В Беларуси началась кампания против пыток в тюрьмах

Демократические силы Беларуси начинают кампанию по созданию надлежащих условий в тюрьме на улице Окрестина в Минске. Нынешние условия содержания преимущественно политических заключенных, по информации правозащитников, напоминают пытки.

О начале кампании по созданию достойных условий в тюрьме на улице Окрестина в Минске объявил председатель Объединенной гражданской партии Анатолий Лебедько, который на днях вышел оттуда на свободу после административного ареста за участие в уличной акции предпринимателей, которая состоялась 10 января в Минске, сообщает «Немецкая волна».

По словам Анатолия Лебедько, необходимость проведения этой кампании связана, в первую очередь, с тем, что законодательство, которое регламентирует положение арестованных, не исполняется.

«Например, по закону, там должен стоять таксофон, и каждый заключенный имеет право на телефонный звонок. Однако этого нет».

Во-вторых, подчеркнул Анатолий Лебедько, в соответствии с законодательством, те, кто находится на Окрестина, имеют право на свежий воздух, чтобы их не меньше, чем на час, выпускали во двор тюрьмы. «Это опять-таки не выполняется. Узники имеют право и на то, чтобы пользоваться бельем. А там только голые доски и больше ничего. Ну, и сами условия. Ночью спать просто невозможно, это не сон, а просто издевательство».

К тому же, как сообщил сопредседатель Национального комитета Объединенных демократических сил, заключенным дают немытую посуда, есть много еще чего отрицательного, что, как отмечает юрист Общественного правозащитного объединения «Весна» Валентин Стефанович, также противоречит Процессуально-исполнительному кодексу об административных правонарушениях.

«Есть случаи, когда административные правонарушители содержатся с такими категориями административно арестованных, как ранее судимые, которые отбывали наказание в исправительных заведениях. Это нарушение положений кодекса, ведь в нем написано, что эти категории должны содержаться отдельно», – подчеркивает Стефанович.

К тому же, с недавнего времени запрещено передавать заключенным передачи с продуктами питания и много чего еще, к примеру, не всегда родственники имеют возможность передать узникам теплую одежду либо одеяло, хотя администрация тюрьмы на Окрестина может сослаться на отсутствие средств на приобретение этих вещей своими усилиями. По словам Анатолия Лебедько, он лично довел эти и другие факты нарушения законодательства и прав человека до администрации изолятора.

«Об этом я сказал и руководителю Окрестина, с которым у меня была встреча, я его предупредил, что мы начинаем такую кампанию, мы ему направили ряд письменных обращений, и сейчас уже подготовлено обращение на имя Генерального прокурора РБ», – говорит политик.

В планах также обращение к министру внутренних дел Наумову.

Как подчеркивает юрист Валентин Стефанович, белорусская пенитенциарная система не менялась со времени существования СССР.

«Это все отголоски старой сталинско-советской системы, где к человеку относились как к мусору, как к грязи. И никто раньше ничего не говорил о каких-то стандартах или индивидуальных спальных местах», – полагает правозащитник.

Организаторы кампании собираются направить письма и обращения с требованиями выполнения законодательства в спецприемнике-распределителе на Окрестина в соответствующие государственные органы Беларуси, а если те не отреагируют, то, по словам Валентина Стефановича, можно попробовать обратиться и в международные инстанции.

«Есть Комитет против пыток и других бесчеловечных видов обхождения, а именно таким образом можно квалифицировать, что люди находятся в плохо отапливаемых помещениях, там очень холодно. Это, в принципе, бесчеловечный и жестокий способ обхождения», – утверждает Стефанович.

Можно обратиться в этот Комитет ООН, отметил Валентин Стефанович, но те рекомендации, которые он будет выносить, белорусские власти не обязаны исполнять. Поэтому надо добиваться, чтобы эти вопросы решались в стране.

Как заявил Анатолий Лебедько, кампания по изменению условий удержания узников в тюрьме на Окрестина будет продолжаться до тех пор, пока эти условия не станут действительно «человеческими».