Воля к переменам как условие их свершения

Откуда берутся такие люди, как Мандела, Валенса, Ганди и им подобные?

Я только что вернулся из города Сопота, где проходил Европейский форум новых идей (European Forum for New Ideas, EFNI), организованный польским фондом Левиатан (Lewiatan). В очередной раз, как и в прошлом году, меня впечатлили уровень участников и содержание дискуссий. Особенно хотелось бы отметить поляков, выступивших инициаторами общеевропейской идеи в нынешние времена общего спада.

Героем события был Лех Валенса, говоривший о солидарности в эпоху кризиса и вспоминавший о своей борьбы на гданьских судоверфях, расположенных неподалеку от места проведения форума. Он выступил с замечательным докладом о том, как простая воля к переменам может стать самым мощным оружием в мире. Оглядываясь назад, кажется немыслимым то, что осуществил Валенса, исходя лишь из того, что коммунистический режим, несмотря на свою кажущуюся мощь, был слабее в нравственном отношении.

Валенса не отличался особым образованием, не обладал мощными связями и не имел в своем распоряжении больших средств. Даже сейчас его пышные усы и пухлые щеки придают ему обаятельный, а отнюдь не угрожающий вид. Но за этой дружелюбной внешностью скрывалась непреклонная решимость.

Слушая его, невольно задумываешься, откуда берутся такие люди: Манделы, Валенсы, Ганди, Лютеры Кинги и им подобные. Такие же люди из плоти и крови, мало чем отличающиеся от нас. Они доступны и просты в общении, но при этом невероятно сильны духом. Они оставляют после себя целую череду вопросов, на которые нет ответов. Из каких источников черпают они свои душевные силы, что способствует формированию их принципиального мировоззрения, на чем основывается столь глубокое убеждение даже не в своей правоте, а в том, что они могут изменить то, что кажется неизменным?

Как часто мы бездействуем в заведомо несправедливых ситуациях. Мы считаем, что наши усилия бессмысленны и не принесут никакого результата, что система слишком крепка и ее невозможно изменить. Возможно, мы поступаем так потому, что это удобнее, но при этом мы также исходим из соображений здравого смысла, прагматизма. И все же множество примеров свидетельствуют о том, что мир можно изменить. Коммунизм, апартеид, рабство - все эти режимы пали не под собственной тяжестью, а в результате действий людей. Но мы по-прежнему считаем, что изменить положение дел невозможно. Почему?

Хосе Игнасио Торребланка, «El Pais»