Юрий Рубцов: Я не считаю политиками тех, кто идет на «выборы»

Вначале надо добиться изменений избирательного законодательства и отмены трудовых контрактов.

Бывший гомельский политзаключенный Юрий Рубцов, освобожденный из Бобруйской исправительной колонии согласно указу о помиловании шести политзаключенных, дал интервью «Радыё Свабода».

Инспектор позволяет лететь на Марс

После освобождения Юрий Рубцов стал на профилактический надзор в Уголовно-исполнительной инспекции отдела внутренних дел администрации Советского района Гомеля.

Старший инспектор Курилин объяснил политзаключенному, что он может отправиться даже на Марс, но если там задержится более чем на месяц, то должен сообщить в инспекцию о своем местонахождении.

«Стал на профилактический учет. Буду жить, как и живут все люди в нашей стране - только ко мне будет более пристальное внимание по сравнению с другими гражданами. Я могу ездить в любой город, люблю страну, даже на Марс или Юпитер, но не дольше месяца. Если больше, то должен предупредить, где буду жить, в каком городе, по какому адресу. Для меня это в какой-то степени обидно, но я же не могу не следовать таким условиям. У нас вся страна под присмотром - профилактическом и другим. У нас надзор и в тюрьме, и на работе, и на свободе - все один большой лагерь», - рассказал Юрий Рубцов в интервью.

В так называемой информационной карте инспектор заполнял и такой пункт: «Особые признаки и татуировки». Указал, что на частях тела 7 и 37 (левая и правая половины груди) имеется надпись.

«Мне понравилось, когда он спросил о татуировках. Я ответил: «Есть», - и показал, где. Инспектор пояснил, что обозначает он только, что это надпись, изображение, эмблема или что-то другое. А что именно написано, он не пишет. А у меня надпись только одна: «Лукашенко уходи», - сообщил бывший политзаключенный.

Утром - СИЗО, вечером – свобода

Освобождение из бобруйской колонии было для Юрия Рубцова неожиданным. Из четырнадцати дней пребывания в этой колонии 13 он провел в СИЗО. 22 августа после ужина в камеру к нему пришли надзиратели.

«Я был в СИЗО, ко мне зашли в камеру, сказали собрать вещи и выйти из камеры. В неволе я поставил себе задачу: ничего у них не спрашивать, ничего у них не просить. Собрал вещи, вышел из камеры. Куда меня поведут, не знал. Спрашивать - не спрашивал. Меня повели не в казарму, а на КПП. Для меня это вообще было неожиданно. На КПП были мои вещи, и мне предложили снять тюремную одежду и переодеться в свою, гражданскую. Тут я понял, что что-то случилось: либо меня куда вывезут, либо освобождают. Я переоделся. Потребовали проверить, все ли мои вещи со мной. Проверил - все было на месте. Меня вывели на выход из тюрьмы. И уже тут объявили, что вышел указ о моем помиловании. Некоторое время я думал, что это обман или что-то такое. Но когда сказали оставить тюрьму, подогнали машину «скорой помощи», чтобы везти на вокзал, дали билет на поезд, тогда я понял, что меня действительно отпускают. На машине меня отвезли на железнодорожный вокзал в Бобруйске, посадили в вагон - и я поехал домой», - рассказал Юрий Рубцов.

Мороженое для «амбалов» и молитва на подполковника

Сопровождали Рубцова на вокзал три, как он говорит, «амбала». Юрий купил им по мороженому. Те отнекивались, но наконец поддались на предложение политзаключенного: мол, берите – заслужили.

«Власть использует и следственный изолятор, и колонии, чтобы сделать из людей рабов - рабов, которые должны бояться даже замечания любого сотрудника. Для меня было дико, когда подполковник заскочил в помещение - а люди только поступили в эту бобруйскую колонию, не зная, что и как - и вот этот подполковник влетел и сразу кричит: «Почему не встали?» Это меня шокировало. Я упал на колени и советую всем: «Молитесь господу, который предстал перед вами». Подполковник вскипел. Видимо, это вывело его из равновесия и он сразу приказал отправить меня в СИЗО - за то, что стал на колени и смеялся его поведением», - говорит бывший политзаключенный.

Обед в туалете

Еще в следственном изоляторе в Барановичах, незадолго до перевода в бобруйскую колонию, Рубцов пытался хоть как-то воздействовать на персонал этого заведения. Он вышил на своей рубашке актуальные, как ему казалось, изречения.

«На рубашке сделал надписи. На спине вышивка: «Осудив меня, вас лишили права возмущаться нищенском зарплатой», спереди на рубашке выписал: «Называйте вещи своими именами». Этим я доводил, что они большие преступники чем те, кто за решеткой. Власть сажает людей, которые даже не признаны преступниками, в помещение с открытым санузлом. Вся камера таким образом становится одним общим санузлом. Преступлением государства является то, что людей заставляют принимать пищу в санузле. Это унижение человеческого достоинства, что запрещено законом», - сообщает Юрий Рубцов.

Не было эйфории от свободы, так как сидел ни за что

Недавний политзаключенный говорит, что у него от освобождения не было никакого эмоционального потрясения или благодарности освободителю. Была только обида.

«Не было какой-то эйфории, возвышенной радости - ничего. Ведь я знал, что сидел за ничто. Ну, выпустили. Было обидно за помилование. Не признали прав, а помиловали. О помиловании мне даже никто не заикался, не просил его написать. Видимо, знали, что ни у кого просить ничего не буду.

Помилование ни с того, ни с сего. С чем оно связано, можно только догадываться, а знать не будем. Об этом знает только один человек.

Я, конечно, очень рад встрече с семьей, родными и близкими мне людьми. Рад, что вчера день с внуками побаловался. Но у меня осталось не очень приятное ощущение от помилования - мне это не нравится», - говорит бывший политзаключенный.

На второй день после освобождения Юрий Рубцов пошел с внуком на пляж, чтобы покататься на катамаране. Естественно, пришлось раздеться. Милиционер, увидев политическое тату на груди 54-летнего мужчины, поспешил исчезнуть с пляжа.

Что морально некрасиво - надпись на майке или пятый срок президентства?

Сын Юрия Рубцова Виктор успел уже показать отцу в интернете запись пресс-конференции Александра Лукашенко c независимым СМИ, в ходе которой корреспондент «Радио Свобода» Валерий Калиновский напрямую спросил у правителя, преступление это - татуировка на груди «Лукашенко, уходи»? Лукашенко ответил, что это, конечно, не преступление, однако, «морально некрасиво, ну не надо, если ты работяга, хороший человек и прочее, ну не пиши этого. Хорошо или плохо, но это все же твой президент».

«Мне очень не понравился ответ нашего президента, который завил: то, что я сделал эту надпись, является аморальным и неэтичным поступком. А нравственный поступок президента, который пятый или уже даже шестой раз стремится стать президентом? Это более безнравственно, чем то, что сделал я»,- считает Юрий Рубцов.

Началось с контрактной системы

Юрий Рубцов утверждает, что стать оппозиционером - человеком, который думает иначе - его заставило повсеместное введение контрактов согласно указу Лукашенко. Он тогда работал водителем на гомельском предприятии «Водоканал» и впервые начал читать трудовое законодательство. И сделал для себя открытие, что заключение трудовых контрактов под угрозой увольнения является незаконным. Даже начальники средней руки через контракты показывали работягам, что те на работе никто, по сути, обычные рабы. С каждым годом трудовые контракты все чаще стали использовать, чтобы поквитаться с неугодными.

«Международная организация труда (МОТ) правильно расценила соответствующий декрет и все эти контракты и второй раз за историю своего существования предложила ввести экономические санкции в отношении Беларуси, где применяются такие контракты. Лукашенко не лжет, когда говорит, что на Беларусь давят. Только он не говорит, из-за чего введены санкции в отношении Беларуси. Нельзя увольнять человека с работы за то, что у него другая позиция, что у него другая национальность, что у него другая партия, что он говорит правду. Тот человек, который занимает пост президента, ввел эту систему, чтобы держать власть в своих руках - железно держать власть в своих руках», - утверждает общественный активист.

По мнению Рубцова, царящая контрактная система негативно влияет и на выборы в Беларуси.

«Трудовые контракты используются даже во время выборов, так как вся страна работает на этих контрактах. И члены участковых избирательных комиссий также работают по контрактам. И если они не выполнят властный приказ сделать, скажем, 90 процентов голосов за Лукашенко, то их очень легко лишить работы. Они вынуждены делать тот подсчет голосов, который нужен власти. И я не могу назвать политиками тех людей, кто выразил свое желание и участвует сейчас в выборах. Невозможно не понимать влияние трудовых контрактов на подсчет голосов. Человек, который этого не понимает, не может быть политиком. Через неучастие в выборах можно было бы оказать давление на власть, заставить ее идти на переговоры с оппозицией, чтобы добиться и эфирного времени, и изменений избирательного законодательства, и отмены трудовых контрактов. Вот что надо было делать оппозиции», - считает недавний политзаключенный Юрий Рубцов.

Юрий Рубцов был приговорен к двум годам лишения свободы в колонии за «уклонение от наказания». Раньше его наказывали ограничением свободы на полтора года якобы за оскорбление минского судьи Кирилла Полулеха. На «химии» в Куплино Пружанского района Юрий Рубцов соглашался работать только при условии получения объявленного по стране средней зарплаты в размере 600 долларов.

Преследование гомельского активиста начался еще в 2013 году, когда Рубцов начал приезжать в Минск на акции оппозиции в майке с надписью «Лукашенко, уходи». За это его и прозвали «человеком-майкой». Несколько раз Рубцова сажали в изолятор. Активист объявлял голодовки и обжаловал судебные решения.

22 августа Александр Лукашенко освободил шестерых заключенных - Николая Статкевича, Николая Дедка, Игоря Олиневича, Евгения Васьковича, Артема Прокопенко и Юрия Рубцова.