Реформа правоохранительных органов — зачем и почему

На собрании группы граждан 21 декабря в офисе партии БСДП (Грамада) было заявлено о создании гражданской инициативы «Шаг к закону».

В нее вошли, кроме автора статьи, Мечислав Гриб, Олег Волчек, Николай Автухович, Ольга Майорова, Анна Шапутько, Ольга Николайчик.

В настоящей статье хочу разъяснить, почему необходимо заняться реформированием действующей системы правоохранительных органов и судов Беларуси.

Милиция: главное — показатели

Республика Беларусь вышла на первое место в мире по количеству сотрудников органов внутренних дел на 100 тысяч населения. Причем, этот «рекорд» был установлен еще в «нулевых» годах, когда белорусские власти стали в массовом порядке одевать крепких ребят в милицейскую форму за хорошую зарплату.

В интернете приводятся данные о том, что в конце 2013 г. в Беларуси на 100 тысяч населения приходилось 1442 сотрудника милиции. Это значит, что в нашей стране имеется порядка 140 тысяч людей в милицейской форме.

Россия, которая получила репутацию супермилицейской страны, по этому показателю отстает от Беларуси в полтора раза. Там на 100 тысяч населения приходится 976 сотрудников. Для сравнения можно также указать, что в СССР на 100 тысяч населения было всего 214 милиционеров.

В странах Европы эти показатели находятся на уровне от 264 (Польша) до 552 (Италия). Меньше всего полицейских в Швеции (200 — на 100 тысяч населения).

Во всяком случае, в Беларуси наблюдается явный переизбыток милицейского контингента — в три-пять раз больше, чем в европейских странах. Почему их так много в условиях нищеты бюджета и низких заработных плат населения?

Догадаться несложно: навести страх на обывателей, привлекать к ответственности нарушителей общественного порядка и в максимальной степени пополнять бюджет за счет штрафов, конфискации и всяких поборов.

Весьма показательно, что «ударными» подразделениями органов внутренних дел являются специальные бригады, предназначенные для борьбы с акциями протеста и для проведения «специальных операций». Сотрудникам этих подразделений платят большие деньги только за то, что они «тренируются» и время от времени используются для решения своих специфических задач.

Как свидетельствует практика, деятельность органов внутренних дел основывается на плановых показателях. Вот и стараются все подразделения составить больше протоколов, выявить больше преступлений, собрать больше штрафов, конфисковать больше наркотиков, оружия, машин и др. Прямо-таки «стахановское движение» за счет мирных граждан.

Министр внутренних дел Беларуси Игорь Шуневич опровергает высокую численность милицейского состава и утверждает, что штатных сотрудников всего около 40 тысяч. Однако верится в это с трудом. Возможно, он не относит к сотрудникам милиции бойцов внутренних войск МВД, которых раньше насчитывалось около 100 тысяч? Во всяком случае, неплохо было бы узнать точные данные о численности сотрудников МВД. Давайте попробуем их посчитать, товарищ министр!

Следствие: главное — уложиться в сроки

Создание Следственного комитета с 1 января 2012 г. не решило всех проблем с проведением предварительного расследования преступлений. Для подтверждения можно указать на его «слабые места».

Во-первых, новое ведомство стало военизированным и жестко централизованным. Это означает, что следователи обязаны подчиняться начальству и работать от рассвета до заката. Кроме того, каждое уголовное дело должно быть раскрыто в полном объеме («с букетом обвинений») и в установленные сроки. Для достижения поставленных задач следователь-военнослужащий должен использовать все средства, возможности и время.

Во-вторых, следователи оказались оторваны от оперативных служб ОВД и вынуждены заниматься черновой работой: искать свидетелей, проводить сбор доказательств, добиваться от обвиняемых признательных показаний и др.

В-третьих, следствие работает в условиях секретности. С участников процесса, в том числе с адвокатов, собираются подписки о неразглашении данных следствия. Общественность ничего не знает о ходе расследования преступлений.

В-четвертых, в силу особого статуса Следственного комитета прокуратура утратила возможность осуществлять полноценный надзор за законностью следствия. От прокуроров требуется только санкция на заключение подозреваемых/обвиняемых под стражу, прослушивание телефонных переговоров и других процессуальных действий, а также поддержание обвинения в суде.

В-пятых, за рамками Следственного комитета остались следователи органов государственной безопасности. Чем это объясняется? Почему следователи КГБ ведут расследование по любым категориям дел, в том числе по хозяйственным преступлениям? Что побудило власти оставить в «резерве» следственный аппарат КГБ?

До настоящего времени общественности трудно судить о том, как работает Следственный комитет. Однако очевидно, что это ведомство превратилось в новую секретную службу при Лукашенко, своего рода инквизицию. К чему это привело в 30-е годы, хорошо известно. Зачем снова повторять печальную практику секретных расследований?

В этой связи система предварительного расследования преступлений должна стать открытой для общественности и для контроля прокуратуры, судов, общественных защитников, «депутатских» комиссий.

Прокуратура: по всей строгости

Ослабленная после изъятия следственного аппарата, прокуратура продолжает осуществлять функцию надзора в разных сферах: за деятельностью предприятий, учреждений и организаций, государственными органами, должностными лицами и гражданами (общий надзор); за оперативно-розыскной деятельностью; за дознанием и предварительным следствием; за судами; за местами предварительного заключения и лишения свободы (ст. 4 закона «О прокуратуре»).

Кроме того, на органы прокуратуры возложена функция по координировании деятельности по борьбе с преступностью и коррупцией (ст. 12).

Приоритетным направлением деятельности прокуратуры в современных условиях является поддержание обвинения в судах. Роль прокурора в судебном процессе сводится к тому, чтобы представить суду собранные по уголовному делу доказательства и потребовать от суда назначить строгое наказание.

Проявление милости для прокурорских работников не характерно. Это объясняется, с одной стороны, тем, что надо соответствующим образом оценить многотрудную работу следствия, что определяется томами уголовного дела и количеством статей УК, а с другой стороны, тем, что надо показать строгое отношение государства к лицам, совершившим преступление. Причем, «строгие прокуроры» — в почете у начальства. Они получают благодарности и посылаются для участия в резонансных процессах.

Суд: всех засудить

Наши суды давно утратили независимость и превратились в обслугу действующей власти. Особенно это проявляется при рассмотрении административных дел в отношении участников акций протеста и уголовных дел, имеющих политический контекст.

Согласно статистике, за первую половину 2016 г. суды Беларуси осудили свыше 22 тысяч человек, из них оправдано только 44 человека. То есть, один оправданный — на 500 осужденных. Это свидетельствует о чрезмерной репрессивности наших судов.

Следует признать, что в рамках нынешней правовой системы судья вынужден штамповать обвинительные заключения органов расследования и прокуроров. Несогласие судьи с предыдущими выводами может ему дорого стоить, поскольку система сориентирована на осуждение. Видимо, не случайно среди белорусских судей 2/3 составляют женщины, которые предпочитают не конфликтовать с прокурорами.

Но разве таким должен быть судья — зависимым, беспринципным, тенденциозным? Для чего тогда нужны суды? Можно ли доверять им вынесение решений от имени государства?

Зона: все — рабы

В Беларуси каждый год осуждается порядка 40-45 тысяч человек. Из них примерно третья часть подвергается лишению свободы. Однако официальной статистики о количестве лиц, отбывающих наказание в местах лишения свободы, не имеется. В 2012 году прошла информация о более чем 40 тысячах, позднее эта цифра стала занижаться.

Непрозрачность статистики позволяет Беларуси по количеству тюремного населения удерживаться за пределами первой десятки стран. Впереди нас — США, Куба, Россия, Таиланд, Руанда, Багамы и ряд других «экзотических» стран.

Однако первенство названных стран по сравнению с нашей страной условное. Прежде всего, надо учитывать несопоставимое количество населения в этих странах (например, США, Россия), а также то, что там отбывают наказание, в основном, за совершение тяжких преступлений. К тому же, в Беларуси из года в год снижается количество осужденных к лишению свободы.

На фоне улучшающейся статистики в тюремной сфере вызывает обеспокоенность динамика совершения преступлений по статье 328 Уголовного кодекса («Незаконный оборот наркотических средств…»).

Так, в 2013 г. по этой статье были осуждены 2493 человека, в 2014 г. — 3471, в 2015 г. — 3929, в 2016 г. (первое полугодие) — 1847. Сроки по этой статье немалые: от 5 до 12 лет. Если сложить число осужденных только по этой статье, то получается свыше 10 тысяч молодых людей. Получается, что каждый третий осужденный в белорусских колониях сидит за «наркотики». Что-то не верится?

В нашей пенитенциарной системе Беларуси главным вопросом остается вопрос о правовом статусе лиц, отбывающих уголовные наказания, в том числе лиц, осужденных к лишению свободы. По сути, все они находятся в положении бесправных существ, изолированных от общества и отданных на полное усмотрение администрации этих мест.

По действующему законодательству (Уголовно-исполнительному кодексу, а также секретным правилам внутреннего распорядка в местах лишения свободы) права осужденных до предела ограничены. Как в сталинские времена, труд осужденных является основным средством перевоспитания. За их работу платят гроши. Условия пребывания в местах лишения свободы (колониях, тюрьмах, арестных домах, следственных изоляторах, изоляторах временного содержания) не соответствуют международным стандартам.

Пришло время перемен

Мы, учредители гражданской инициативы «Шаг к закону», убеждены в том, что работу органов внутренних дел, предварительного следствия, судов, учреждений исполнения наказаний необходимо значительно улучшить. Это позволит создать дополнительные гарантии защиты прав граждан, которые окажутся в сфере их деятельности.

В этой связи мы решили попытаться разработать более эффективную и либеральную модель организации милиции, следствия, судов и так называемой пенитенциарной системы. После соответствующих преобразований в этих органах и учреждениях должны работать честные и порядочные люди, которые не будут допускать произвола и беззакония в отношении граждан, которые оказались временно в их власти.

Михаил Пастухов, naviny.by