Не нужна такая «бочка»!

Если люди не попытаются остановить стройку БелАЭС, им на головы так и будет падать бочка, хорошо, если без радиоактивной начинки.

Только самый ленивый не высказался про упавший корпус реактора первого энергоблока Белорусской АЭС. И вот пришла очередь самого главного по стране. Повторять про бочку, пожалуй, не стану. Корпус реактора действительно на нее похож. Атомщики называют его еще и самоваром, потому что в нем греется вода, и принцип работы водо-водяных реакторов от принципа паровоза или самовара в общем, не сильно отличается. Различие, тем не менее, есть, и оно серьезное, «бочка» в которую помещается тепловыделяющая сборка, подвергается не только воздействию температуры и давления, но и облучению нейтронным потоком. И в этой бочке нарабатываются опасные для человека и окружающей среды радионукдиды, в том числе, такие как плутоний, период полураспада которого составляет десятки тысяч лет.

Но слова руководителя страны являются знаковыми. Они отражают четкую позицию – ничего страшного не случилось! Вот это послание народу – вы там не волнуйтесь, у нас все под контролем, упал не реактор, упала бочка, а специалисты работают, глава государства в курсе – это попытка притупить внимание общественности, желание приуменьшить случившееся, раз уж не удалось скрыть. Для чего было скрывать? Для чего преуменьшать? Позор всегда скрывают. Заштукатурить и прикрыть, а там разберемся и что-нибудь придумаем, у нас же специалисты работают! Но это не только позор, но и ответственность.

К вопросу об ответственности – виноватых стрелочников уволили, реактор «поменяют», наверное, если там не будет дефектов. Вроде бы обнадеживающие слова. Такие же, как и слова о том, что Белорусская АЭС – самая безопасная в мире. Я знаю самые безопасные в мире АЭС – это те, куда никогда не было загружено топливо. Одна такая находится в Австрии. Хотелось бы, чтобы и у нас была такая, раз уж не получилось так, чтобы никакой.

Давайте представим, что было бы, если бы Николай Уласевич не написал у себя в ФБ тот самый пост, если бы свидетели произошедшего не начали говорить, и если бы журналисты не выполнили не только свою работу, но и гражданский долг, вынудив Минэнерго признаться в инциденте? Скорее всего, о нем никто бы так и не узнал, как мы до сих пор не знаем, что же за серьезный инцидент произошел до того, о чем говорил литовский МИД. Корпус реактора простучали бы молотками на слух, в лучшем случае, провели бы ультразвуковую дефектоскопию и со второй попытки смонтировали бы. Разве в этом могут быть сомнения после ряда заявлений представителей подрядчика, что реактор не получил «никаких» повреждений? А перед этим они дружно, в один голос повторяли, что никакого инцидента и вовсе не было. В принципе, эта опасность – установки той самой бочки, остается и сейчас.

Но не бочка здесь главное, а ситуация на строительстве этой АЭС в целом. Нам говорят, что там работает огромное количество проверяющих. И ни один из них не выявил нарушений, связанных с началом строительства реакторного здания первого энергоблока Белорусской АЭС до появления архитектурного проекта, ни один из них не спросил, почему принято решение использовать нереферентый проект, ни одному не пришло в голову узнать, почему начали строить под Островцом, когда исследование этой площадки было не закончено.

Мораль сей басни такова, если не мы сами, то никто. Если люди не начнут задавать вопросы, не пытаться каким-то образом добиться правды, в конце концов, остановить эту стройку, им на головы так и будет падать бочка, хорошо, если без радиоактивной начинки.

Татьяна Новикова, «Белорусский партизан»