Архипелаг ЛУЛАГ

Откуда взяться политической воле у тех, кто мыслит в категориях «жэстачайшэ наказать» и «отвинтить голову»?

В ХХ в., вместе с другими народами, населявшими «великий и могучий», белорусы пережили страшную трагедию, оказавшись под гнетом одной из самых чудовищных диктатур в истории человечества. Миллионы людей сгинули в кровавой мясорубке, стали лагерной пылью, миллионы судеб были сломаны, миллионы душ искорежены. В цивилизованном мире сталинизм справедливо поставлен в ряд с гитлеровским нацизмом. И только в странах, чьи вожди отказались вести свой народ на свет цивилизации, сталинизм жив и поныне. Хотя и задернут овечьей смушкой, из-под которой нет-нет да и сверкнут медвежьи клыки.

Главный принцип любой диктатуры - карательный принцип. Сталинизм возвел его в абсолют. Никакого свободомыслия, никакой личной инициативы. Шаг влево, шаг вправо - расстрел на месте. Для удержания страны в ежовых рукавицах была создана колоссальная репрессивная машина, безжалостным молохом поглощавшая одни жизни в устрашение другим. В 1953г. «отец народов» дал дуба, но созданный им механизм продолжил работу, хотя и несколько сбил обороты. В 1991г. империя зла рухнула, но в большинстве ее осколков сталинизм не был осмыслен и осужден на должном уровне. Конструктивно машина репрессий не изменилась. Ее несколько раз перекрашивали, меняли название, рихтовали наиболее выпирающие болты, но принцип действия - карательный - остался неизменным. В Беларуси мы можем наблюдать это на всех уровнях. Недавно председатель Миноблисполкома Шапиро попросил прокуроров внимательней относиться к человеческим судьбам и не доводить председателей колхозов до инфаркта, зачитав список руководителей, в отношении которых возбуждались дела, но потом прекращались из-за отсутствия состава преступления. «Здесь сотни поломанных судеб, инфарктов. Большинство дел закончилось ничем. Что мы хотим от председателей колхозов, если они больше времени проводят в Следственном комитете, чем на работе? Столько мелочевки идет, просто страшно. На любого руководителя можно завести уголовное дело, но нельзя же раскачивать лодку», - подчеркнул он.

И действительно, наше законодательство заточено столь каверзно, что на любого руководителя можно наскрести «компромат» и завести дело. И касается это не только председателей колхозов - чем более высокий пост занимает человек, тем выше вероятность, что так оно и случится. Случаев, когда маховик репрессий закручивался по большому счету на пустом месте, можно вспомнить немало. Это и дело гендиректора «Борисовдрева» Владимира Мальцева, и дело сенатора Анны Шарейко, и дела руководителей бобруйского мясокомбината Андрея Исайченко и слуцкого мясокомбината Виктора Томашевского, и так называемое «дело профессоров» и т.д. - перечисление займет не одну страницу. Причем это лишь резонансные дела, ставшие достоянием СМИ. А сколько было мелких, когда никому не известные люди - руководители, бизнесмены - шли «топтать зону» из-за пустяка, не стоящего и 15 суток, или разорялись после многомиллионных штрафов?

Я уж не говорю об «охоте на ведьм», развернутой в отношении так называемых преступников без преступлений - от подростков, у которых в кармане нашли косяк анаши, до любителей порно, опрометчиво запостивших в соцсетях не ту картинку. В цивилизованных странах такого рода деяния стараются максимально декриминализировать, чтобы не ломать людям жизнь из-за мелочей, не представляющих серьезной опасности для общества, а у нас только и вынюхивают, кого бы это еще загнать на нары.

Ну а волна акционных репрессий, накрывшая страну после 25 марта, - это вообще старые песни о главном! Все эти суды за «ругательство матом» и «неповиновение законным требованиям», где судья, заслушав свидетелей-милиционеров, выносил обвинительный приговор, совершенно игнорируя доказательства в пользу подсудимого, - что это, как не сталинские «тройки» на новый лад?

Так что утверждения, будто нас пытаются вернуть в 1937г., мелькающие порой в соцсетях, верны по сути, но требуют уточнения: нас не надо туда возвращать - мы оттуда и не вылезали. Наше отличие от ГУЛАГа лишь в том, что ЛУЛАГ человеческий материал расходует экономнее: если бы нынешние вертухаи так же живодерствовали, как и более полувека назад, в стране давно бы не осталось народу. Да и острие репрессий в обычное, не отмеченное протестами время смещено с политического спектра на экономический. А так все, как встарь, и воспоминания узников сталинских лагерей мало чем отличаются от рассказов нынешних сидельцев. У репрессивной машины сменилось меню, но аппетиты остались прежними, и удовлетворить их она старается максимально. Но в XXI в. страна не может двигаться вперед, руководствуясь карательным принципом. Если мы хотим выйти на современный цивилизованный уровень, этот принцип должен смениться принципом адекватности. Чтобы людей не бросали на нары за фото в сети, пакетик семян в кармане или «неправильную» печку в цеху. Чтоб их не дубасили по почкам и не разбивали носы за якобы матерщину. Чтобы госказна процветала за счет эффективного управления экономикой, а не за счет конфискаций и штрафов. Чтобы приличный человек ощущал себя в безопасности не только от тех, кто с кастетами, но и от тех, кто в погонах. Чтобы он видел себя Человеком, а не расходным материалом для репрессивного молоха. Когда это станет реальностью, нашу страну можно будет назвать цивилизованной без всяких оговорок.

Вот только, глядя на происходящее, не очень-то веришь, что это случится в ближайшее время. Чтобы сменить карательный принцип державостроения на принцип адекватности, нужно иметь политическую волю. А откуда ей взяться у тех, кто мыслит в категориях «жэстачайшэ наказать» и «отвинтить голову»? Разве что чудом.

Дмитрий Растаев, «БелГазета»