Как строилась «Независимость»

История минского проспекта.

После войны Минск отстраивали как идеальный советский город, ведь через него в Союз въезжали все гости с западной стороны. А главное в городе-открытке – конечно, центральный проспект, эту «идеальную улицу» сегодня даже хотят включить в список мирового наследия ЮНЕСКО. Но такой ли наш проспект «идеальный»? С профессиональной точки зрения – ровно наоборот. Архитектор Дмитрий Задорин рассказывает kyky.org, где на проспекте спрятаны «хрущёвки», на чём там явно сэкономили и почему «идеальность» осталась только на чертежах.

Почему история проспекта – про то, как разлагалась сталинская архитектура

Проспект Независимости – это главная улица Минска, его центральная ось. Все более-менее представляют, в чем его ценность, но немногие могут правильно показать границы ценного: где знаменитый проспект начинается, а где уже «разлагается». Делить проспект можно по-разному, и даже архитекторы того времени предлагали разные версии. Самое правильное, наверное, – взять чертежи сталинского периода, 1940-1950-х годов. Центральную часть проспекта видели в двух отрезках: от площади Ленина до Октябрьской (тогда Центральной) и от нее до площади Победы, которая до 1954 года называлась Круглой. Эта центральная часть и есть то, что мы называем нашим великим проспектом.

Проспект Независимости состоит из нескольких отрезков: от площади Ленина до не появившейся площади московских ворот в районе пересечения с улицей Филимонова. Там должен был начинаться «сталинский» Минск для въезжающих со стороны Москвы. Весь проспект длиной более семи километров в начале 1950-х проектировался как единый сталинский ансамбль. Но если смотреть правде в глаза, даже два центральных отрезка не получились полностью. До площади Ленина руки дошли только в начале 1960-х. Она оказалась совсем другой – в два-три раза больше первоначального варианта, и вытянутой вдоль проспекта, а не поперек него. Принятый вариант большой площади «съел» часть проектируемой застройки проспекта, а часть изменил. В результате появился мутант – гостиница «Минск».

На втором отрезке – между Октябрьской и площадью Победы – получилась более-менее целостная застройка. Этот отрезок оказался проще, потому что там находится парк и зданий в целом немного. Но два жилых дома возле цирка построены уже в упрощенном, пост-сталинском стиле. После площади Победы проспект постепенно распадается на отдельные эклектичные фрагменты. Там много зданий 1930-х годов – например, искореженные больничный и университетский городки, главный корпус Академии наук.

Много хрущевской застройки: жилые дома на отрезке между Сурганова и площадью Калинина, за исключением дома-копии одного из «оранжевых» домов по улице Ленина – он еще сталинский. Белая «башня» напротив Академии наук – первая хрущевская девятиэтажка города. Филармония, кстати, чистый пример хрущевского классицизма. Попадаются и примеры позднего модернизма – кинотеатр «Октябрь», ресторан «Свитязь». Тем не менее, люди видят проспект Независимости как нечто целое, как памятник архитектуры ЮНЕСКО, которым он пока не стал.

Хрущевский стиль на проспекте

За 10 лет – с 1954 по 1964 годы – сталинский классицизм трансформировался в хрущевский функционализм. А между ними был переходный этап, который мне нравится называть хрущевским классицизмом. Эти три стиля ярко выражены в городе. А проспект – своего рода выставка переходов от одного к другому. Сталинская архитектура опиралась на классический ордер. Да, в ней интегрировались советские символы – например, в капители колонн в листья лавра вкрапляли пионеров или советскую звезду. Но пропорции, материалы, структура фасадов и планов зданий были классическими. Функционализм – это уже современная архитектура, полностью отошедшая от ордера. С отсутствием декора, большими плоскостями остекления. Промежуточный хрущевский классицизм же, с одной стороны, был ориентирован на сохранение классических принципов. С другой – сильное удешевление строительства, которого требовали, привело к отказу от декора. Но до нового архитектурного языка было еще далеко.

Пример разложения сталинского стиля – здание гостиницы «Минск». Когда Хрущев принял постановление об устранении излишеств, его уже проектировали. Проект пришлось пересмотреть. Показательно сравнение со зданием Главпочтамта, которое отражает сталинский ампир на пике перед распадом. А гостиница – это уже распад стиля, начало перехода к хрущевскому функционализму. Главпочтамт – пышная сталинская архитектура, а у гостиницы сильно упрощен декор, «хрущевские» пропорции окон и закругленные балконы, вместо классического карниза – железобетонная плита, которая нависает над фасадом с редкими «зубьями» кронштейнов.

Структура фасада еще сталинская, но пропорции уже иные, неправильные. Фасад здания только имитирует руст – там есть линии, которые едва вдавлены в кирпичную кладку. Так сделать просто – тем не менее, это отсылка к классической архитектуре, достигнутая максимально экономичными средствами. Дешевле было только нарисовать.

То есть хрущевский классицизм – это микс двух языков. Второе крыло гостиницы, где находится ресторан «Седьмое небо», выполнено уже в новом архитектурном языке. Вообще, гостиница «Минск» – это лучший пример в городе, где одновременно представлены беспомощность переходного стиля и достижения нового функционализма.

Идеальный участок проспекта – от улицы Володарского до улицы Ленина

Полностью идея «сталинского» проспекта реализована только на отрезке от улицы Володарского до улицы Ленина: там нет ни одного чужеродного элемента. Существует много мифов о том, каким был Минск после войны, но конкретно эта часть города вдоль Советской улицы была подвергнута серьезным разрушениям. Сохранять, что осталось, смысла не видели, поэтому все сравняли с землей. Проект этой части проспекта разработал архитектор Михаил Парусников. Этот участок архитекторы уже в те годы называли «памятником будущих эпох». Все дома были построены во второй половине 1940-х – начале 1950-х годов.

Первый отрезок разрабатывали как отдельный городской элемент, ансамбль. В 1946 году было разработано два варианта. Один из них делал Парусников, второй – Гулько и Егоров, главный архитектор города в то время. Парусников выиграл соревнование. При проектировании фасадов зданий на проспекте он отталкивался от здания КГБ, которое тогда возвышалось на фоне строительного мусора. Идея Парусникова – создать контраст между жилыми и общественными зданиями. Парусников предложил сделать нейтральными жилую архитектуру и яркие акценты в виде общественных зданий: ГУМ, госбанк, главпочтамт, здание КГБ. В 1947 году Парусникова назначили «магистральным» архитектором – часть этих зданий он сделал сам, часть была спроектирована его учениками. Здания на пересечении с Комсомольской – работа Парусникова. На этом отрезке проспекта есть и здание Осмоловского – вместе с Богдановым он спроектировал жилой дом с кинотеатром «Центральный». Правда, роль Осмоловского мне неизвестна. Мне кажется, его значение сильно переоценивают.

По пропорциям наш проспект был срисован с Невского проспекта в Санкт-Петербурге: по 12 метров тротуар, и 24 метра – проезжая часть. По задумке проспект должен был быть максимально ровным – и между площадью Ленина и площадью Победы он получился абсолютно прямым. Прямую линию архитекторы хотели сохранить не только на плане, но и на уровне фасадов, поэтому карнизы зданий также придерживаются одной линии. Это было непросто сделать: начиная с улицы Комсомольской и в сторону Октябрьской площади падает рельеф.

Для проблемы найдено искусное решение: в том, как построили дома, где находится центральная книгарня и «Лакомка», и симметричное здание напротив. Нижний ярус зданий «спрыгивает», а внимание отвлекают расположенные по углам башенки.

Дальше по «идеальному» участку проспекта. Жилые дома

Практически все здания по проспекту хоть индивидуальны, но построены на основе типовых секций. Типовая секция – ранний вариант типового домостроения. Планировка и конструктивное решение стандартные, а разработка фасадов остается на усмотрение архитектора. Типовую секцию не стоит путать с типовым проектом, когда закреплено всё: и материалы, и планировка, и внешний вид. Типовая секция создавала застройку второго уровня в иерархии сталинского города (всего их четыре) – после домов по индивидуальным проектам. В крупных городах типовые секции применяли при застройке улиц, а в городах поменьше – и на центральных магистралях.

Но уникальный статус, который был у Москвы, Ленинграда и Киева, Минск так не получил. Правда, индивидуальные проекты – здания высшего уровня – были и при Сталине. Только их было немного – например, башни на вокзале.

«Гадкий утенок» есть и на идеальном отрезке проспекта – это желтый дом по адресу Независимости,12, который строился как дом ученых. Это единственное жилое здание, которое разработано по индивидуальному проекту. При этом оно нелепое по архитектуре. Что с ним не так? Оно плоское по сравнению с другими домами на том участке. Нет башенок, эркеров, отступов, пышного декора. Это простая стена, а на ней – шесть «голеньких» балконов, которые смотрятся, как отдельные плиты. Классический ордер извращен. Пилястры на верхнем ярусе непропорциональны, на нижнем – вообще без капителей. В целом выглядит как детская работа на тему классической архитектуры. Примечательный факт: это здание проектировал Леонид Баталов – главный архитектор Останкинской башни. В Минске в молодые годы он построил два здания (еще одно – на улице Карла Маркса, 16) и потом вернулся в Москву.

Остальные жилые дома сделаны по солидному канону. Над ними работал Парусников и его ученики. Парусников был одним из любимых учеников Ивана Жолтовского, главного советского неоклассика. Парусников поглядывал за учениками, поэтому там с точки зрения классической архитектуры все хорошо.

Косвенно архитектура начала ХХ века стала началом идеального отрезка проспекта. После войны сохранилось только одно здание – нынешний МВД. Оно было построено для минского товарищества сельскохозяйственного страхования в 1915 году по проекту Генриха Гая и Станислава Гайдукевича. Парусников, проектируя здание КГБ вплотную к зданию МВД, отталкивался от него. Проект же всего проспекта делали, когда КГБ уже стояло. Получилось, здание Гайдукевича стало отправной точкой для здания КГБ, а то – для всего проспекта.

В целом «сталинский» проспект – это не только ампир, потому что здесь сочетаются и уживаются различные интерпретации ордерной архитектуры. Здесь есть и откровенные отсылки к русскому классицизму, самая яркая из которых – здание генштаба у реки на втором участке. В архитектуре зданий Парусникова на первом отрезке ярко выражена ренессансная традиция. Архитектор Игорь Духан в одной из своих статей обнаружил интересную вещь. Два здания Парусникова: госбанк и КГБ – реализуют две противоположные модели этого стиля. Госбанк – это реализация итальянского городского палаццо, а КГБ – реализация загородной виллы, поставленная противоестественно в плотный городской контекст.

Самое удивительное здание на этом отрезке проспекта – ГУМ. На фоне архитектуры, которая реализует крепкие классические модели, причем последовательно с точки зрения классического ордера, – стоит здание ГУМа со всеми этими пилястрами, сандриками, какими-то обрамлениями, арками. Там есть все, настолько все богато. Злоупотребление классическим декором и игнорирование правил классической архитектуры – это про ГУМ. Видно, что сталинская архитектура на тот момент находилась на грани безумия – богатство играло бОльшую роль, чем стиль. Это не «сталинский ампир», ведь ампир существовал в канонах классицизма. Здесь же правила всячески нарушались. Сталинская архитектура колебалась между строгим классицизмом и дикой эклектикой. ГУМ – именно дикая эклектика.

Если присмотреться, то на торце ГУМа со стороны улицы Ленина видно, что богатства должно было быть еще больше. Это не случайно: боковой фасад проектировался как главный. Предполагалось, что этим торцом здание будет выходить на Центральную площадь. Однако, когда здание достраивалось, с Центральной площадью уже разобрались, её расположение и форму определили. ГУМ оказался в квартале от площади. А архитекторам уже оставалось решить, что именно на ней будет построено.