Направление главного удара

Высокий процент молодежи среди участников митингов в РФ – скверный знак для Кремля.

О событиях 26 марта сказано достаточно. Алексей Навальный за один день превратился в политика национального масштаба. Другие оппозиционные вожди, не поддержавшие протесты против коррупции, в тот же день превратились в политическое ничто. Высокий процент молодежи среди участников – скверный знак для Кремля. "Бархатные" и "цветные" революции, киевские майданы, "арабская весна" и другие похожие процессы часто начинались именно со студенческих выступлений. Они обычно запускали цепь событий, результатом которых становился крах коррумпированных авторитарных режимов. Повторять это нет смысла. Но есть и другие обстоятельства, о которых стоит поговорить.

В одних городах власть запрещала, но в других разрешала антикоррупционные "прогулки". В Москве, Петербурге и некоторых других городах прогулки завершились массовыми задержаниями. В других – задерживали нескольких активистов, но почти сразу выпускали. В третьих – вообще никого не задерживали. Это значит, что региональные власти не получили из Москвы ясных указаний: "пущать или не пущать", бить или не бить, а если бить, то кого и как сильно. Можно предположить, что из Кремля была спущена на места бессмысленная директива: действовать по закону. Но закон в России, как известно, что дышло. Поэтому региональные начальники были вынуждены действовать по своему усмотрению. А они этого очень не любят. Если не "попасть в струю", то придется отвечать за допущенные ошибки, причем ошибки политические.

Отсутствие ясных указаний насчет того, что надлежит делать в политически острой ситуации, бюрократия воспринимает как растерянность и слабость высшего эшелона власти. Если это будет продолжаться, то перед региональными властями встанет вопрос: а зачем нам слабый Кремль? Такое в российской истории, причем в недавней, уже было. В 1990–1991 годах Политбюро было расколото и, следовательно, парализовано. Оставшийся без руководства ЦК партаппарат в большинстве своем поддержал Ельцина, переименовав обкомы и горкомы в областные и городские администрации. До этого в нынешней России, скорее всего, еще далеко, но вероятность такого развития событий заметно отличается от нулевой.

Естественным было бы сопоставить протесты 2011–2012 годов и нынешние выступления. Пять лет назад очередной президентский срок Путина только начинался. Оппозиция, выходившая на антипутинские марши, понимала, что – протестуй или не протестуй – Путин из Кремля не уйдет. Бесперспективность протестов стала одним из ключевых факторов их свертывания. Но сегодня Путину нужно переизбраться, желательно без вопиющих подтасовок и с большим отрывом от соперников. Выборы, говорят в Кремле, должны стать референдумом о всенародных доверии и поддержке президента. Но 26 марта обнаружилось, вопреки распространенному мнению и уверениями прокремлевских политологов, что в стране имеется заметный протестный потенциал, причем не только в Москве и Петербурге, но и в провинции. И не исключено, что участники "прогулок" являются видимой только частью оппозиционного айсберга, а какова его подводная часть – никто не знает. Следовательно, Путину и его окружению необходимо либо в оставшееся до выборов время этот потенциал нейтрализовать, либо провести выборы с массовыми вбросами, "каруселями" и другими испытанными методами. Последнее рискованно: грубые подтасовки результатов выборов часто являлись триггером "цветных революций".

Для триумфальной победы на выборах Путину нужно разобраться с двумя проблемами: что делать с Дмитрием Медведевым и как обойтись с Навальным и его сторонниками. Начнем с первой. Лучшим выходом была бы отставка Медведева по его собственной инициативе. Медведев мог бы сделать красивый жест и объявить: пока личная репутация не будет восстановлена, он не может возглавлять правительство. Но этого не произойдет. Сам Медведев, видимо, не понимает, в каком положении он оказался. В разгар событий 26 марта он спокойно сообщил граду и миру, что "неплохо покатался на лыжах". Но дело, разумеется, не в намерениях этого несколько карикатурного политического персонажа. Сразу же встанет вопрос о преемнике Медведева, который в случае ухода Путина займет его место и будет наиболее перспективным кандидатом на президентских выборах. Любая ошибка в выборе нового премьера может дорого стоить. Наконец, Путин, как известно, не убирает высших чиновников под давлением общественного мнения. С его точки зрения, это недопустимое проявление слабости. Он, кстати, в этом прав. В нынешней ситуации бюрократический аппарат и силовики именно так воспримут отставку премьер-министра. А слабый Путин им не нужен.

Вместе с тем, сохраняя Медведева в качестве премьер-министра, Путин выступает как покровитель коррупционера, бросает вызов той части общества, которая хочет получить внятный ответ на вопрос: взяточник Медведев или нет? И вообще откуда у высшего руководства страны дворцы в России и виллы в Италии, яхты и прочие шубохранилища? Чем дольше власть будет сохранять нынешнюю межеумочную позицию – не будем отвечать на провокации осужденного, – тем большее озлобление она будет вызывать. Иными словами, и сохранение Медведева в премьерском кресле, и его отставка ухудшают положение Путина.

Аналогичная ситуация складывается и в отношении власти к Навальному и его сторонникам. Кремль, разумеется, может посадить его, жестко пресекать любые оппозиционные выступления, выдавливать в эмиграцию недовольных и отстреливать за границей опасных для нее деятелей. Это наиболее вероятный вариант развития событий. Но Навальный точно выбрал "направление главного удара" – коррупция и беззастенчивое обогащение верхов. Эта тема беспокоит всех: правых, левых, националистов, либералов, людей без определенных убеждений. Их неприятие коррупции обусловлено не политическими ценностями, а ущемленным чувством справедливости. А это может стать гораздо более мощным мотивом, чем, скажем, стремление установить демократию. Потому, чем жестче будут закручиваться гайки, тем быстрее будет сокращаться политическая поддержка Путина и его группировки. Теоретически может быть и иной вариант: Кремль попытается успокоить страсти, объявит крестовый поход против коррупционеров, проведет несколько показательных процессов и допустит Навального к выборам. Скорее всего, Путин такие выборы выиграет. Но Навальный, заняв второе место, превратиться во второго по влиянию политика в стране и наиболее вероятного победителя на следующих выборах.

Хороших ходов у Путина нет. Это понимают, разумеется, не только независимые политики, политологи и журналисты, но та часть российского истеблишмента, которая сохранила способность более или менее трезво оценивать происходящие события. Для этих людей выходом может стать замена лидера и его наиболее одиозных приближенных.

Юрий Федоров, «Радио Свобода»