Жизнь взаймы не вечна

Где-то во второй половине 2016 года в Беларуси произошло знаменательное событие: с 1990 года цены на потребительские товары и услуги возросли в миллиард раз!

Это легко видеть на примере стоимости талона на проезд в городском транспорте Минска. В 1989 году он стоил 5 копеек, теперь - 50 коп. Но к 50 следует приписать еще 8 нулей, которые отбросили с ценников в результате 3-х деноминаций (1994г. - 1, 2000 г. - 3 и 2016 г. - 4 нуля). Средняя зарплата за это время номинально выросла с 228 (1989г.) до 722 (после деноминации) рублей.

Если в 1989г. на зарплату можно было купить 4460 талончиков на проезд, то сейчас - 1290, т.е. реальная зарплата снизилась. (В меньшей степени снизилась покупательная способность зарплаты по отношению к продуктам питания, а по некоторым – даже увеличилась, поскольку государство всегда притормаживало рост цен на продукцию сельского хозяйства.

По темпам инфляции за годы независимости Беларусь входит в группу стран мира с самой высокой инфляцией.

Рыночная экономика устроена таким образом, что стоимость произведенных в течение года товаров и услуг конечного потребления (это и есть ВВП в товарной форме) равна сумме годовых доходов субъектов хозяйствования (зарплата работников, прибыли предпринимателей, бюджет правительств, т. е. то же ВВП, но в стоимостной форме). Но, объясняет Джон Кейнс, население часть своих доходов превращает в сбережения. Поэтому спрос на произведенные товары хронически ниже их производства. Особенно это ощущается в период циклического кризиса. Поэтому правительство должно содействовать установлению баланса в экономике, вбрасывая в обращение деньги и повышая, тем самым спрос. И экономисты признают, что невысокая инфляция (2-3% в год) идет экономике на пользу.

В стране инфляция возникает всегда, когда правительство выпускает в обращение денег больше, чем это необходимо для функционирования товарного и финансового рынков. Инфляция в Беларуси всегда есть дело рук правительства. В Беларуси за годы независимости индекс потребительских цен опускался ниже 10% лишь в 2007-2010 гг.

При такой высокой инфляции в экономике возникает много негативных явлений. Например, правительство включает печатный станок и помогает убыточным предприятиям или финансирует часть стоимости льготного жилья. В этом случае происходит рост цен на все товары и услуги, который снимает доходы у всех - и у пенсионеров, и у миллионеров - в пользу тех, кому помогло государство.

Инфляционный налог ставит в неравные условия различные виды бизнеса. Самым прибыльным видом бизнеса становится торговля, а самым невыгодным – бизнес с длительным сроком оборота капитала. Поскольку инфляционный налог в последнем случае выше. Вообще, в период такой высокой инфляции бюджет пухнет. Например, за 2016 год бюджет исполнен с профицитом в 2,5% ВВП (примерно на 1 млрд. долларов фактические поступления в бюджет превысили плановые показатели). Этот профицит полностью обеспечен за счет инфляционного налога. Прежде всего за счет вымывания оборотных средств предприятий и снижения реальных доходов населения.

Высокая инфляция отпугивает иностранных инвесторов. Потому что возрастает стоимость банковских кредитов, за счет учета инфляции и включения в процентную ставку более высоких рисков, ухудшения условий репатриации капитала, обесценение фонда накопления и т. д.

Завершим обсуждение вредоносности инфляции словами Кейнса: «Нет более тонкого и более верного способа подорвать существующие общественные основы, чем развратить национальную валюту. В этом случае все скрытые силы экономических законов встают на сторону разрушения. И это делается таким способом, что его не сможет распознать и один человек из миллиона».

Но, несмотря на высокую инфляцию, и сегодня в Беларуси немало директоров и чиновников высокого ранга требуют опять включить «печатный станок» и дать «дешевые» кредиты. Их логика проста и казалось бы убедительна: в стране полно желающих купить товары – но у них нет денег. Полно промышленных мощностей – но они простаивают, потому что товары не продаются и поэтому нечем платить зарплату. Полно рабочих рук, но рабочие сидят дома или работают неполный рабочий день. Люди, оставшиеся без заработка, не могут покупать. Круг замкнулся. Экономика остановилась, хотя в ней есть все, чтобы нормально функционировать.

Но собственный опыт показывает ошибочность подобных рассуждений. Например, в результате мягкой кредитно-денежной политики и высокой инфляции за 1992-1995 годы цены выросли в 28000 раз (!). Станислав Богданкевич, ставший председателем Национального банка в 1995 году, начал проводить жесткую монетарную политику и добился снижения темпов инфляции в 10 раз уже в 1995 году, а в начале 1996 года ставка банковского процента стала положительной. Поясним, что при отрицательной процентной ставке, то есть когда процент за кредит ниже темпов инфляции, предприятия возвращают кредит с процентами в меньшем размере (по покупательной способности), чем брали. Т. е. часть инфляционного налога, который инфляция собирает со всего населения, передавалась предприятиям безвозмездно.

Естественно, жесткая кредитно-денежная политика вызвала возмущение директоров, политикам тоже хотелось скорее вывести экономику из застоя. С. Богданкевича отправили в отставку. Во второй половине 1996 года реальная процентная ставка и ставка рефинансирования опять стали отрицательными. В результате за 1996-2000 гг. денежная масса в обращении возросла в десятки раз, а инфляция - до 350% в 1999 году. И что примечательно, дефицит денег стал еще более острым.

Белорусский эксперимент еще в 90-х годах подтвердил выводы ученых-монетаристов, что вбрасывание денег в экономику поддерживает высокую инфляцию и в среднесрочной перспективе дает негативный результат. Три девальвации в Беларуси за последние 6 лет лишь тому свидетельство.

В последующие годы правительство неоднократно поддавалось соблазну легкого решения экономических проблем и включало «печатный станок». «Правительство может жить в течение длительного времени… за счет печатания бумажных денег - писал Дж.Кейнс - Это такая форма налогообложения, ускользнуть от которой наиболее трудно. Даже самое слабое правительство в состоянии ввести его в действие в ситуации, когда оно уже не способно ни на что иное».

Сейчас, когда на многих предприятиях ощущается недостаток денег, правительство пытается вновь ускорить работу печатного станка. Это неизбежно произойдет в результате выполнения требования Лукашенко повысить зарплату к концу 2017 года до 500 долларов (на 34%!). Такие чудеса немыслимы даже в процветающих странах, тем более в падающей белорусской экономике. Допустим, на декабрь чиновники найдут не инфляционные источники финансирования и на 1-2 месяца осчастливят белорусов высокой зарплатой. Но никто в январе-феврале 2018г. не отважится сказать, что деньги кончились, а потому понижаем зарплату «пуще прежнего».

И чем это все закончится, если Лукашенко сумеет сохранить нынешнюю модель экономики?

Футурологи предсказывают, что через 40-50 лет мир будет состоять из двух групп стран: развитые и неразвитые навсегда. А «развивающихся» стран уже не будет. У Беларуси еще есть альтернатива, как выходить из «ловушки среднего уровня дохода»: либо за счет роста в разы производительности труда, либо в сторону существенного сокращения уровня душевых доходов, тоже в разы (как на Кубе). От этого выбора уже не уйти, поскольку иссякли внешние источники, за счет которых Беларусь «процветала».

Во-первых, еще в 2011-2016гг. Беларусь имела российские энергетические субсидии в размере 4,5-5 миллиардов долл. ежегодно. Можно ожидать, что Россия уже не будет так обильно субсидировать Беларусь и поступления из этого источника составят 1-1,5 млрд. долл. Во-вторых, последние 10 лет потребление в стране росло за счет роста валового внешнего долга. В 2006-2013гг. ежегодный прирост этого долга составлял в среднем 4,2 млрд. долл. За этот же период валовой долг возрос с 16% до 78% ВВП. Но в 2014-2016гг. тенденция переломилась: внешний долг уже сокращался на 0, 7 млрд. долл. ежегодно. Если в прошлые годы возвращали долги за счет новых заимствований, то теперь этот источник возврата долгов иссяк. В-третьих, ухудшились другие условия возврата долгов: золото-валютные резервы страны за 2013-2016гг. снизились на 3,2 млрд. долл. (с 8,1 до 4,9 млрд.); уменьшилось отношение доходов от экспорта к валовому долгу. У страны уже нет ресурсов на возврат долгов. Сегодня только выплата процентов по долгам составляет около 1,6 млрд. долл.

Даже если правительству удастся привлечь валюты в страну (займы, приватизация), рост уровня жизни будет краткосрочным. Потому что нынешняя белорусская модель не способна к развитию. Вспомним, практически все проекты модернизации в Беларуси оказались неэффективными. Опять все проедим и останемся с технологически отсталой промышленностью, обанкротившимся сельским хозяйством и с еще более высокой инфляцией, съедающей наши доходы.

Мы уже отстали по уровню экономического развития страны и доходам населения от Эстонии, Польши, Чехии и других стран бывшего соцлагеря, осуществивших переход к рынку и демократии. Хочется надеяться, что страна не превратится в Кубу под боком у Европы.

Хочется надеяться, что в стране появится элита, которая осуществит выход из исторического тупика, обратившись к лучшему опыту транзита от сегодняшней белорусской командной модели экономики к экономике рыночной.

Что же касается разъедающей экономику инфляции - темы сегодняшней статьи - то лучший опыт ее обуздания из всех стран с переходной экономикой накопила Эстония. Она не только стала страной с самым высоким ВВП на душу и первой постсоциалистической страной, вступившей в организацию экономически развитых стран мира (ОЭСР). Но она всегда была и страной с низкой долей внешнего долга правительства в ВВП и низкой инфляцией. Например, инфляция в Эстонии в 2016 году, составила 0,1%, в Беларуси - 111%.

Леонид Злотников, специально для Charter97.org