Максим и «Курск»

А ведь у учений «Запад-2017» могла быть совершенно иная судьба.

Вчера, изучая карту Беларуси в поисках той самой деревни Новый Двор, откуда ушел и исчез десятилетний Максим Мархалюк, я с удивлением обнаружила, что места эти находятся в непосредственной близости от Ружанского и Домановского полигонов. От Ружанского полигона до Нового Двора – 50 километров. От Домановского – 100 километров. Всего-то. И в то время, когда исчез ребенок, на этих полигонах шли учения «Запад-2017». Российские и белорусские военные показывали потешные бои. А совсем рядом люди – и добровольцы отряда «Ангел», и служивые - прочесывали леса.

Поверьте, я восхищаюсь не только «ангелами», которые уже две недели прочесывают леса, едут в Новый Двор из других областей, тратят время, деньги и отгулы, а иногда и работу теряют, не успев вернуться вовремя. Я снимаю шляпу перед спасателями из МЧС, которые ищут Максима в рабочее время, а по окончании работы продолжают поиски уже добровольно. Склоняю голову перед милиционерами и военными, которые участвуют в поисках. Низко кланяюсь жителям деревни и учителям местной школы, которые бродили по лесу с фонариками всю ночь после исчезновения Максима. А командира поисково-спасательного отряда «Ангел» Сергея Ковгана я и вовсе считаю настоящим героем нашего времени. Пусть каждый из тех, кто участвует в поисках ребенка из Нового Двора, будет счастлив и удачлив.

Я не о них, не о вышеперечисленных – о них-то можно говорить долго и в превосходных степенях, благодарить и желать удачи. Я об этих чертовых полигонах, которые оказались так близко. И о тех, кто командовал показательными выступлениями под названием «Запад-2017». И о тех, кто придумывал все эти идиотские сценарии вроде нападения Вейшнории. И о тех, кто прилетал на полигоны на собственных вертолетах в нарядных платьицах главнокомандующих, изображая интерес к маневрам.

По официальным данным, в учениях на территории нашей страны принимали участие почти 13 тысяч военнослужащих из Беларуси и России. В реальности куда больше, но сейчас речь не об этом. Пусть будут официальные цифры, мы не жадные. Выходит, что 13 тысяч человек на протяжении недели не несли обычную службу, а участвовали в показательных выступлениях. И вот этих людей – да хоть половину, треть, четверть, с ближайших Ружанского и Домановского полигонов – взять бы и отправить на помощь спасателям, милиционерам, «ангелам». Они бы, экипированные и подготовленные к марш-броскам, всю эту территорию пропахали бы за сутки. Каждый сантиметр. Командир «Ангела» не зря говорил, что время работает и против пропавшего, и против ищущих. С личным составом участников маневров прочесывание территории высвободило бы время, позволило бы двигаться дальше.

Я сейчас не о том, что мальчик мог оказаться вовсе не в лесу, а где-то в совершенно другом месте, - всего лишь о том, что прочесывание леса могло занять вдесятеро меньше времени, а поиски – сосредоточиться на других направлениях. И, конечно, мечтать не вредно, но вдруг именно это – просто численное превосходство ищущих над стихией, дикими животными и потенциальными преступниками – помогло бы?

Вот тогда у учений «Запад-2017» была бы совершенно иная судьба. Не было бы в наших городах никаких плакатов с надписями «Русский солдат, иди домой». Не было бы страхов, тревоги за страну, омерзения при любом упоминании «зеленых человечков». Их провожали бы песнями и караваями, объятиями и поцелуями, совали узелки с едой в дорогу, называли братьями и приглашали в гости. Поиски одного маленького мальчика могли бы изменить отношение всего мира к учениям «Запад».

История Максима все больше напоминает трагедию подводной лодки «Курск». «Курск» несколько дней умирал под водой на глазах у всего мира, Владимир Путин все это время отдыхал в Сочи, и только на восьмой день после того, как «Курск» перестал выходить на связь, Россия милостиво позволила норвежскому кораблю Seaway Eagle вскрыть кормовой аварийно-спасательный люк. Чтобы извлекать тела. А до того не только норвежцы и датчане предлагали помощь. Российские водолазы даже митинговали в Москве, требуя отправить их спасать «Курск». (Воды Баренцева моря – не Беловежская пуща. Туда просто так, в резиновых сапогах, не войдешь.)

Но тамошний главнокомандующий отдыхал. А здешний – учился нажимать на кнопочки подвижного пункта управления и объявлял благодарности.

Ему все равно – главное, чтобы красиво, нарядно и со стразами.

Ирина Халип, специально для Charter97.org