Белорусский фермер: Наши агрогородки — это позор

Успешный хозяин из Мацков поделился своей философией жизни.

Дом фермера Владимира Матусевича в Мацках Мядельского района выделяется из общей застройки. Высокий красный дом с садом виден издалека. Владимир этого внимания не боится — сам приглашает к себе на экскурсии и фотосессии. «Я такой человек неординарный, не хочу быть похожим на всех». Он вкладывает средства не только в свое хозяйство. Построил часовню в Мацках, ежегодно весной высаживает цветы в Куропатах.

10 лет назад «Наша Нива» рассказывала об интересном человеке. А на днях съездила к нему в гости снова, чтобы посмотреть, чем сегодня живет «Маёнтак Матусевічы».

Владимиру 66 лет. День рождения у него был как раз в день нашего визита. Праздник хозяин отмечал не в ресторане — на поле за работой.

«В прошлом году доехал на велосипеде до Полярного круга»

Владимир только что пришел с поля. Снимает мокрые сапоги и босиком проводит экскурсию по своему участку.

«Люблю цветы, велосипед, красное сухое вино и красивых женщин», — рассказывает о себе Владимир.

— Цветы уже видели? — спрашивает первым делом хозяин. Его участок засажен гортензиями, розами, георгинами.

— Ваша жена цветы разводит?

— Нет, это мое хобби. Смотрите, какие подсолнухи высокие, красивые. У меня натургарден! Не скучный немецкий палисадничек, где все до травиночки вылизано. Здесь и собаки, и зайцы бегают.

Владимир несколько дней назад вернулся из велопутешествия — это еще одно его хобби.

— Каждый год езжу. Меня сын отпускает — как подарок на день рождения. В прошлом году 65 лет я отмечал в Финляндии. Доехал от Хельсинки до Полярного круга и поднял там бело-красно-белый флаг. Там же усадьба Деда Мороза, иностранных машин много. Я огляделся, нашел поляков — с ними можно скорее договориться, флаг похож же. Прошу: снимайте меня. Поляки: ноу, политическая акция. Говорю: не бойтесь, — смеясь, вспоминает фермер.

В этом году он ездил на велосипеде на семинар в Москву. Стартовал из Орши. 850 км одолел за шесть с половиной дней.

— 300 км дорог — это были леса, поля и поймы рек. Потом уже пошли нормальные дороги. Потом ввалился в Подмосковье, эту агломерацию. Я до сих пор представлял себе, что это такое, но там совсем не понравилось.

«Быть крупным фермерам тяжело — ты отрываешься от земли»

— Уже 6 лет я на пенсии. Глава хозяйства теперь мой сын, — рассказывает Владимир. — А так у меня почти ничего не изменилось. 40 гектаров земли так и осталось. Мне много и не надо.

Поля фермер засаживает пекинской капустой, брокколи, кольраби, сельдереем, кинзой, петрушкой, луком-пореем.

— Жаловаться на урожай — грех. Капуста вон какая растет, — держит он в руках «пекинку». — Это самая скороспелая капуста. Мы еще в субботу будем последнюю партию высаживать.

Овощи продают оптом — самим торговать некогда. Вот-вот приедут за укропом — он в эти дни на прилавках в дефиците.

— Мы сеем даже и зерновых немного, для севооборота. А потом зерно продадим. В прошлом году в стране был малый урожай. И в этом году, хотя они хвалятся, а у нас уже стоит очередь за пшеницей: продай, продай.

Владимир — один из первых белорусских фермеров. В 1988 году, после учебы в Таллиннском мореходном училище, работы во Владивостоке и Минске, он вернулся в родные Мацки. Взял в аренду пять гектаров свеклы и за лето заработал на земле столько, сколько получали те, кто ездил на заработки в Сибирь.

— Первоначально в фермерском движении насчитывалось около 5 тысяч человек, а потом это число уменьшилось до 2,5 тысячи. Те же, кто начинал, уже, наверное, больше земли набрали.

Но быть крупным фермером тяжело. Ты отрываешься от земли и тогда ходишь не босиком, а уже в белом воротничке и только голову чешешь: куда продать? Это не фермер, а менеджер. Мне менеджером никогда не хотелось быть, — делится Владимир Матусевич.

В голодные 90-е, вспоминает он, овощи на рынках разметались.

— Можно было завезти целую машину капусты на Комаровку, не упаковывать, не мыть — и привезти мешок денег. А теперь это все нужно фасовать. Конкуренция! И культура питания изменилась. Всего же много стало. Теперь ходят на «шопинг». В субботу жена тянет этого мужика, который сидел за компьютером целую неделю, — они хотя бы с коляской покатаются по магазину. Люди не знают, что им теперь делать. Ходят толстые, едят всякую гадость. Потом еще и железом трясут потные в зале.

Я, например, зимой хожу на танцы. Всегда с 1 декабря до 1 марта. В позапрошлом году и в прошлом году ходил на латиноамериканские танцы, а теперь на аргентинское танго собираюсь. Жена моя не ходит — разные у нас темпераменты.

На поле у фермера вырастают гигантские луковицы.

— Люди все спрашивают: чем ты ее кормил? А это сорт такой — Exhibition. Луковица вырастает весом до килограмма. Сладкая, только хуже сохраняется — три-четыре месяца. Я купил за 20 долларов маленький пакетик на 10 тысяч семян, получил 7 или 8 тысяч штук севка, а потом рассадил.

На условия для бизнеса, ни нынешние, ни прежние, Владимир не жалуется — государство не беспокоит, дает зарабатывать, и ладно.

На сезон фермер нанимает восемь-девять работников. Приезжают даже из Столина: там деревни большие, детей в семьях много, а земли и работы — мало. Многие из помощников уже пенсионеры.

— Я тоже пенсионер, знаю, что это такое. Я ветеран труда и получаю пенсию с учетом последнего повышения 300 рублей. То, что я работал всю жизнь, в Минске трудился на двух-трех работах, не считалось, потому что незаконно было.

В прошлом году был в Эстонии. Своих ребят из мореходного училища там нашел, они тоже на пенсии. Рассказывали, что у них и 400 евро, и 500 может быть. А у меня 130!

«Может, кто и завидовал. Говорили: так много работать нельзя»

Неподалеку от «маёнтка» растет высокий раскидистый дуб. Владимир посадил его, когда ему было 30 лет. И переживает, что электрики вкопали столб прямо перед деревом и это мешает ему расти.

— Вот это их дикость, — кивает на трансформаторную будку. — Говорили: нет, она не будет нарушать гармонию и порядок. Эта подстанция заросла крапивой. А там, где Лукашенко ездит, они столбы белят и наводят марафет. А здесь это потемкинская деревня. Красота в последнюю очередь. Эти проекты подписывают не глядя.

Посмотрите на наши агрогородки — это позор. Я езжу по Беларуси, бывал всюду. И часто видел такое неприглядное. Вот что меня удивляет: мы не научились еще украшать местность.

Сам хозяин посадил в Мацках 1070 деревьев. По-философски замечает: его не станет, а липовая и еловая аллеи будут продолжать радовать глаз.

Шикарный дом мужчина построил еще в 90-х. Три этажа успел возвести за три года.

— Когда строил этот дом, задумывал его как шляхетскую усадьбу, читал об архитектуре, занимался садово-парковым искусством. Когда-то усадьбы два флигеля имели. Я не мог себе позволить два флигеля — нужно было, чтобы жили две семьи. Мой сосед по дому — шурин, он тоже фермер, — рассказывает Владимир.

Двор высоким забором не огорожен.

— Не люблю это — безвкусица. Ограждения из металлопрофилей — это коробки, как тюремные дворы. Утром просыпаешься — в окне видишь забор.

— С проявлением зависти не сталкивались?

— Тогда, может, кто-то и завидовал. Говорили: так много работать нельзя, умрешь скоро. Многие, кто так говорил, уже умерли. А я работаю.

Двое детей Владимира с семьями тоже живут в доме отца. Сын мог бы быть айтишником — закончил БГУИР. Но вместо того чтобы сидеть за компьютером, пашет землю. Самостоятельно сделал такой выбор, отец не настаивал.

В отдалении за домом — сельское кладбище. Здесь похоронены родители Владимира. Раньше на кладбище стояла церковь. Но когда стала разрушаться, сельсовет ее снес. А Владимир на том месте построил небольшую деревянную часовенку.

«Я даю работу другим людям — это приносит удововлетворение»

Когда-то фермер держал овец, кобылу и пять коров. Сам доил вручную. Теперь остались только куры.

— Сын сказал: отец, если ты сбудешь эту скотину, то цветов насадишь сколько захочешь и кататься на велосипеде будешь летом, — улыбается Владимир.

Он рассуждает о современном фермерстве. Замечает, что экологически чистая продукция — не самый перспективный вариант для белорусских фермеров.

— Такая продукция должна быть дорогой, там невысокая урожайность. Экологически чистое — это для очень богатых стран. Германия может себе позволить. А у нас… Вот первую партию пекинской капусты погрызли паразиты. Перекупщики говорят: некрасивая, не будем брать. Даже если подкармливали овощи только навозом, это не значит, что они экологически чистые — ведь тех коров кормили комбикормом, давали стимуляторы роста.

Картошку Владимир не выращивает — маленькое хозяйство для этого. Чтобы картофель выращивать, надо иметь тысячу гектаров земли — тогда можно купить весь ассортимент сельхозмашин, ведь нормальные комбайны зарубежные стоят сотни тысяч евро. И чтобы эти затраты оправдать, у тебя должны быть большие земельные наделы.

— У меня вот соседка занимается картофелем. И то теперь у нее проблема: ранее в Россию продавала, а теперь Россия сама становится на ноги. Брянская область выращивает картофеля чуть ли не больше, чем вся Беларусь. Почему у нас не хотят молоко брать, постоянно оказывались? Не всегда белорусское лучшее. Сколько у нас в прошлом году сдохло коров на фермах? 85 тысяч? От бескормицы, бардака. Чтобы избежать падеж скота, вбухнут антибиотик в этот скелет, корова и дает молоко. Сейчас много аппаратуры, с помочью которой можно отследить следы антибиотиков в любом молоке. У россиян она есть.

Сам Владимир только на одно жалуется: времени не хватает на его идеи.

Интернетом фермер редко пользуется. В социальных сетях не сидит. Однажды только зарегистрировался в «Ятут». «Там столько времени теряешь. Только сел — уже ночь. А есть же множество других интересных дел».

— Я еще не все завершил. Сделать большой сад хочу. Меня сегодня внучка поздравила: дед, хочу, чтобы у тебя цветов еще больше было. Хочется также попутешествовать, — делится мужчина. — У меня знакомые спрашивали: ну сколько ты зарабатываешь? И удивлялись, что я еще не миллионер. Не в богатстве счастье.

— А в чем? Зачем тогда столько работать?

— Я даю работу другим людям, которые не могут прожить на пенсию. Это датчанка едет в Испанию отдыхать, а наши бабки работают здесь, потому что у них нет иного выхода. Надо деньги зарабатывать, нужно кому-то внуков тянуть, что-то себе купить. Ведь на пенсию не разгонишься. Вот это и приносит удовольствие — помогать другим.