«Революция культуры против хамства»

Белорусский художник рассказал, почему верит в скорые перемены в стране.

Анатолий Концуб – керамист и художник, член Белорусского союза художников, заслуженный работник народного образования Беларуси. Живет в Бобруйске. В этом году художнику исполнится 72 года. Картины Бобруйского мастера хранятся в белорусских музеях, в государственных и частных коллекциях Польши, Австрии, Великобритании, Китая, США и других стран.

После последних президентских выборов Анатолий вышел на митинги, а в его работах появился мотив «черного нашествия, обрушившегося на Беларусь» в образе омоновцев с дубинками.

Художник рассказал «Белсату», как изменились его жизнь и творчество, почему он больше никого не боится и остается ли культура вне политики.

ВЫШЕЛ, ПОТОМУ ЧТО ДОЛЖЕН БЫЛ ПОКАЗАТЬ, НА КАКОЙ Я СТОРОНЕ

С Анатолием Концубом мы встретились в его мастерской в Бобруйске. В комнате – повсюду картины, на столах – краски, специфический запах от них, в центре этого творческого хаоса – мольберт с полотном, на котором рождается сюжет картины. На шкафах – керамические изделия: творческий путь художник начинал как керамист. В 1971 году окончил отделение керамики факультета декоративно-прикладного искусства Белорусской государственной академии искусств, до 2000 года преподавал в Бобруйском художественном училище и организовал там подготовку специалистов по художественной керамике. Но в определенный момент занялся живописью.

Среди картин Анатолия сразу обращают на себя внимание работы с бело-красными цветами, а также с узнаваемыми черными силуэтами омоновцев. Становится понятным, что беседы об искусстве вообще не получится – разговаривать будем о том, какими стали искусство и те, кто его делает в Беларуси после 9 августа.

– Анатолий, в ваших последних работах сразу бросаются в глаза политические мотивы. Мы знаем, что вы выходили на митинги в августе. Что вас к этому подтолкнуло?

– Я чувствовал, что должен показать, на какой я стороне. Хотя я – не революционер. Я всегда был просто человеком культуры, искусства. Я готов разговаривать, слушать самых разных людей и не буду избивать за то, что кто-то придерживается других взглядов. Но в 2020 году настало такое время, которое каждому из нас поставило вопрос о нашем достоинстве, достойны ли мы еще людьми зваться, такое время, когда ты уже не можешь отсидеться в своей мастерской, потому что понимаешь, что должен вслух сказать – я за правду, за справедливость, за честность, я против насилия, лжи, тьмы. От митингов было невероятное ощущение –идет масса людей, и все открытые, радостные. Был огромный заряд энергии.

СКОЛЬКО МОЖНО БОЯТЬСЯ? НАДОЕЛО

– Не было ли вам страшно? Не боитесь сейчас открыто говорить о своих взглядах?

– Сколько же можно бояться? Я живу в Бобруйске уже 50 лет. Я полюбил этот город, считаю его своим, много делаю для него. Для меня никогда не было проблемой подарить музею 5-6 картин. Я в своем городе, в своей стране. В то же время в администрации много людей назначенных, которые откуда-то приехали, не бобруйчан. И они меня запугивают? Пожалуйста, запугивайте, но помните, что эти власти не вечны. И мне не 20 лет, а почти 72 – чего мне бояться? Надоело. Если мы все будем бояться, то чем это все закончится?

На «YouTube» кто-то от моего имени в октябре прошлого года открыл канал и пишет, что я разочаровался в протестах, да прочую чушь. Я открыто заявил, что от моего имени пишет какой-то негодяй, а я, настоящий Анатолий Концуб, выступаю за перемены, считаю Лукашенко узурпатором, а насилие, происходящее в Беларуси, – преступным беззаконием. Я готов говорить, что думаю. Особенно после «наезда» со стороны государства еще и на культуру.

– В чем этот «наезд»?

– Не ошибусь, если скажу, что начался «наезд» не в этом году и даже не в прошлом году. Эти полностью пророссийские власти никогда не поддерживали национальную культуру, а позорно раздавали орден Франциска Скорины киркоровым и басковым. Свои же художники, композиторы здесь всегда были изгнанниками, а признание находили за границей. На симпозиуме в Киеве как-то разговаривал с одним известным художником. Он говорит – за свою мастерскую в Киеве плачу 30 долларов. А я в каком-то заштатном Бобруйске, даже не в столице, плачу за аренду 120 долларов. Так где культуру на самом деле поддерживают?

Понятно, что мы выживем, приспособимся. Мы же упорные, это же у нас в крови. Не будет полотна – будем на бумаге рисовать. Не будет денег на дорогие краски, будем писать дешевыми. Нормальное государство заботится о своей культуре. Но этому режиму выгодно, чтобы народ был темный и забитый. Когда я вижу, как какой-то бедный мужик в глухой деревне рвет рубашку за Лукашенко, для меня очевидно, что это темный человек. Такие и нужны этому государству.

Самые талантливые художники – наиболее протестно настроенные

– Поддерживают ли вас ваши коллеги-художники? Какие настроения вообще царят сейчас в художественной среде?

– Художники разные, есть и провластные, но их немного. Есть такие, что считают: не дело художника – ввязываться в политику. Но большинство, как я вижу, протестно настроены. И я бы здесь даже сделал бы градацию по уровню таланта –более талантливые – более протестные. Например, один из самых сильных наших художников – Сергей Гриневич из Гродно – полностью протестный человек, или Руслан Вашкевич – яркий противник этих властей. Илона Кособука, Екатерина Сумарева, Ирина Счастная… 90 процентов среди художников сейчас – протестно настроенные люди. Ведь они поездили по миру, многое видели, им есть с чем сравнивать.

– Почему те, кто много поездил, больше протестно настроены?

– Ведь они имели возможность увидеть другую жизнь. Конечно, «выраю» на земле нет, повсюду свои проблемы. Но все равно мы и Европа – небо и земля. Был я в австрийском городке Линце, там население – как в Бобруйске: 200 тысяч человек. В то время как у нас самое большое 30 человек занимаются искусством, у них с 20 художественных галерей, 200 профессиональных художников на город – и при этом они имеют за что жить и одеты лучше, чем мы. Когда видишь эти два разных мира, понимаешь, что нам нужно стремиться туда, что здесь нужно что-то менять, ломать старое. И прежде всего – ломать в сознании людей. Ведь в Австрии ты зайдешь в каждую квартиру и обязательно увидишь на стенах 5-6 картин, и не репродукций. Там это престижно. А как много таких квартир вы у нас видели?

Прошлогодние сотни тысяч протестующих перекрасились и стали красно-зелеными? Конечно, нет!

– Анатолий, у вас раньше были политические темы в картинах, или это только прошлогодние события так на вас повлияли?

– Еще в 90-е годы я написал картину о подписании договора в Вискулях. Украсил ее бело-красно-белой лентой. Бело-красно-белый флаг сразу принял действительно белорусский, национальный. Эти цвета – культурный код нашей нации. Посмотрите на наш национальный орнамент, костюмы. А откуда взялся красно-зеленый? В 1951 году Сталин искусственно его придумал, когда пытался все 16 республик «пропихнуть» в ООН и надо было каждой написать гимн и сделать гербы и флаги. Так и появилась зеленая полоса на флаге БССР. Этот флаг нарушает каноны геральдики. Должно быть сочетание металла и эмали, а в нем – только эмали. Толкование цветов тоже абсурдно. Каждый цвет в геральдике имеет свое значение, и зеленый – не цвет леса. По такой логике все страны с пустыней должны иметь желтый флаг, а морские – синий? А вот бело-красно-белый флаг и исторически обоснован, и сделан принимая во внимание законы геральдической науки, сочетает белый металл – символ чистоты, независимости, и красную эмаль – борьбу, достоинство.

– Вы говорите, что видели «наезд» на культуру, отсутствие поддержки национального давно. Почему, как вы думаете, только в прошлом году сопротивление оказалось столь массовым?

– Бардак в Беларуси действительно давно начался, с приходом Лукашенко, когда еще в 90-х годах подавили национальный дух, изменили символику. У людей недовольство долго тлело, иногда вспыхивая – в 2006, 2010 годах. А в прошлом году дошло до крайней точки. Ведь дальше это терпеть невозможно. Это уже не только на культуру «наезд», но вообще на здравый смысл, на умных людей. Поэтому я бы те события определил как революцию культуры против хамства. И она еще не закончилась. Этот костер может вспыхнуть от каждой мелочи. Возможно, власти считают, что они подавили протесты. Но где? В головах людей? Эти сотни тысяч протестующих – что они – перекрасились, оказались красно-зелеными? Нет, конечно. В сознании людей ничего не изменилось, а скорее наоборот – все эти издевательства накапливаются. Я думаю, и сам Лукашенко знает, что в головах людей уже произошел перелом. И даже то, что он сейчас пытается все инакомыслие закрыть за решеткой, не спасет, потому что я еще не видел ни одного человека, который бы из тюрьмы вышел красно-зеленым.

В здоровом обществе люди не думают ежедневно о политике

– Все-таки-должна ли быть культура вне политики?

– В здоровом обществе – да. На примере Польши скажу, у меня там много друзей, родственников. Когда-то в советские времена Польша была очень политизированной, поляки только о политике и разговаривали. Сейчас приезжаю –каждый второй не знает, кто у них в правительстве, даже президента не все вспоминают. Люди занимаются собой, семьей, бизнесом, искусством. А если люди не очень хорошо живут, то начинают думать о политике ежедневно, как мы – наизусть знаем имена всех советских палачей. Я не хочу быть политизированным, хочу писать картины. Но сейчас не могу пройти мимо этого, тем более что понимаю: как художник могу сделать обобщение, переосмысление ситуации, передать образно. Я стараюсь, чтобы это не были картины одного дня, а чтобы было интересно и через год, и через пять. Я говорю о нынешнем дне через призму вчерашнего, завтрашнего.

– На какие темы вам сегодня хочется писать?

– Часто начинаешь писать с одной мыслью, а потом идея становится совсем иной. Картина ни о чем может оказаться политизированной, а иногда наоборот – уходишь от политики и хочется заниматься чистым искусством, чтобы людей вдохновить, успокоить своей картиной, чтобы человек увидел красивое сочетание красок, и ему стало легче на душе.

Вижу, что на картины с темой протестов есть спрос, потребность в обществе, но свеженаписанных работ не продаю. Надеюсь еще, что придет время, и я их на выставках покажу, и не за границей, а дома. А потом буду продавать.

– Расскажите о своих «протестных» картинах. Что вы в них хотели показать?

– Еще до выборов я написал «Предчувствие полета» – это крыло в бело-красных цветах. Здесь то самое предчувствие, которое было тогда у всех нас. Потом в августе, когда казалось, что вот-вот-и все изменится в стране, написал «Челн надежды». Хотя сомнения уже здесь ощущаются – челн меж волн. И тени – светлее, темнее. Это то, что у каждого человека всегда есть выбор – быть на стороне тьмы или света.

«Диспут» – работа об извечном споре человечества: где правда? Небо, земля, с краю – наша Беларусь, силуэт Ружанского дворца. И здесь спорят люди. Очень разные, из разных эпох. И появляется омоновец со своим аргументом – дубинкой, которым и хочет доказать, где правда. Он как воплощение силы, которая готова подавить, уничтожить и присутствует сейчас во всех сферах нашей жизни.

На картине «Куда идешь?» – корабль, в котором мы все плывем по жизни. Здесь тоже разные люди – и художник, который все это пишет, простые люди, рыцари, пилигримы… А внизу полотна – Христос, который страдает за этот мир.

В конце разговора Анатолий подытоживает свой рассказ оптимистическим прогнозом:

– Я верю, что изменения будут и, возможно, даже скорее, чем мы того ожидаем. Ведь нельзя повернуть назад того, что уже изменилось в сознании людей.