«Проблемы, спровоцировавшие протесты в Казахстане, никуда не делись»: Что ждет режим Токаева?

У правителя Казахстана нет уверенности в верности силовых структур.

Политологи Темур Умаров и Александр Габуев пишут на carnegie.ru, что спешно вычеркнув из политики Назарбаева, правитель Казахстана Касым-Жомарт Токаев разрушает предыдущий правящий режим и начинает строить свой. Это непростая задача, так как новый правитель не успел ни заработать авторитет, ни окружить себя лояльными элитами. А главное, у него нет уверенности в верности ему силовых структур.

После протестов власти восстановили контроль над ключевыми объектами, арестовав почти 10 тысяч человек. На уровне риторики власти продолжают настаивать, что за беспорядками стоят «террористы», но это не помешало им принять срочные экономические меры, чтобы решить проблемы, ставшие первоначальной причиной протестов. В Казахстане установили потолок цен на энергоресурсы и базовые продукты, а бизнес призвали «делиться с народом». Параллельно Токаев исполняет и политические требования улицы, убирая из системы власти ставленников своего предшественника Нурсултана Назарбаева.

Однако это затишье – лишь начало долгого и непредсказуемого процесса смены власти в Казахстане.

Ведь Назарбаева нельзя просто так взять и вытащить из казахской политической системы, которую он сам построил. Токаеву недостаточно просто занять те посты, которые занимал его предшественник в старой системе власти, – ему надо построить новую.

Неожиданно вспыхнувший кризис в Казахстане успел обрасти валом самых невероятных теорий и объяснений. Но практически никто не отрицает, что все началось со спонтанных социальных протестов.

Это признает даже руководство Казахстана, о чем Токаев заявил в своем выступлении перед парламентом 11 января: «Следует признать, что произошедшие трагические события во многом вызваны серьезными социально-экономическими проблемами».

Провалом закончилась попытка представить как международного террориста Викрама Рузахунова, известного джазового музыканта из Кыргызстана. Его задержали во время гастролей в Алма-Ате, после чего распространили видео, где он признается, что участвовал в беспорядках за деньги. Музыканта быстро узнали и после дипломатического скандала освободили и отправили обратно в Бишкек.

Случившееся в Казахстане куда больше похоже на взрыв социального недовольства, чем на наступление талибов или ИГИЛ.А версия с «зарубежными террористами» нужна властям, чтобы объяснить большое число погибших (официальная цифра все еще не названа, Минздрав заявлял о 164, но потом удалил информацию) и приглашение в страну контингента ОДКБ.

Иными словами, руководство Казахстана пытается скрыть внутренние проблемы за ширмой атаки извне. Вопрос в том, какие именно их этих проблем сыграли решающую роль в событиях начала января.

Заговорщики

Помимо международного терроризма, казахские власти винят в случившемся «внутренние деструктивные силы». Конкретные обвинения пока только готовят, но уже понятно, что главным обвиняемым, скорее всего, станет тяжеловес назарбаевской эпохи Карим Масимов. В разные годы он занимал должности премьер-министра и главы президентской администрации, а в 2016 году (через несколько дней после смерти первого президента Узбекистана Ислама Каримова) Назарбаев назначил его главой Комитета национальной безопасности, главной спецслужбы страны, – для контроля за транзитом власти.

Еще во время протестов Масимова сняли с должности и арестовали. Против него начали расследование по обвинению в попытке насильственного захвата власти. И действительно, Масимов был самым влиятельным силовиком в стране.

Есть немало свидетельств, что незадолго до атаки на здание местного КНБ (в обычные дни это одно из самых хорошо охраняемых зданий в Алматы) сотрудники покинули место службы по приказу сверху и оставили огромный оружейный арсенал.

Соответственно, существует вероятность, что Масимов либо был в сговоре с организаторами, либо отошел в сторону и не стал им мешать, чем нарушил присягу.

Однако главная неувязка в том, что Масимов был заинтересован в как можно более плавном и медленном транзите, а атака на Токаева неизбежно разрушала выгодный ему статус-кво. При этом сам Масимов не мог претендовать на пост президента, потому что не пользуется поддержкой ни в обществе, ни в правящей элите Казахстана.

Даже если предположить, что глава КНБ действительно организовал заговор, то наверняка попытка отстранить Токаева началась бы с переворота в столице, который можно было бы устроить силами доверенных подчиненных, а подать все как приказ Назарбаева.

Власти сейчас утверждают, что план захвата президента у заговорщиков якобы был, но они отказались от него, узнав о прибытии сил ОДКБ. Но в этой версии много логических нестыковок, которые еще предстоит объяснить – и правда, возможно, никогда не вскроется.

Конфликт между Токаевым и родными Назарбаева тянется еще с 2019 года: приказы нового президента саботировались, а телефон Токаева прослушивали. Возможно, именно поэтому, увидев для себя шанс ослабить президента Токаева из-за начавшихся широких протестов по поводу роста цен на газ, родственники Назарбаева могли решиться на отчаянные действия – причем, как показали события, без хорошо продуманного плана.

Назарбаев же пока лично никак не отреагировал на переворот и даже не появлялся на публике, хотя пресс-секретарь елбасы заявил, что экс-президент находится в столице, пост главы Совбеза отдал Токаеву добровольно и призывает народ сплотиться вокруг действующего президента. Он все еще не появлялся на публике в 2022 году (по данным эксперта по Центральной Азии Аркадия Дубнова, Назарбаев до сих пор находится на лечении в Китае, на острове Хайнань).

Токаев

Стратегически положение Токаева совсем не простое. Его популярность в обществе под вопросом – несмотря на все попытки отмежеваться от дискредитированного окружения Назарбаева, люди еще не забыли, что он его преемник и приближенный. Никаких обвинений в адрес родных первого президента по-прежнему нет, а значит, пока что они сохраняют способность создавать Токаеву проблемы.

Сделать крайним Масимова, возможно, стало компромиссным решением, которое позволит не ставить вопрос об ответственности других силовиков, лояльность которых сейчас очень нужна Токаеву, а заодно не усугублять конфликт с родственниками Назарбаева. Хотя Масимов и был одним из самых доверенных людей елбасы, он все же не родственник, а позволить ему бежать из страны было бы слишком рискованно – с такими знаниями, деньгами, связями и влиянием он мог превратиться в опасного оппозиционера.

Впереди Токаева вряд ли ждут спокойные годы правления. В персоналистской автократии невозможно сохранить систему, просто поменяв человека, вокруг которого эта система строилась. Спешно вычеркнув из политики Назарбаева, Токаев разрушает предыдущий правящий режим и начинает строить свой.

Это непростая задача, так как новый правитель пока не успел ни заработать авторитет, ни окружить себя лояльными элитами – большая часть его нынешнего окружения начинала карьеру при Назарбаеве и связана многими невидимыми нитями и с самим елбасы, и с крупными фигурами прежней эпохи. Главное, у правителя нет уверенности в верности ему силовых структур.

Как показали первые дни этого года, силовики в Казахстане склонны подчиняться не официальному руководству, а людям со связями и влиянием. К тому же казахские спецслужбы оказались совсем не готовы к кризисам – это оборотная сторона долгой стабильности в Казахстане.

Пока в других странах Центральной Азии шли гражданские войны, перевороты, восстания и крупные теракты, в Казахстане все было относительно спокойно. Поэтому спецслужбы страны привыкли заниматься в основном подковерной борьбой за доступ к ресурсам.

Социально-экономические проблемы, спровоцировавшие январский кризис, тоже никуда не делись. Токаеву предстоит не только решать вопрос с вопиющим неравенством, но и что-то делать с коррупцией и демонстративным потреблением элит, вызывающим недовольство и агрессию в обществе.

Наконец, сложнее всего будет разобраться с той немалой частью правящей элиты, которая недовольна переменами. Токаеву во многом придется действовать, преодолевая сопротивление родни Назарбаева, которым хочется сохранить все как есть. Усложняет ситуацию и то, что «семья» первого президента – это не монолитная группа, а большой и раздробленный клан со множеством различных интересов.