Как уборщица из Пружан борется за свое рабочее место

История смелой Людмилы Царану.

Уже полтора года администрация пружанской школы искусств пытается уволить 55-летнюю уборщицу Людмилу Царану. Летом 2020 года она участвовала в цепях солидарности, а потом получила 1,5 года домашней химии за репост записи о местном участковом. «Медиазона» рассказывает, как уборщица из Пружан борется за свое рабочее место в разгар чисток в учреждениях Минкульта.

Репост

В декабре 2020 года Людмила Царану увидела в телеграм-канале «Черная книга Беларуси» запись о местном участковом Сергее Уродниче и репостнула его чат «Пружаны / Пружана».

— Я увидела моего участкового, и без всякого умысла выложила в эту группу, тем более его уже выкладывали [там]. Я выложила его фотографию и просто написала: «Красаучык наш», — рассказывает Царану.

Вскоре на работу к пружанке пришли люди в форме и отвезли ее в РОВД. По словам уборщицы, милиционеры приехали из Бреста. Женщина вспоминает, что силовики сначала квалифицировали репост в телеграме как оскорбление представителя власти, но в итоге дело начали по статье о клевете.

— Лукашенко называет вас «красауцы», я его тоже назвала, как он называет, чем я его оскорбила? — недоумевала пружанка.

Царану рассказывает, что брестские силовики заставляли ее записать видео с извинениями, но она наотрез отказалась. Тогда они спросили, готова ли женщина извиниться перед Уродничем; она ответила, что ей «не трудно это сделать».

— Он красный какой-то весь прибежал, ему тоже было как-то неудобно. Он сказал, что извинение принято, и убежал, — вспоминает встречу с участковым пружанка.

Суд

Дело против Царану суд начал рассматривать в мае. До начала процесса, вспоминает уборщица, ее неоднократно допрашивали, вызывали в СК и проводили обыски дома.

— Клевета заключалась в том, что в «Черной книге Беларуси» было написано, что он лжесвидетельствовал, а сотрудник милиции не может лжесвидетельствовать, — объясняет Царану.

В зале суда, по словам женщины, сидела половина отделения милиции, а освещать приговор приехали журналисты с государственного телевидения.

В суде жительница Пружан не признала вину и отказалась давать показания. Помощница прокурора Вероника Манец, выступавшая гособвинительницей по делу, на заседании заявила, что Царану не оплатила два административных штрафа. Жительница Пружан говорит, что ее это возмутило: к тому времени оба штрафа были оплачены.

— Уроднич составил семь протоколов по [статье] 23.34, и она [гособвинительница] признала, что все они не были лжесвидетельствами, потому что суд присудил штрафы, а суд не мог ошибиться. Значит я получилась лжесвидетелем, — подводит итог пружанка.

В итоге суд приговорил ее к 1,5 года домашней химии и штрафу в размере 1 000 рублей.

Контракт

Летом 2020 школа искусств заключила с Царану контракт до 2024 года — до выхода уборщицы на пенсию. Тем же летом пружанка стояла в цепях солидарности, и руководству школы это не понравилось. Царану утверждает, что с того момента директор школы искусств Вероника Крылова угрожает ей увольнением.

По словам Царану, после президентских выборов в августе 2020 года Крылова спрашивала, понимает ли уборщица, что «придет момент, когда мне придется вас уволить, и я ничего не смогу сделать?». Людмила Царану говорит, что все понимала и отвечала начальнице: «Но только вы тоже поймите, что не по соглашению сторон, а только по статье».

КГБ и СК

В октябре 2021 года Царану позвонил инспектор и потребовал явиться на беседу в отдел милиции. Уборщица решила оставить все свои вещи на работе и ушла в РОВД. Там пружанка полтора часа ждала беседы с инспектором, но вместо этого в отделение милиции приехали сотрудники КГБ.

— Дверь нараспашку рывком открывают два худеньких мальчишки примерно 1996 года рождения и сразу мне в нос свои красные корочки [суют]: КГБ, — вспоминает Царану.

Сотрудники КГБ забрали из школы искусств ключи и телефон уборщицы и поехали на обыск к ней домой. После него, рассказывает Людмила, силовики отвели ее в Брестское управление Комитета госбезопасности, затем в Следственный комитет, а вечером отпустили. В КГБ пружанку допросили в качестве свидетеля по уголовному делу. О других подробностях того дня она не рассказывает из-за подписки о неразглашении.

— Я пошла на поезд, у меня не было ни часов, ни мобильника. Я была такая растерянная, зашла на вокзале в туалет и не знаю, куда идти. Я вышла из кабинки и не знаю, куда выходить. Она [незнакомая женщина] говорит: «Что с вами? Будьте осторожны». А я не знаю, куда мне идти. Насколько мне было страшно там, но я пыталась всем видом показать, что я спокойна, что я не боюсь. Не знаю, как это у меня получалось, — эмоционально рассказывает пружанка.

Из-за поездки в КГБ и СК Царану не вышла на работу. Уборщица рассказывает, что долго не могла добиться документа о том, где она находилась весь день. Раздобыть повестки Царану помогла ее начальница.

— Ей уже сказали, чтобы мне поставили прогул, чтобы она сразу меня уволила, а она мне помогала все эти повестки найти из милиции и СК, — говорит пружанка. — У нас директор музыкальной школы как тростинка гнется: она вроде бы и туда, и сюда, но ей кресло дороже. Она, бывало, мне помогала, и очень помогала, а, бывало, просто меня в штыки воспринимала, — добавляет уборщица.

Начальник отдела

Царану рассказывает, что перед новым годом в Пружанах началась массовая «зачистка» — увольняли «политических». Директор Крылова предложила уборщице написать заявление на увольнение по соглашению сторон, но Царану отказалась. По ее словам, директор спрашивала, понимает ли уборщица, что в противном случае ее уволят по статье. Та, по ее собственным словам, ответила, что хоть со статьей, хоть без статьи работать ее никуда не возьмут.

— У нас город маленький, работы у нас нет. Даже если у нас какой-нибудь частник найдется меня взять, где факт такой, что с райисполкома не позвонят и не скажут: «Не сметь!». Теперь идет зачистка и месть даже из-за того, что просто за альтернативного кандидата подпись поставил, не говоря о чем-то другом, — объясняет она.

Ближе к новому году начальница вызвала Царану к себе, вместе они поехали к начальнику отдела культуры Пружанского райисполкома Константину Понимашу.

— И он ровно час стыдил меня, что меня вот взяли на работу, а я такая типа неблагодарная, вот меня увольняют, а я не хочу [увольняться] по соглашению сторон. Час он меня буквально заставлял подписать [заявление] по соглашению сторон, — вспоминает встречу с чиновником Царану.

— Она [начальница] вся такая патриотка, а я просто не выдержала и говорю: «Вот если бы так хорошо здесь было жить, так и дочка ваша была бы рядом». Дочка ее живет в Америке, внук у нее в Америке. Ее сестра с мамой во Франции живут, а здесь она меня учит Родину любить. Она так обиделась на меня. А я в первую очередь патриотам таким [говорю]: «Возвращайте своих близких сюда, пускай процветают здесь, а не загнивают там», — эмоционально говорит Царану.

После этого уборщица сказала, что не хочет больше встречаться с начальством, но и писать заявление на увольнение по соглашению сторон все равно не будет. Тогда начальница предложила Царанe не приходить вечером на работу, чтобы ей можно было поставить прогул и уволить по статье. Уборщица согласилась, но подчеркнула, что обязана предупредить об этом своего инспектора в милиции, потому что должна работать, пока отбывает наказание. Директор пообещала, что сообщит милиционеру сама, и попросила Царану не беспокоиться.

В тот день пружанка пришла отмечаться в милиции и рассказала о случившемся. «Да вы что, так у вас же нарушение будет! Идите на работу!» — передает женщина слова инспектора.

Во время разговора с директором школы она не понимала, что увольнение грозит ей нарушением отбывания наказания.

— Представляете, это было бы у меня нарушение, у меня настоящий был бы прогул и настоящая статья. Все настоящее! Она меня в такое заблуждение ввела, потому что я была очень сильно расстроена, — делится переживаниями Царану.

Уборщица рассказывает, что у Крыловой и Понимаша были и другие причины для недовольства. После нового года публикации о них разместили в «Черной книге Беларуси», а репосты этих записей появились в пружанской группе. Авторы канала писали, что Крылова и Понимаш пытаются уволить Царану.

— Они просто рвали и метали. Она написала на меня заявление в милицию, что ей звонили и угрожали, — утверждает уборщица. Из-за заявления Людмилу опросили в милиции. По ее словам, она не знает, кто репостил записи.

— У нас очень маленький город, весь город увидел ее в таком месте и его тоже, это им минус большой. Им нужна картинка положительная. Я сама уволилась, а они чистенькие, белые и пушистые. <…> И у них все идет по плану, а я торможу их план, — говорит Царану.

Нарушение

18 января, когда Царану пришла на работу, начальница потребовала от нее написать объяснительную из-за поломки унитаза, но уборщица даже не поняла, о чем речь. «У нас школа очень старая, там стены на честном слове держатся. Только при мне эти унитазы уже 300 раз ломались на всех трех этажах, и никогда не было ни к кому претензий. Поломались, починили и все», — объясняет Царану.

Позже оказалось, что в одном из школьных унитазов было выбито дно. Царану рассказывает, что этой поломки не было, когда она сдавала свою смену. Выбитое дно унитаза обнаружила уборщица, которая заступила на вечернюю смену, и рассказала об этом сторожу.

— Как такое могло произойти? Я даже подумала, что это искусственная поломка. Где ребенок мог взять лом или что-то такое, чтобы туда запустить и выбить дно? Это очень странно.

Писать объяснительную она отказалась: «С чего вдруг, если кто-то сломал унитаз, я должна писать объяснительную? Я же не могу сидеть в мужском туалете и смотреть, чтобы там кто-нибудь унитаз не сломал. Мы и так проходим там по десять раз на день и смотрим. Такая работа просто».

Начальница сказала, что напишет на уборщицу докладную, и вынесла ей выговор. Царану с выговором не согласилась и отказалась его подписывать. Директор школы не разрешила уборщице сфотографировать документ или сделать его копию.

Крылова вынесла выговор и той уборщице, которая обнаружила повреждение. Царану считает, что никакого нарушения не было, поскольку ее сменщица заметила поломку и сообщила об этом сторожу. Уборщица уверена, что начальница хотела, чтобы происшествие коснулась только ее. По словам Царану, ее сменщица уже на пенсии и уходит с работы в феврале, поэтому выговор ей не мешает.

— Один выговор и взыскание у меня уже есть, осталось совсем чуть-чуть — и все, — переживает пружанка.

— Чем больше ты даешь о себе знать, тем больше они понимают, что это обнародуют и об этом будут знать все. Это тоже в какой-то степени их тормозит, правда ведь? Я им по-честному сказала тогда, что я расскажу это всем. Она [директор] была очень возмущена этим. Я же должна только бояться и плакать, и никому ничего не говорить, понимаете? Вот как они хотят, — говорит Людмила.