29 марта 2024, пятница, 3:51
Поддержите
сайт
Сим сим,
Хартия 97!
Рубрики

Шендерович: Путин превратился в пациента психиатра

11
Шендерович: Путин превратился в пациента психиатра
Виктор Шендерович
Фото: charter97.org

В Кремле сейчас все делается в буквальном смысле по гороскопу и звездам.

Об этом известный российский писатель и журналист Виктор Шендерович рассказал в интервью чешскому изданию LN (перевод – inosmi.ru).

- Вы начали писать после того, как вернулись из армии. У вас были настолько сильные впечатления?

- В армию я уходил мальчиком из хорошей московской еврейской семьи, который писал стихи и читал книжки, учился актерству у известного режиссера Олега Табакова. Он приводил к нам на занятия таких людей, как Булат Окуджава, Владимир Высоцкий. Я думал, что это нормальная советская реальность, что они — советский народ.

Только в армии мне объяснили, кто я такой, и кто — советский народ. Я попал в отряд на китайской границе, но оттуда меня выгнали, потому что я якобы разлагал нравственность однополчан. А я своими словами рассказывал о результатах ХХ съезда Коммунистической партии СССР. Последние месяцы службы я провел за колючей проволокой. Большую роль сыграло то, что я был евреем из Москвы с вузовским дипломом. Катастрофа. Я едва не погиб. Но раз я выжил, я начал писать.

— Но то время не очень благоволило свободному творчеству…

— Мне было 24 года, и у власти был глава КГБ Юрий Андропов. Я чувствовал себя невероятно одиноким. Я не мог путешествовать, и, кстати, в последний раз в 1988 году меня не пустили в Чехословакию. То, что я писал, невозможно было напечатать. Печататься я начал в 1987 году, в период поздней перестройки.

— Вы прославились, когда начали писать сценарии для передачи «Куклы»?

— Да. В 1994 году меня пригласил к себе выдающийся российский писатель, сценарист и сатирик Григорий Горин. Это ему предложили писать для «Кукол». Я был совершенно счастлив, когда он сказал мне: «Ищите концепцию». И я искал. Горин рассудил, что у меня получается, и так я стал единственным автором «Кукол».

— Я помню несколько выпусков, и все они были невероятно смешными. Как у вас это получалось каждую неделю?

— Если бы я знал раньше, я бы никогда не начал этим заниматься. Я трусливый человек и боюсь ответственности. Писать юмор на заказ ужасно трудно. Но «Куклы» меня захватили. Я человек театра. Поэтому в основу «Кукол» я положил традиционный русский юмористический жанр, который называется капустником. Его придумал Станиславский. Театралы показывают друг другу скетчи. «Куклы» были политическим капустником, смесью театра и публицистики. Часто благодаря «Куклам» мы могли выразить то, что нас всех беспокоило. Первоначально программа планировалась как юмористическая. Но прежде чем мы это придумали, началась война в Чечне. И из юмористической программы мы сделали сатирическую. Мы шутили над пьяным Ельциным, над дураками-депутатами, над старыми коммунистами, над ворами и демагогами.

— А что изменилось с началом войны в Чечне?

— Мы думали, что такое уже никогда не повторится. Мы думали, что СССР больше нет, и мы живем в новой стране. Моих родителей охватила бессильная ненависть, но у меня уже была возможность говорить о чем-то вслух. Поэтому «Куклы» и стали такими популярными: появился подлинный конфликт.

— Вы действительно были смешными каждую неделю?

— Нет, думаю, нет. Но ниже определенного уровня мы никогда не опускались. Каждую неделю придумывать нечто гениальное просто невозможно. Неудачи — часть моей профессии.

— Не рассматриваете ли вы возможность возродить сегодня «Куклы»? Скажем, на каком-нибудь интернет-канале…

— Исключено. «Куклы» были одним из катализаторов, способствовавших тому, что Путин уничтожил канал НТВ. Кстати, практически в то же время у вас были проблемы с вашим Чешским телевидением. В 2000 году. Я писал о том, сколько людей вышло в Праге в защиту свободного телевидения для народа! А у нас в Москве? 30 тысяч. В этом большая разница между вами и нами. Чехи поняли, что свободное телевидение их защищает, а в России этого не поняли до сих пор.

— Как вы это объясняете?

— У нас нет массового понимания культа свободы. И не может быть. В российской истории месяцы или годы свободы перемежались с десятилетиями рабства. Катастрофа продолжается поныне. Поэтому времени на сатиру нет. Какая может быть сатира в авторитарных режимах, таких, как Узбекистан или Северная Корея? Сатира возможна в свободном обществе. Американский комик, сатирик и продюсер Джон Стюарт уже уничтожил четырех американских президентов и готовится к пятому. Президенты меняются, а Стюарт остается. Он влиятельнее любого президента, потому что символизирует свободу. И даже если приход Трампа будет катастрофой, Стюарт и американское общество это переживут. Они «переварят» и Трампа. У нас все иначе. Путин абсолютно авторитарен, и первый удар он нанес по свободе слова. Это положило конец и передаче «Куклы».

— Запрет последовал за каким-то конкретным выпуском, когда президент разозлился?

— Я написал часть по новелле Гофмана, которая замечательно подходила к ситуации тогда. Этот выпуск Путин не простил ни «Куклам», ни мне. В ней выступал лилипут. Но он не понимает метафор. При его росте казалось, что я хотел оскорбить его лично. Тогда я недооценил масштабы катастрофы. Я думал, что ничего не случится, ведь это всего лишь художественная метафора! Кроме того, я сам еще ниже Путина…

— Тогда вы могли бы ему нравиться, ведь он не переносит высоких мужчин…

— Это правильное замечание. Видите ли, я тоже так думал: мол, он же не будет меня подозревать в том, что я подшучиваю над невысокими людьми, когда мой собственный рост 165 сантиметров. Путин выше: его рост 167 сантиметров. Я вряд ли могу смеяться над его ростом. Зато, например, оппозиционный лидер Борис Немцов был буквально биологический противник. Молодой, красивый, умный. А я?

— Вы хотите сказать, что «Куклы» стали жертвой путинских комплексов?

— Он очень закомплексован и не может понять сатиры. Он живет в вакууме, и у него нет даже интернета. В последнее время его психологическое состояние стремительно ухудшается. Он превратился в пациента психиатра. Тяжелого пациента. Он никого к себе не подпускает, окружил себя астрологами, колдунами, ведьмами, звездочетами… Вы думаете, я шучу? Куда там. В Кремле сейчас все делается согласно гороскопу и звездам. Своих охранников он сделал губернаторами, потому что никому не доверяет. Начальника личной охраны он назначил главой Национальной гвардии. Путин ест блюда только своего проверенного повара…

— Как Сталин?

— Именно так. Он боится, что его отравят. Он отказался от хлеба и соли, которыми его приветствовали в Минске… и правильно делает. Потому что каждый первый в его окружении сейчас мечтает о том, чтобы с ним что-нибудь случилось.

— Российская политическая элита хочет от Путина избавиться?

— Они хотят вернуться в 2013 — 2014 годы. Тогда в России крали и делали все, что хотели, а потом ехали за границу и там скупали дома, открывали счета, дети учились в зарубежных университетах.

— И они могли бы продолжать делать это, если бы Кремль не помешал?

— Конечно же, да. Но кое-кто сошел с ума. И теперь они хотят, чтобы Путина похитили марсиане, чтобы с ними остались их миллиарды, и чтобы на Западе их опять принимали с распростертыми объятьям. Они хотят, чтобы банки давали им кредиты. В России они не живут и жить не хотят: они ездят туда только за деньгами. Никто из тех, кто нас учит любить свою Родину, в России жить не хочет. Однако после Крыма ситуация изменилась. Появился очень опасный класс «невыездных» — тех, кто не может поехать на Запад из-за санкций. Эти люди не откажутся от власти ни под каким видом, потому что им некуда бежать. Поэтому они невероятно опасны.

— Почему вы, после того как у вас забрали вашу работу и свободу творчества, не эмигрировали?

— Сегодня ситуация лучше, чем при СССР. И хотя в России я практически не могу работать: путь на телевидение мне заказан, я могу писать для радиостанции «Эхо Москвы» и для «Новой газеты».

— Почему Путин не трогает эти средства массовой информации?

— Они — то последнее, что отличает нас от Узбекистана. Мы — своего рода Узбекистан «лайт».

— Когда, по вашим ожиданиям, на российском телевидение снова могут выходить «Куклы»?

— Перемены в России спускаются сверху. Если бы они шли снизу, это был бы народный бунт, который был бы страшным. Поскольку демократические механизмы полностью уничтожены, остается всего два варианта — дворцовый переворот или социальный взрыв. Второго и желать не стоит.

Написать комментарий 11

Также следите за аккаунтами Charter97.org в социальных сетях