Путин чувствует себя неуверенно

О чем говорят «тайны» кремлевского двора.

Вот уже несколько месяцев российский политикум лихорадит от одного и того же вопроса: когда Путин объявит о своем выдвижении в президенты? Он пойдет на выборы от «Единой России» или как самовыдвиженец? На прошлой неделе российские СМИ приоткрыли занавес тайны кремлевского двора — Путин заявит о своем выдвижении сразу после объявления Совфедом официального старта предвыборной кампании 7 декабря. Так уже было с выдвижением Путина на выборах в 2004-м и Медведева в 2008-м.

О хитросплетениях российской политики, планах Кремля на следующую шестилетку Путина и возможной замене Дмитрия Медведева Realist поговорил с руководителем программы «Российская внутренняя политика и политические институты» Московского Центра Карнеги Андреем Колесниковым.

— Официально президентская избирательная кампания в России стартует 7 декабря. Вероятно, тогда же Путин и объявит о своем выдвижении?

— Это предположения. Точную дату все равно никто не знает. 14 декабря у него будет большая итоговая пресс-конференция, которая также может стать неплохим местом, хотя и нетрадиционным для такого рода объявлений. Дело в том, что технически еще не решено, пойдет Путин самовыдвиженцем или его кто-то выдвинет. К примеру, партия «Единая Россия», которая в этом случае ему не особо нужна. Наоборот, это он необходим партии. Понятно, что выдвижение состоится. И мне кажется, детали особого значения не имеют.

— Но российские СМИ и эксперты не исключают, что Путин может объявить о своем выдвижении до съезда «Единой России»…

— В таком случае получится, что он действительно не выдвигается от «Единой России». Или наоборот, «Единая Россия» его выдвинет и после этого он даст согласие. Все эти нюансы может в чем-то и важны, но все-таки, я бы сказал, это мелкие флуктуации по сравнению с тем, что в общем и целом политическая ситуация в России не меняется. В общем и целом понятно, что Путин идет на выборы, что его полномочия будут переподтверждены российским народом 18 марта — в день четырехлетия аннексии Крыма, а это большой «праздник». В то же время эту кампанию трудно будет назвать в аутентичном смысле выборами, потому что действительно это больше похоже на формальное продление полномочий.

— С полгода назад СМИ писали о возможности проведения в России конституционной реформы по примеру той, что прошла в Казахстане, чтобы сделать правление Путина «пожизненным». Но сейчас разговоры об этом затихли.

— Я слышал какие-то версии, что Путин избирается, а потом через некоторое время он добровольно уходит в отставку и назначает новые выборы. Но я совершенно не вижу мотивов для Путина, во-первых, отказываться от выборов в 2018 году, а во-вторых, — менять свой статус. Он абсолютно законный и конституционный со всех точек зрения. В противном случае, для чего тогда затевалось конституционное оформление шестилетнего срока в годы президентства Медведева? В принципе уходить ему очень сложно по разным причинам. С одной стороны, он вроде как человек миссии в философском смысле, он поднимает Россию с колен, правда уже 18 лет поднимает — и все никак. Это большая и серьезная миссия, и очевидно, ему еще нужно время на это. К тому же, когда автократ сидит столько лет в своем кресле, у него естественным образом искажается взгляд на мир, возникают опасения, что вокруг него люди, не заслуживающие доверия.

Так было, в частности, со Сталиным после войны, когда в опалу попали ближайшие соратники типа Молотова. Мне кажется, что Путин как автократ чувствует себя не очень уверенно в этом кресле. В том смысле, что, возможно, он не боится никаких заговоров, но для него крайне важно сбалансировать интересы различных группировок вокруг себя, быть для всех удобным, полезным и ценным. И чтобы все остальные чувствовали в нем начальника как можно дольше, по крайней мере, до 2024 года. И вообще, самосохранение себя во власти — основной мотив его пребывания на посту президента в 2018—2024 годах, а может быть и дольше. Вот тогда, может, и состоится какая-то конституционная реформа с приданием ему новых полномочий, статуса или получения возможности баллотироваться на третий срок подряд. Все возможно, любые варианты, но сейчас о них просто рано говорить.

— На чем Путин будет строить свою предвыборную кампанию? Реформы? Повышение соцстандартов? «Мы великие»?

— Для него это очень сложная проблема. С одной стороны, объективно ожидания занижены, люди совершенно не собираются ждать от Путина каких-то сверхъестественных обещаний, они просто в них не очень поверят. Но они готовы смириться с тем, что ему нет альтернативы, и он будет избран. С другой стороны, есть спрос на попросту улучшение уровня и качества жизни, а значит, на корректировку экономической и социальной политики. Сейчас «завестись» экономика никак не может: плохой инвестиционный климат, изоляция от Запада, «токсичность» России… Хотя экономика по-прежнему рыночная, в целом нет факторов для реального роста. Но что-то делать надо, ровно поэтому Путин пытается как-то общаться и с Алексеем Кудриным, и с другими командами специалистов, вовлеченными в подготовку разных экономических программ. В связи с этим фокус предвыборной кампании — даже не на внешнюю политику, а скорее на экономику. Во внешней политике все понятно: мы великие — и точка. А вот как бы еще добиться величия с помощью улучшения качества жизни — совершенно иной вопрос и на этом, очевидно, придется сосредоточиться.

— Не считаете ли Вы, что на заседании Валдайского клуба Путин не заявил о своем выдвижении, хотя от него этого ожидали, так как о своем выдвижении накануне заявила Собчак?

— Вы знаете, с одной стороны, это могло повлиять на решение не объявлять о выдвижении. С другой стороны, Путину было все равно рановато выдвигаться в то время. Слухи действительно были и очень серьезные, в основном они почему-то ходили в среде иностранных корреспондентов. Откуда они это взяли, я не знаю. Но когда все чего-то ждут от Путина, он этого обычно не делает — он делает наоборот. Это, очевидно, свойство характера или его личной психологии.

— А как вообще понимать выдвижение Собчак? Все же знают, что накануне она ездила в Кремль обсуждать фильм о ее покойном отце и мэре Санкт-Петербурга Анатолии Собчаке. Хотя сама себя она позиционирует оппозиционным кандидатом. Так кремлевский проект «Собчак» или нет?

— Моя персональная версия сводится к тому, что первоначально она не была проектом Кремля. Проектом Кремля было выдвижение какой-нибудь женщины для имитации конкуренции, чтобы внести некоторое разнообразие в кампанию. Собчак это подхватила, поскольку это способствует капитализации ее имени. В конце концов, человек, побывавший кандидатом в президенты и набравший сколько-то там процентов голосов, гораздо выше будет котироваться на телевидении или корпоративах и т. д. Дальше администрация президента, не будучи, на мой взгляд, инициатором этого дела, очень порадовалась тому, что такое произошло и что теперь найден способ имитации либерального дискурса.

Но Собчак при этом сказала совершенно ужасную для этого режима вещь. Она сказала, что Крым был аннексирован не в соответствии с международным правом. Это, мне кажется, несколько снижает ее шансы на то, чтобы быть зарегистрированной при помощи администрации, но пока там явно нет окончательного решения, что с ней делать. Сама она, начав с имитации деятельности либерального политика, сказала несколько важных вещей, которые в результате были распространены шире, чем просто в интернете или какой-то либеральной тусовке. Неожиданным образом она может собрать больше 1−2% голосов, даже где-то в районе 5%, но все это наши очень абстрактные предположения.

Неожиданно она действительно может стать рупором либеральных идей, хотя, с другой стороны, будучи девушкой гламурной, она отчасти эти либеральные идеи в глазах жестких и «ядерных» демократов и либералов может дискредитировать.

— А бегство политтехнологов из ее штаба? От нее ушел Алексей Ситников и еще семь человек… Ситников в свое время работал над победной и нашумевшей кампанией Ельцина «Голосуй или проиграешь». Именно Ситников придумал для Юлии Тимошенко образ с косой на голове во времена Оранжевой революции. И Ситников ждал, что Собчак назначит его главой штаба, но у руля стал Игорь Малашенко.

— Это уже свидетельствует о серьезном организационном бардаке, отсутствии целеполагания в кампании и неясности, кстати говоря, отношения администрации президента к этому проекту. Возможно, многих отпугнул неопределенный статус: все сначала подумали, что все это одобрено администрацией Путина, если вообще не инициировано, а потом выяснилось, что все гораздо сложнее и непонятнее.

— Ну, а Навальный? Понятно, что к выборам его не допустят, но даже за рамками кампании он продолжит влиять на оппозиционный электорат в России.

— Безусловно, продолжит — это постоянный фактор российской политики, не говоря о том, что он пока что единственный широко узнаваемый «нелегальный» политик. Он совершенно правильно строит такую свою квазипредвыборную кампанию, имитируя участие в выборах. Он совершенно правильно идет к живым людям, предъявляя «живого» себя, мотаясь по регионам. Он работает на будущее. Другой разговор, что власть пока не определилась четко, как к нему относиться, и риск его ареста и заточения в тюрьму по какому-нибудь уголовному делу все-таки существует. Пока эти аресты носят административный эпизодический характер. В какие-то пиковые и важные моменты его время от времени «выключают» из игры. Но он все равно остается постоянным фактором политики.

Ему, конечно, хочется представлять всю оппозицию Российской Федерации. Но пока у него это не получается. Это не его вина и беда, просто так устроена сейчас Россия, когда большинство все-таки поддерживает Путина. Пока Навальный не может стать, как Ельцин, представителем всей оппозиционной России. К тому же, у него есть конкуренты на нескольких площадках. Может, они не всем знакомы в масштабах России, но, к примеру, Дмитрий Гудков (экс-депутат Госдумы. — R0) показал себя очень успешным организатором предвыборных процессов в ходе муниципальных выборов в Москве. Казалось бы, это выборы локального значения, но он продемонстрировал возможную альтернативу, засвидетельствовал, что во власть можно заходить не только с улицы или площадей, не только сверху, будучи одобренным властями, но и снизу — через муниципальный уровень.

У него тоже все еще впереди, ему тоже предстоит доказывать эффективность своей работы.

— Собчак сможет побороться за электорат Навального?

— Мне кажется, что она сможет претендовать на его электорат в очень невысокой степени, на ноль целых и сколько-то там десятых процента. Все-таки у Навального совершенно другой образ, такой себе мачо, мускулинный тип политика, не имеющего никакого отношения ни к гламуру, ни к семье Путина. Собчак все-таки вышла из элитной и имеющей отношение к власти семьи. Но часть людей, которые просто, в общем и целом, недовольны властью, могут развернуться к Собчак. Но чтобы она была в буквальном смысле спойлером Навального — это вряд ли.

— Будут ли после президентских выборов кадровые перестановки в правительстве? Медведев, к примеру, засиделся уже.

— Путин действует по логике, как я уже говорил, самосохранения себя во власти. Для этого нужно сделать ее чуть-чуть более эффективной, в том числе с точки зрения экономической политики. Поэтому он действительно пытается строить на федеральном и региональном уровнях новую команду менее заметных, более дистанцированных от него самого людей, которые, с его точки зрения, являются технократами, а значит более эффективными, чем его старые друзья, так называемые «cronies». Поэтому вся логика назначений будет исходить из этого. Но если бы он действительно хотел с помощью позиции премьер-министра подготовить себе преемника на 2024 год, назначать настоящего политика и настоящего преемника в первый год длинного шестилетнего срока довольно опасно. Назначенец может просто «сгореть» на работе. Поэтому мне кажется, что Путин, возможно, окружит себя техническими чиновниками и такой же технический человек может оказаться на позиции премьер-министра. Медведев для этого годится, но дело в том, что нужно все-таки как-то освежить образ премьер-министра. По идее, нужен какой-то новый человек.

— После Валдайского клуба Федор Лукьянов аккуратно озвучил необходимость изменения российской политики, мол, элиты недовольны тем, что делает власть, не за то боролись.

— В смягчение внутренней, а также внешней политики России я не верю. Мне кажется, что следующий срок не будет никаким транзитом к демократии, это будет повторение срока 2012−2018 годов, даже с некоторыми ухудшениями, в том числе связанными с тем, что происходит архаизация общества, примитивизация массовых представлений и общественного мнения. Это все очень тяжелые неприятные процессы. Мне не кажется, что будет лучше и что Путин готов к каким-то серьезным реформам. К коррекции политики — да, но это не изменяет суть режима и не меняет саму власть в РФ.