Иерусалимский узел

Стал ли Трамп новым Гордием?

Прошло уже 50 лет со времен Шестидневной войны – конфликта в июне 1967 года, который продолжает определять вектор сложных израильско-палестинских отношений. После завершения боевых действий Израиль стал контролировать весь Западный берег реки Иордан, Газу и Иерусалим, кроме Синайского полуострова и Голанских высот. В то время считалось, что все это временно, что Резолюция Совета Безопасности ООН урегулирует спорные вопросы, но, как это часто бывает, нет ничего более постоянного, чем временное.

Недавно президент США Дональд Трамп заявил, что Соединенные Штаты официально признают Иерусалим столицей Израиля. Трамп также заявил, что США не настаивает на таком окончательном статусе Иерусалима, а также решено было пока не начинать перенос посольства США из Тель-Авива в Иерусалим.

Большинство израильтян были довольны новой политикой США. А вот большинство населения в арабском мире и за его пределами были возмущены позицией Вашингтона. Почему Трамп решил заявить об этом прямо сейчас, – остается загадкой. Некоторые комментаторы считают, что дело во внутренней политике США. Ведь одностороннее заявление США ни к чему не обязывало Израиль и ничего не предлагало палестинцам.

Слова Трампа уже привели к росту насилия. Это заявление может стать не просто спорным, но и потенциально контрпродуктивным. Администрация Трампа потратила почти год на написание плана по урегулированию израильско-палестинского конфликта. А слова Трампа могут серьезно подорвать потенциал этого плана.

Впрочем, сейчас Саудовская Аравия и другие арабские страны в гораздо большей степени, чем Израилем, озабочены угрозой со стороны Ирана. Даже есть такое предположение, что арабский мир готов «отложить на потом» свою вражду к Израилю, – стране, которая сейчас в целом разделяет арабскую точку зрения на политику Ирана.

В администрации Трампа, видимо, рассчитывают, что Саудовская Аравия может использовать свои финансовые ресурсы, чтобы убедить палестинцев согласиться на установление мира с Израилем на израильских условиях. Проблема лишь в том, что условия, которые устраивают Израиль, не устраивают палестинцев, которые исторически претендуют на большее, чем им может предложить Израиль.

В свою очередь, для Саудовской Аравии в лице нового наследного принца Мохаммеда бин Салмана главным приоритетом является консолидация власти и попытка побороть коррупцию в Королевстве. Принц также проводит националистическую и антииранскую внешнюю политику. Впрочем, его усилия по борьбе с коррупцией, хотя и популярны внутри страны, но рискуют быть скомпрометированы избирательным преследованием правонарушителей (скорее всего, речь идет об устранении политических конкурентов, а не о реформе). Амбициозные планы по реформированию страны куда легче разрабатывать, чем реализовывать их.

Поэтому проблема для Трампа и Джареда Кушнера, его зятя, который курирует политику США в этой сфере, состоит в том, что саудиты, скорее всего, окажутся гораздо менее дипломатичными партнерами, чем на это рассчитывает Белый дом. Если новый наследный принц Саудовской Аравии беспокоится о своем внутреннем политическом статусе, он вряд ли охотно согласиться поддержать американского президента, который занял откровенно произраильскую позицию и не желает удовлетворить даже минимальные требования палестинцев.

Возвращаясь к проблеме Иерусалима, Трамп утверждал, что признание города в качестве столицы Израиля стало «долгожданным шагом вперед по направлению к мирному урегулированию израильско-палестинского конфликта». Но пока создается впечатление, что решение Трампа будет иметь прямо противоположный эффект.

Ричард Хаас, nv.ua