«Жена моя вкусно ела-пила, наряды меняла, а я работал, как холоп!»

Семейная драма Богдана и Авдотьи — гродненских горожан времен ВКЛ.

Эмоционально описанная история белорусского развода XVI века содержится в «Актах виленской археографической комиссии», размещенных в свободном доступе в интернете, пишет nn.by.

1540 год. Богдан Хведкевич из Гродно прожил с женой Авдотьей 22 года. Чувства угасли, взаимная усталость накопилась — дошло до развода. Материалы дела сохранились в судебных документах.

По нынешним меркам Богдана и Авдотью можно было бы назвать предпринимателями или фермерами (хотя трудно себе представить сегодня фермера-горожанина). Они жили тем, что брали в аренду землю, выращивали на ней урожай и скот, а впоследствии продавали.

Впечатляет, насколько подробно мужчина помнит, когда, сколько и чего потратил на бывшую жену. «Сначала, когда с ней обручался, тогда на обручении дал бочку меда кислого, того же времени скроил ей платье сукна легкого. А когда свадьба была, тогда дал бочку меду пресного, двух вепрюков откормленных и два вара пива, гусей 20, кур 60, вола кормного, бочку пшеницы, три бочки муки ситной».

Не забыл он упомянуть и подарки жены родственникам: «Тестю дал золотой черленый, а теще — другой золотой, шуринам четверым — по 12 грошей, свояку Ивашке — бочку гороха».

Ценные вещи новоиспеченный зять не только дарил, но и продавал: «Тестю своему продал шубу лисью». Полученные же деньги отдал жене — «спрятать». В общем, за семейный бюджет отвечала жена: «Во второй раз дал ей спрятать 70 грошей, а в третий раз дал 1,5 копы, а в четвертый раз копу». Копа — это 60 грошей, кстати.

«И те все деньги она у себя держит!»

Как свидетельствуют судебные документы, со временем Богдан горько пожалел о том, что доверил финансы жене.

Богдана часто не было дома — то работал у пана Костюшко, то в Вильну ездил по работе, то в Краков, то на озера. В лучшие времена привозил жене гостинец: зеленое платье и «шубку кроликовую» выбрал в Вильне, «воротник перловый» (воротничок, украшенный жемчугом) купил на «залежи» у какого-то москвитина.

Но неблагодарная Авдотья, утверждал муж, пользовалась его отсутствием ради личного обогащения. То пару волов продаст, то карову-«яловицу». Исчезали из хлевов козлы, бараны, «вепрюки кормные»… Также женщина молотила и продавала рожь, бочками сбывала овес, горох, гречиху. «И те все деньги она у себя держит!» — возмущается муж. Он располагает (и предоставляет суду!) точные подсчеты, какие цены в каком году были на рожь, горох и другие сельхозкультуры. Называет, сколько бочек чего Авдотья за это время продала и, соответственно, сколько денег могла скопить.

К чему Богдан вел? Он хотел не только выговориться, но и вернуть свое имущество, оставшееся у жены после развода («с тех пор, как меня с ней митрополит распустил»).

Среди того имущества — миски, сковородки, котлы, фонари медные со свечами… Интересно, что в самом начале списка целая православная библиотека — шесть духовных книг. В поездках (или в перерывах между ними?) Богдан успевал читать. Далее в перечне идут реликвии — частички святых мощей; оружие, домашние животные, «сорочек четыре, что в Вильне купил», кафтан, пчелы и ульи, рабочий инвентарь.

Приговор

Суд присудил жене вернуть все — причем не только инвентарь, но даже и урожай, который она этими серпами и косами собрала; не только всю скотину, в том числе семь свиней, но «и молодых поросят всех».

Авдотья согласилась, правда, говорила, что не все из перечисленного нашлось дома. Утраченное оценили и приговорили вернуть в денежном эквиваленте. Жена готова была поклясться, что действительно утеряла вещи, а не распродала по-тихому. И «Богдан, будучи справедливым и милосердным, к присяге Авдотью не вел» и от компенсации отказался. Однако заметил: если вдруг увидит у Авдотьи или у кого-то другого свои вещи — сразу заберет без лишних слов.

Богдан подробно передает их семейные порядки. Как много он работал: одну «пашеньку» отдаст в залог, с другой соберет урожай, продаст его и выкупит первый участок земли. «А ее у пашни все лето не бывало!» — жалуется на жену.

«Жона моя смачно ела, и пила, и в красне ходила, и со всеми вживала, с ким хотела, а я в пашнинадзовал и робил, яко бы холоп!» «Одну скитеру (сало. — ПК.) мне до пашни даст, и я тым кормлюся пять недель, а она на кождый день по пети або по десети грошей травливала, а в том пашню мою и доми самого мене згубила и в сильный великий упад привела…»

Надрывный голос долетает до нас сквозь века. Голос обиженного мужчины. Трудно оставаться в стороне, но попробуем — ведь все же не услышали другую сторону спора — в платье и лисьей шубке да с перловым воротничком. А ей, наверное, было что ответить.

Они прожили вместе целых 22 года. И за все это время — четыре подарка, включая свадебный?! Богдан обвиняет жену, что не выходила в поле. Но кто собирал-молотил-продавал все эти 22 года? Кто водил скот на рынок продавать? Вопросы остаются…

Урок можно извлечь разве что такой: дарите больше подарков и бросайте путешествия в одиночку, раз уж поженились. Вот такая семейная наука от белорусов XVI века.