Манкурт прыгает на грабли

Чтобы сделать россиянину прививку от коммунизма, достаточно включить телевизор.

Витринный патриот Мединский понемногу склоняется к плюрализму. Он возвышает свой голос, призывая россиян к осторожному обращению с граблями

Знакомый экскурсовод рассказывал, как водил группу наших туристов по Мюнхену, водил-водил, а потом пришло время отвечать на вопросы, и тут прозвучал, должно быть, самый важный из них для российских гостей баварской столицы. «Где тут у вас памятник Гитлеру?» — спросили экскурсовода, и он не сразу нашелся с ответом. Да и кто бы сразу нашелся?

Этот случай припомнился вчера, когда министр культуры РФ опять заговорил о том, в чем разбирается лучше многих: о так называемой правде применительно к отечественной истории. Журналист поинтересовался у Мединского, что он думает об «Аллее правителей» в Москве, где гуляющие школьники могут натолкнуться на толпу сталинистов, несущих венки к бюсту лучшего друга детей, и Владимир Ростиславович беседу охотно поддержал. «Могут прийти сталинисты или поклонники Ярослава Мудрого или Павла I, мы не можем их вычеркнуть из истории, — сообщил министр. — Если мы из этой истории что-то вырежем, то превратимся в манкуртов — людей, не помнящих своего прошлого. И вот тогда возможно повторение чего угодно — того, что, может быть, вам не очень нравится». Иными словами, «единственный способ избежать ошибок, постараться не наступать в 25-й раз на одни и те же грабли — это знать и не забывать и историю, и тех, кто эту историю творил собственными руками».

Вообще Мединский меняется. Человек, подходящий к нему с критическими замечаниями, уже не выслушивает оценочных суждений насчет «мразей конченых», которым «гореть в аду». Мысль о том, что история является ареной борьбы полезных мифов с русофобскими, несомненно, по-прежнему ему близка, но уже нуждается в уточнениях. Того же Сталина или там царя Ивана надо выставлять на обозрение не только для того, чтобы закидывать цветами творения мастера Церетели, но и с той целью, чтобы такого рода правителей больше на Руси не было. Витринный патриот, министр понемногу склоняется к плюрализму. Он возвышает свой голос против манкуртизации граждан, призывая россиян к осторожному обращению с граблями. Совет необычайно ценный.

Пускай Сталин стоит в аллее, дабы российские школьники запоминали его в лицо и отказывали ему в доверии на грядущих выборах.

О том, почему он меняется, гадать можно долго. Не исключено, что немножко хитрит, работая над имиджем и стремясь понравиться той части публики, которая его, как бы сказать, недолюбливает. Однако и твердость он тоже проявляет, устанавливая новый бюст Сталина в центре столицы, назло своим врагам. Но, скорее всего, медленному, но неуклонному нравственному перерождению Мединского способствуют события последних недель, связанные с прокатной судьбой фильма «Матильда».

Так, пару недель назад, когда дошло уже до терактов и закошмаренные прокатчики стали изымать пожароопасный блокбастер из репертуара своих кинотеатров, Владимир Ростиславович заявил, что чаша его терпения переполнилась. А это означало, что начальство в Кремле, наблюдая за происходящим, поморщилось, и министр счел необходимым отмежеваться от мракобесов — вчерашних своих единомышленников, учеников и учениц. Вероятно, сама Наталья Поклонская с ее огненными речами и заставила Мединского призадуматься о некоторых диалектических проблемах, возникающих при внедрении патриотической идеи.

С одной стороны, мрази конченые должны гореть в аду, это даже не обсуждается. С другой стороны, буквальное следование данной формуле под плакатами типа «”Матильда” — плевок в Россию» приводит к тому, что плевки уничтожаются посредством канистры с бензином. А это непорядок в эпоху бесконечной стабилизации, тем более незадолго до выборов. И хотя правильная, в сущности, идея стараниями активистов «Христианского государства», ныне арестованных, доведена до логического завершения, наверху как-то усомнились в том, что страну надо заталкивать в средневековье именно такими методами. А вслед за высшим начальством засомневался и министр, и в речах его зазвучали одновременно резкие и примирительные ноты. Дескать, нет сил терпеть, глядя на обскурантов, а Сталин пускай стоит в аллее, дабы российские школьники запоминали его в лицо и отказывали ему в доверии на грядущих выборах.

Стоял бы бюстик фюрера где-нибудь в берлинском переулочке — немцы и не проголосовали бы на минувших парламентских выборах за неонацистов.

Согласитесь, это не только ловкая отмазка, но и мудрая рекомендация. И недаром российские туристы в Мюнхене так живо озирались вокруг в поисках памятника фюреру, оставившему глубокий след в истории довоенной, военной и послевоенной Германии. В безуспешных, надо сказать, поисках. А стоял бы его бюстик где-нибудь в местном Английском саду или, допустим, в берлинском переулочке — немцы и не проголосовали бы на минувших парламентских выборах за неонацистов. Правда, про Гитлера в этой стране написаны сотни книг и тонны статей, и драгоценное наследие его изучается в школах и высших учебных заведениях, и проклинают его чуть ли не ежечасно, но вот наглядной агитации в парках и садах, по-видимому, не хватает. Оттого немцы, наверное, и превратились частично в манкуртов, и прыгнули на грабли, разве не так?

Иное дело — Россия, где человеку, который своих соотечественников убивал миллионами, устанавливают памятники, бюсты, мемориальные доски. Это, понимаете ли, очень полезная прививка от сталинизма, фашизма, коммунизма и прочего человеконенавистничества, и чтобы в том убедиться, детишкам и их родителям даже не нужно посещать сквер в Петроверигском переулке и глазеть на генералиссимуса. Достаточно включить телевизор, раскрыть газету, послушать министра, оглянуться вокруг.

Илья Мильштейн, «Сноб»