Шкловские вандербильдихи

Чванство и бахвальство – больше у чиновников нет ничего.

Вчера мне нужно было посетить один из негосударственных офисов, что находятся в здании министерства труда и соцзащиты. Удалось не с первой попытки. На подступах к зданию кипит работа. Проход по небольшой аллейке к крыльцу огорожен. Рабочие сосредоточенно отколупывают плитку и асфальт.

Вход в министерство заперт. На двери записка с указанием идти в другое здание и искать переход на четвертом этаже. Пока бродила, искала лифты и переход, - вспомнила: новую плитку и асфальт, аллейку со скамейками, ведущую от парковки к крыльцу министерства – все это сделали ровно два года назад. И вход в здание тогда не закрывали. И выглядел проход к министерству вполне прилично, ничего за два года в негодность не пришло. И вдруг зачем-то – большая стройка.

В ожидании лифта уже в запертом здании министерства разговорилась с сотрудницами. Они оказались словоохотливы и смешливы – так, наверное, происходит с сотрудниками всех госучреждений, когда им не задают жестких вопросов, а предлагают позлословить о начальстве. Так вот, милые дамы на мой вопрос, что означает это выкорчевывание почти свежей плитки и асфальта, сказали: а это новая министерша захотела, чтобы у нее было круче, чем у Щеткиной. Они друг с другом, как Эллочка Щукина с Вандербильдихой, - кто кого перещеголяет. Дверь, сказали, будет заперта до ноября, и узкий проезд к министерству будут расширять до двух полос, чтобы министерские «членовозы» могли взад-вперед ездить, а их пассажиры прямо у крыльца друг другу махать с задних сидений.

Так вот, значит, в чем дело, - в Вандербильдихе. Пришел работать министром труда и социальной защиты – поменяй плитку, в этом твоя задача. Сделай, чтобы парадный подъезд выглядел побогаче, чем при предшественнике. Выбей на это деньги в бюджете города или страны. Пусть пенсионеры еще поголодают, зато потом увидят, какое им красивое крылечко забабахали, - если доживут, конечно. Тем более что дальше крыльца их все равно не пустят – так пусть наслаждаются красотой снаружи, видят заботу государства и испытывают чувство бесконечной благодарности за право потоптаться на новой плитке. Там, кстати, еще и внушительных размеров козырек от дождя и снега имеется – словом, есть где культурно провести время в ожидании ответов на вопросы, которые им все равно никто не даст.

Эллочки (а все белорусские чиновники и есть Эллочки, независимо от пола) воспринимают соседа по президиуму, предшественника в министерстве, коллегу-смежника исключительно как Вандербильдиху. Эллочки меряются плиткой, дороговизной ремонта своих кабинетов, служебными автомобилями, нулями на взятках и, конечно, степенью близости к главной государственной Вандербильдихе. И все, что они делают, - во имя этой чиновничьей конкуренции. Чванство и бахвальство – больше нет ничего. И не будет.

Кстати, о плитке. Помните, лет десять назад журналисты обнаружили, что у плитки на площади Независимости радиоактивное излучение составляет 60 микрорентген в час? Чиновники тогда утверждали, что все это неправда, но через пару лет вдруг начали менять плитку, объясняя это именно радиоактивностью. В горисполкоме тогда скромно объясняли, что изначально при мощении на площади была использована плитка «не того качества», которую по нормам можно класть только вне населенных пунктов, - но зато она была красивого сиреневого оттенка, вот и замостили площадь для красоты. И с гордостью за масштаб проекта рассказывали, что теперь поменяют четыре тысячи квадратных метров плитки, чтобы снизить радиационный фон.

Тоже ведь кому-то из Эллочек сначала приглянулась сиреневая радиоактивная плитка. А потом пришла другая Эллочка, объявила предыдущую Вандербильдихой - и давай мостить свое, чтобы богаче выглядело. Их чванливый выпендрёж друг перед другом вечен, как перекладывание плитки на городских площадях и возле государственных учреждений. Видишь рабочих – значит, в пешей доступности новый чиновник. Можно считать народной приметой.

Вот только интересно, сколько пенсионеров, больных, инвалидов уже умерли и еще умрут во имя плитки, не дождавшись пенсий, нужных лекарств, операций, койко-мест, направлений в больницу? Сколько человеческих жизней впечатано в каждую чертову плитку, щекочущую тщеславие чиновника? Белстат такой статистики не дает. Он слишком занят: тунеядцев пересчитывает.

Ирина Халип, специально для Charter97.org