Как белорус «допрыгнул» из Витебска до Монреаля

Наш соотечественник научился прыгать на доске и стал успешным артистом в цирке дю Солей.

37-летний витеблянин Вячеслав Гогунов сейчас в Мумбаи: работает акробатом на подкидных досках в цирке дю Солей, пишет tut.by.

Цирк дю Солей уже не раз приезжал в Беларусь — но Слава не в одном из этих шоу не участвовал. Хотя хотелось бы, признается, выступить поближе к дому: «Пригласил бы семью, всех друзей. Участникам десять билетов на шоу бесплатно дают. Чем черт не шутит, может, и доберемся?»

Как допрыгнуть из Витебска до Монреаля

Спортивная карьера у парня началась, когда его, первоклашку, выбрал тренер — учить прыжкам на батуте: «Искали маленьких и худеньких. Ну, а я такой и был».

Витебской школой батута Слава гордится: «Помните, как наш Гончаров получил золото в Рио?» Но у самого спортивная карьера не сложилась, максимум — серебро на юношеском чемпионате Европы.

Зато получилось с цирком. Белорусские или российские шоу витеблянин даже не рассматривал: «Уровень не тот». А вот цирк дю Солей…

Это был 2005 год. В Беларуси о грандиозном канадском шоу мало кто слышал. Но только не среди акробатов: тут о дю Солей мечтали почти все. Слава записал и отправил в Канаду видео с тренировки. Обычные упражнения: ни навороченных трюков, ни дорогого костюма. Ему ответили: приезжайте. Слава сделал визу, собрал чемодан — и улетел в Монреаль на стажировку.

Батутисты цирку дю Солей в тот момент были не нужны — но требовались прыгуны на подкидных досках. Взялись обучить.

— Похожи ли доски на батут? — переспрашивает Слава, и смеется: — Нет, это совсем другое: батут мягкий, доска жесткая. Иной мах рук, приземление. Все учишь с нуля — разве что в воздухе одни и те же движения. Я осваивал новую дисциплину постепенно: сначала прыжки, потом сальто, потом два сальто, потом с винтами. Заставлять сразу делать винты даже в дю Солей не будут.

Стажировка не гарантировала контракт. Но навыки и усердие Славы оценили: через две недели предложили работу. Слава начал выступать на досках — и делает это уже тринадцать лет.

Гостиница, макияж и никаких пирожных

Первым для белоруса стал тур по Америке. Сразу в номер его не поставили, а, как и других, вводили в шоу через «кью».

— «Кью» — это то, что цирковые артисты делают во время театрального представления: там пройтись, это принести, — переводит с циркового витеблянин. — Первый раз было волнительно. Но потихоньку, «кью» за «кью», я втянулся. Тут надо найти золотую середину: ты вроде уже и не сильно нервничаешь, но и не по-раздолбайски на сцене себя ведешь.

Сейчас Слава в Мумбаи, c шоу Bazzar. Индия для цирка дю Солей — новое направление, которое еще предстоит завоевать. Над шоу работает около тридцати артистов: кроме белоруса, есть еще двое украинцев и двое русских.

Работа непростая. Привыкаешь к постоянным переездам, жизни в гостиницах, не разбирая чемодана. К тому, что свободного времени немного: вот сегодня Слава пошел на тренировку в час — а в номер вернулся после шоу, в одиннадцать вечера.

По понедельникам выходной (но, если спрос, как в Индии, ставят дополнительные представления).

— После одного выступления в день чувствуешь себя нормально, когда два — тяжелее, — оценивает витеблянин жизнь по шкале усталости. — А бывают дни, когда по три шоу.

Кроме выступления и тренировок на сцене, надо заниматься в зале: силовые упражнения, плюс растяжка. И следить за весом. После 30 лет сложновато, признается Слава.

— Во многом себе отказываешь, ограничиваешь порцию. Мой комфортный вес — 68 кг. Если я поправляюсь до 70 кг, то уже не чувствую такой легкости.

— А пирожное вечером можно?

— Нет, нельзя, — даже удивляется глупому вопросу Слава. — Если съел что-то сладкое, надо сжечь калории на тренировки. А вечером разве успеешь?

Среди небанальных навыков, которыми должен обладать цирковой артист, — умение гримироваться. Судя по «мейк-апу» на выступлениях, краситься Слава мог бы учить барышень:

— На шоу в Макао у меня был очень сложный макияж. Первые уроки занимали по 3,5 часа, потом наловчился наносить за два — а сейчас за полчаса справляюсь.

Операция, операция и еще две операции

Для Славы самое крутое, что выгодно отличает цирк дю Солей от прочих, — это медицинская страховка, которая входит в контракт. Цирки редко ее оплачивают.

— Это очень важный момент, потому что доска — работа опасная. Гладко никогда не бывает.

У витеблянина было четыре операции, и все — на коленях. Травмы не случались прямо во время выступлений, но все с ними связаны. Страховки доска не предусматривает.

— Всегда есть риск, ну, ногу сломать. Представь: доска, на одном конце человек. Он сфокусирован и ждет удара снизу, но на другой конец доски никто не прыгает. Как в этот момент себя чувствуют колени?.. — рассуждает акробат. — Цирк — это не спорт, здесь много зависит от партнера и того, насколько ты ему доверяешь. Я даже больше переживаю не когда мне отбивают, а когда я должен партнеру дать хороший удар. Чтобы ему было удобно.

Славе кажется, что ничего такого уж рискового на доске он не делает — но, когда видишь расширившиеся глаза зрителей и слышишь возгласы, думаешь иначе. Для белоруса реакция публики — самое главное: «Ты даешь что-то людям, а они тебе в несколько раз больше возвращают».

Почему глотать и выплевывать лучше, чем прыгать

По натуре Слава скромный парень — это первое интервью за тринадцать лет в цирке. Хотя в декабре прошлого года витеблянин неожиданно стал героем немецких новостей: в составе трио выступил на местном шоу «Суперталант».

Фишка номера, как казалось Славе, заключалась в хлопках. Но немецкие телевизионщики попросили не объединять танец и акробатику. Мол, для рамок шоу это не подходит. Оказалось, на телевидении вообще много рамок. Выступление должно укладываться в минуту. Каждый раз — новый свет: телевизионщикам надо для картинки. Но когда прыгаешь на доску, «не ловить зайчиков от софитов» для акробата — жизненно важный момент.

В отборочном туре трио выступило блестяще. Судьи (немецкий поп-музыкант Дитер Болен из Modern Talking и американский хореограф Брюс Дарнелл) сказали номеру «да». Голландская модель Сильвия Мейс даже нажала «золотую кнопку», что дало команде возможность сразу пройти в финал.

По итогам голосования, трио заняло четвертое место.

— Да мы и не рассчитывали выиграть, — признает Слава. — Среди выступающих половина была певцами, то есть более известными, чем мы. Нам важнее опыт.

100 тысяч евро главного приза увез даже не певец, а профессиональный выплевыватель Стиви Старр. Он прославился умением проглатывать предметы (даже крупные) и возвращать их, обтянутые слюной, из живота в целости и сохранности. Для Стиви это уже седьмой конкурс талантов. Слава относится к шотландцу скептически:

— Разрекламировался. Стиви уже в возрасте, за полтинник. Он ведь из детского дома и рассказывает, что в детстве глотал деньги, чтобы не воровали, — отсюда такой талант. Телевидение грамотно продало историю.

Номер, который увидели зрители в немецком шоу, Слава теперь показывает в цирке дю Солей — но с хлопками.

Домой, в Витебск

Когда закончится работа в Мумбаи и цирковой тент разберут и повезут в Дели, Слава, как обычно, на пару недель приедет в Витебск. Здесь его ждет семья. С женой Татьяной познакомился до цирковой карьеры: жили в соседних подъездах. Супруга работает продавцом мебели. «Сказала, что не будет сидеть дома без дела», — объясняет Слава. 12-летняя дочка Виталина, понятное дело, ходит в школу. Когда в младших классах рассказывала, что папа работает в цирке, дети удивлялись. Сейчас уже нет.

— Виталину я отдал в большой теннис, — объясняет папа. — В акробатику идти у нее не было большого желания, да и не нужны девушке такие риски. Кто бы дочери четыре операции пожелал? Пускай учится, а спортом занимается в свое удовольствие.

С семьей Слава созванивается по скайпу дважды в день. Если есть возможность, зовет к себе — и увидеться, и шоу показать: «Дочка на мое выступление с замиранием сердца смотрит».

Цели уехать из родного Витебска не то что в другую страну, но хотя бы в Минск, Слава перед собой не ставил: «Зачем такая жизнь кочевая? В Витебске — семья, сестра, родители». А еще школа по прыжкам на батуте, где Слава часто бывает: бывшие одноклассники — уже тренеры.

Витеблянин пока раздумывает, что делать, когда уйдет на «цирковую пенсию». Все-таки 37 лет. Для циркача — это уже возраст.

— Обычно ближе к сорока уходят: смотря какая цирковая карьера, сколько травм. Но я пока держусь. Нравится такая жизнь. Еще пару лет точно буду выступать — а там будет видно.