Чего ждать Беларуси от «гибридной интеграции»?

После смены правительства в РФ наша страна оказалась в новой для себя реальности.

Планируемые изменения в российской Конституции свидетельствуют о том, что вопрос транзита власти там будет решаться без задействования Беларуси. Но означает ли это, что теперь Москва отстанет от своего союзника и закроет тему интеграции? Думаю, нет. Просто у этого проекта сейчас будут другие функции.

Можно предположить, что Москва попытается реализовать сценарий «гибридной интеграции». То есть, различными способами увеличить российское влияние на Беларусь, повысить зависимость страны от РФ при формальном сохранении белорусского суверенитета. При этом используя новые методы и возможности - с учетом современных геополитических, технологических и информационных механизмов.

Прежде всего, это будет касаться экономики. Долгое время белорусско-российские отношения развивались по схеме «дешевые газ и нефть в обмен на поцелуи». С декабря 2018 года, с момента известного «ультиматума Медведева», по январь 2020 года Россия реализовывала в отношении Беларуси схему «экономические преференции в обмен на независимость».

А сейчас, можно предположить, стратегия Москвы будет такая: «экономические преференции в обмен на белорусское имущество, активное проникновение в Беларусь российского капитала». Мол, хотите низкие цены на газ и нефть? Пожалуйста, но в обмен на продажу российским компаниям двух НПЗ, газораспределительной сети внутри Беларуси.

Нечем платить долги, просите новые кредиты? Пожалуйста, можем взять не деньгами, а натурой, то есть имуществом. Например, «Беларуськалием». Или белорусскими государственными банками.

Хотите, чтобы поставки белорусского продовольствия на российский рынок происходили без помех, а то и на льготных условиях? Пожалуйста, но продайте молочные заводы компаниям из России.

Кстати, о банках. В Беларуси функционируют семь «дочек» российских банков (БелВЭБ, ВТБ, «Белгазпромбанк», БПС-Сбербанк и др.) Они могут предложить белорусским госпредприятием льготные условия кредитования и тем самым посадить их на крючок. Они будут иметь полную информацию о их экономическом состоянии со всеми последствиями.

То же самое и в военной сфере. Хотите получить новое российское вооружение? Только в обмен на российскую военную базу под Бобруйском.

Тут дело может и до политики дойти. В путинской России большой опыт создания во многих странах пророссийских организаций. Особенно это заметно проявилось в государствах Евросоюза. Причем на это дело Москва не жалеет денег. Представьте себе появление здесь «гибридной оппозиции», то есть пророссийской партии или общественной организации с большими деньгами. И будет сложно объяснить российской общественности, почему Лукашенко отказывается зарегистрировать партию, которая выступает за дружбу, союз и интеграцию с Россией.

Отдельное направление - информационная сфера. Здесь у России большие возможности. И федеральные телеканалы, и белорусские региональные интернет-СМИ, которые модерируются из РФ, и российская «фабрика троллей», и многое другое.

А еще Россия может реализовать донбасский сценарий в плане предложения льготных условий получения белорусами российского гражданства.

Проблема в том, что в рамках существующей белорусского социальной модели, действующего политического режима противостоять такой «гибридной интеграции» маловероятно. Ведь Лукашенко в своей политике руководствуется не столько задачей укрепления белорусской государственности, сколько целью сохранения собственной власти. И эти две задачи во многом не совпадают.

Сама «белорусская модель» в значительной степени базируется на российских экономических преференциях. И чтобы от них отказаться, надо менять экономическую систему. А эта система оптимальна для содержания Лукашенко единоличной власти.

Для укрепления независимости следовало бы крепить белорусский национальную идентичность, дистанцироваться от колониального наследия, как это предлагает оппозиция. Но проблема в том, что Лукашенко видит в оппозиции большую угрозу своей власти, чем в России. В борьбе с оппозицией Москва, скорее, его союзница.

В любом случае, Беларусь оказывается в новой для себя реальности перед новыми вызовами.

Валерий Карбалевич, «Радыё Свабода»