Анна Толчикова: Мы должны осознать свою силу

2020-й год может стать переломным для Беларуси.

Самой молодой лауреаткой Национальной премии в области защиты прав человека за 2019 год, врученной «Хартией-97» 31 января в Варшаве, стала Анна Толчикова.

Ее эмоциональное видео мгновенно стало одним из самых популярных в интернете. Молодая айтишница была наблюдателем на так называемых «парламентских выборах» в Беларуси и зафиксировала наглую фальсификацию явки и подтасовку результатов голосования.

Анна Толчикова получила награду за отстаивание права на честные и свободные выборы в номинации «За личное мужество».

После вручения премии корреспондент Charter97.org поговорил с Анной Толчиковой в Варшаве.

- Что вы почувствовали, когда узнали, что стали лауреатом Национальной премии «Хартии-97»?

- Это был эффект полной неожиданности, полного шока: я до сих пор с трудом верю, что мое имя вписано в историю премии вместе, например, со Станиславом Шушкевичем.

Знаете, такое смущенное состояние, думаешь «А заслуженно ли?», но при этом очень приятно.

У меня просто от природы — наверное, родилась такой — есть стремление сделать мир после себя лучше, чем тот, в который я пришла. Мне кажется, что это — главное достижение из всех, которые человек может совершить. Что-то улучшить после себя…

- Вы говорили в одном из своих интервью, что хотели бы быть похожей на главного редактора «Хартии-97» Наталью Радину. Почему?

- Наверное, потому что не так много у нас на политическом поприще ярких и деловых женщин. Когда ты развиваешься и растешь, ты ищешь примеры. И в фильме «Studio Х97» с участием Натальи я, помимо известного мне бэкграугнда, помимо всего, что я знала о ее многолетней, самоотверженной работе, которая соответствует моим идеалам, увидела еще и образ современной, деловой женщины.

Здесь просто совпало все: и в поведенческом, и в ценностном моменте. Просто абсолютное попадание в образ того человека, с которого я хотела бы брать пример.

Здесь, в Варшаве, мы пообщались вживую — и я подкрепила те представления, которые я имела о Наталье заочно. Я увидела, что она — человек опытный, грамотный, умный стремится изменить нашу страну. Готова подтвердить свои слова: да, я хочу быть похожей на редактора «Хартии-97». И, знаете, кое-что у меня уже получилось: мы с ней обратили внимание на то, что у нас очень похожая обувь (смеется). Начало положено.

- Ваш стрим с избирательного участка всколыхнул всю страну. О вас писали в СМИ и соцсетях. Каково это — в одно утро проснуться знаменитой?

- Я старалась ощущать себя спокойно: не хотелось, чтобы на этой волне меня куда-то «унесло». Я все время говорила себе: «Аня, ты такой же человек, как и те, кто тебе пишет, и ты так же могла бы кому-то написать».

Но то, что я в себе не сдерживала — это ощущение безумной воодушевленности. Эти эмоции я в себе не держала, и помню, что чувствовала в тот момент эйфорию. Я вспоминала все свои споры с людьми на политические темы, когда мне пытались доказать, что белорусы якобы «апатичны», им «ничего не надо», «все уже не интересно», «все разочарованы», «страна такая»… Знаете, есть такие избитые фразы. Каждая из них заставляла меня «подкипать», я говорила им: «Неправда, люди есть, мы просто не чувствуем нашего единства. Каждый из вас же по-своему недоволен, и все эти нити недовольства сходятся к одной точке — тому, кто управляет нашей страной. Недовольство есть — у людей нет ощущения, что они недовольны вместе, что они выйдут — и будет настоящая сила. Вот чего не хватает — чувства единства».

И когда я смотрела все те комментарии к моему видео, я почувствовала: вот же оно, то самое единство. Я в это теоретически верила, я это ощущала — что у нас огромный протестный потенциал. Но вдруг — я все это случайным образом собрала на себе. Это были сотни сообщений в личку, и при этом я не получило ни одного гневного сообщения. Это было удивительно, потому что при таких резонансных событиях, хочешь или нет, мнения разделяются.

Здесь — это было удивительно — было единогласное воодушевление всех, кто мне написал. Среди тысяч комментариев и сообщений были буквально единицы тех, кто уже оброс цинизмом и писал что-то вроде: «А разве ты не знала, на что шла?». Это был, пожалуй, самый негативный из комментариев.

В остальном же меня удивило единодушие — в тысячах комментариев под сотнями тысяч просмотров (на сегодня я уже их насобирала около 500-600 тысяч). На самом деле мы едины. Это надо людям как-то объяснить, чтобы мы почувствовали, что вместе, ощутили свою силу.

Так что, воодушевление — это самое главное, что я вынесла из этого опыта. Ну и доказательство, что я была права.

- Как близкие люди и друзья отнеслись к вашей популярности?

- Реакция была спокойной. Если разбираться детально, были два основных типа реакции. Первый выражался в вопросе: «Было ли тебе уже что-то за это?». Это был топовый вопрос. Я по-прежнему могу на него ответить: «Все спокойно, ничего не было». Но морально, если что, я готова с кем угодно поговорить и ответить на любые вопросы о своих действиях. Ни за одно из своих действий я не испытываю даже минимальной вины: я говорила все, как есть, и говорила только правду.

- А почему вы вообще решили идти наблюдать за «парламентскими выборами»?

- Недовольна властью я еще с Площади 2010 года. То есть, почти 10 лет я была таким «латентно протестующим» человеком — как и большинство белорусов. Но, наверное, во мне от природы есть такой «ингредиент»: я считаю, если я чем-то недовольна, то надо это менять, а не просто склеивать руки и говорить, что «страна такая». От этой фразы у меня просто все бурлит внутри: что значит «такая страна»?

Любая реальность лепится людьми, и говорить «страна такая» — это аналогично признанию, что те люди, которые создали «такую страну», выше тебя. Это то же самое, что говорить: они повесили на меня поводок и я с этим согласна. Меня это возмущает. Я рисую картину более широко: может, люди сами поставили себе границы оценки окружающей реальности? Рассуждают: мне ее дали, «страну такую» — и я дальше не смотрю за ширму. А я смотрю дальше: почему ширма такая, почему жизнь такая?

Согласие с формулой «страна такая» ведет к тому, что самые обычные люди, которые могут ходить в те же магазины или рестораны, что и мы, такие же простые смертные, сделанные, что называется, из тех же костей и мяса, вовсе не особенные — посчитали, что они выше тебя, встали над тобой — и ты с этим согласился. А я — не согласна. И это вовсе не какие-то мои капризы — это проблема всего общества. Я вижу, что огромное количество людей страдает, что достойные люди живут, как нищие…

Не скажу, что у меня жизнь какая-то тяжелая — нет, я переживаю за большинство моих соотечественников. У меня, в принципе, все нормально, но это тем более меня печалит: я хочу, чтобы и рядом со мной белорусы жили счастливо. Мне очень грустно за наших бабушек, которые сидят возле переходов и продают эту картошечку, эти огурчики… Не так должна выглядеть старость! Мне плакать из-за этого хочется…

Мы, молодежь, бываем в Европе, и видим совсем другую картину. Как-то получилось, что мы с друзьями жили в отеле, где останавливаются пожилые люди. Это фантастика! Вот такой должна быть достойная старость: люди ездят, люди лежат на солнце, на море, где все на них ориентировано. Тяжело передвигаться — отель предлагает специальные машинки, на которых можно объехать весь город…

Я люблю свою страну, своих граждан и хочу, чтобы мои родные люди, мои белорусы, жили так же. Чтобы я такую же старость провела. Почему в Европе люди достойны этого, а мы нет? Меня это очень возмущает и я очень сопереживаю тем, кто у нас не защищен.

- Что стало последней «точкой кипения», после которой вы решили выйти из участка и публично рассказать о том, что там происходит?

- Немного уточню: я уже не могла оставаться на участке, там уже закончилось наблюдение и голосование и надо было уходить. А вот что касается стрима — да, действительно накипело…

Расскажу по порядку. Я на самом деле наблюдала на двух участках и даже пережила процедуру того, как меня лишили аккредитации.

Началось все с 571-го участка, Центр детей и молодежи «Светоч», председатель — Боровик Наталья Васильевна. С нее все и началось — «замечательный» человек… С ее участка меня удалили с нарушением всех возможных правил и процедур. Удаление произошло 14 ноября — нагло и с личным пренебрежением ко мне. И это они сделали зря: до этого я никогда не думала, что во мне столько гордости помещается. Меня это очень возмутило: я ощутила, насколько я себя уважаю, а они при этом относятся ко мне так, как будто я самый последний элемент. Знаете, я более уважительно отношусь к людям, которые просят деньги на улице, чем отнеслись ко мне члены комиссии, которые на самом деле наделены минимумом власти.

Удалили меня 14 ноября, а лишение аккредитации оформили 13-м. И это уже не только неуважение — комиссия нарушила закон. Ведь у меня было огромное количество свидетелей, что 13 числа я находилась на участке и наблюдала. Кроме того, в тот день на участке происходила откровенная уголовщина, попадавшая под 192-ю статья УК (искажение результатов голосования — ведь я видела, что приходило голосовать гораздо меньше, чем они указывали в документах).

Мое заявление о нарушениях РОВД просто перенаправил в окружную комиссию, и на следующий день я увидела, как пришла председатель нашей окружной 107-й комиссии. Она с таким презрением отвечала на мои замечания о нарушениях, как будто я разбудила ее в три часа ночи и заставила идти в магазин за продуктами.

Я поняла, что никакого разбирательства по моим заявлениям проводиться не будет: у них все «на мази», в фальсификации явки «замазаны» комиссии на всех уровнях. Это ощущение несправедливости «подогрело» личный момент (то, как они со мной общались). А затем на втором участке, где я, собственно, и «взорвалась», председатель подготовила очень неприятную провокацию: она просто наорала на нас, независимых наблюдателей.

И мы не могли ей ничего ответить — а это очень тяжело, когда у тебя все бурлит и ты хочешь свою честь отстоять. Но ты не имеешь и малейшей возможности: если скажешь им хоть слово, сразу дашь повод для кляузы и вышвыривания тебя оттуда. Поэтому мы не могли остановить человека, который орал на нас и орал беспочвенно.

Даже мне, здоровой девушке, после этого стало нехорошо, и я пошла в медпункт за помощью. А второй наблюдатель — профессор математики, человек, которому было 62 года — после этого все время закладывал корвалол под язык. Представляете, уважаемый профессор, очень интеллигентный и добродушный человек, закладывает таблетку и так самоиронично говорит: «Хоць бы дзеду дажыць да канца выбараў».

Все в тот вечер соединилось — в том числе и то, что эти люди абсолютно не раскаиваются в том, что делают. Мне раньше рассказывали, что они сидят такие все подавленные, потому что вынуждены делать эту «работу» по принуждению… Нет! Они крутились там, как в колесе, с самодовольным видом. Мне некоторые даже говорили, что им за эту «работу» дадут хорошую премию.

А теперь добавьте к этому ощущение подлости происходящего, ощущение унижения и бесправия — и станет понятно, почему меня так «зажгло» изнутри. Ведь я гражданин своей страны, и в этот момент решается ее судьба — а значит, и моя собственная. И то, что я увидела, как у них отстроен механизм обмана — все это соединилось вместе, и в итоге я и сняла это видео.

И еще: у меня не просто «накипело» — я чувствовала в тот момент незащищенность пред системой и мне хотелось попросить белорусов о сплочении. «Ну давайте, сделаем же что-то», — конечно, я этих слов тогда не говорила, но мое видео несло в себе какое-то внутреннее желание, чтобы люди за меня заступились. Ну, а как же? Мы же, граждане, остаемся один на один с государством, но ведь помощь бесценна, поэтому мы должны друг друга держаться, поддерживать. Если на кого-то в толпе напали — отбивать. Массой ведь мы сильны…

И я тоже надеялась, что если вдруг что-то случится — кто-то станет и моей защитой.

- Вы говорили, что переломным моментом для вас стала Площадь 2010 года. Можно более подробно — что тогда повлияло на вас больше всего?

- В ту предвыборную кампанию у меня произошло открытие мира вокруг себя. До этого я жила, как и большинство людей — занимаясь только своими делами, своими проблемами. У меня была учеба, третий курс БГУИР. Меня не очень интересовало то, что шире, и я до конца не понимала, в какой стране живу. На моем личном уровне все нормально строилось: школа, лицей, университет…

А тут, с началом предвыборной кампании, пошел большой информационный поток критических новостей о жизни в нашей стране. И когда я начала это читать, когда начала свое сознание несколько глобальнее отстраивать — я пришла в ужас от того, что вся моя жизнь находится под таким «колпаком», что она регулируется такими глупыми решениями.

Помню, что все началось с моего удивления из-за нашей экономической ситуации и способов хозяйствования на наших предприятиях. Я была в ужасе: неужели действительно можно так бездарно куда-то направлять миллиарды? На то же «развитие села» они направляются и направляются — а я, когда езжу в деревню к бабушке, что-то не вижу там какого-то прогресса. Что это за методы управления? Меня просто поразило, какая в стране халатность, и почему профессионалы не занимаются этими вещами. Меня возмутило, что миллиарды улетают куда-то в воздух в нищей стране.

Я бы хотела, чтобы на важных местах находились профессионалы, а вместо этого нами по-старинке управляют постсоветские директора и чиновники — через крики, ругань, через «я самый умный».

Началось все с экономики, но ближе к выборам подключились и политические моменты, и острое чувство несправедливости. Мне особенно врезалось в память, как напали на колонну кандидата в президенты Владимира Некляева. Тогда я стала больше вникать — а что у нас происходит в политике? Оказалось, что там вообще беспредельщина — там уголовщина, отсутствие каких-либо законов и следование личным «понятиям».

И чем дальше, тем больше неприятие этого углублялась. Я была на Площади — а с экранов про нее сразу полилась ложь, в том числе и от самого «гаранта». Мол, там была «проплаченная оппозиция», они там всякое с собой несли… Я там лично шла, вокруг меня были студенты, были обычные граждане, которых я вижу каждый день — это были Граждане Страны, которые имеют право сказать, что они против, что они хотят поменять власть, поменять того, кто тут за всех все решает. Это была искренняя воля людей.

И вся эта ложь, что лилась с экранов, она меня и создавала, формировала мое сознание, понимание, как мы живем в нашей стране. И я поняла, что с тех пор не верю ни одному слову, которое звучит от определенного человека — потому что он оболгал и меня. Я там шла и все видела, я знала, с какими намерениями туда иду, знала людей, которые там со мной были. Видела Площадь, с которой вытеснили людей. Кадры, которые потом показывали по телевизору — с разбросанной повсюду арматурой — это все ложь. Под нами была чистая плитка. Какая арматура, какое это все? Простые мужчины, которые шли рядом, я, студентка в пуховичке — что, я несла какую-то арматуру? Я даже не знаю, где ее найти, такую палку… А в телевизоре вся Площадь была усыпана какими-то палками, железяками…

Эта клевета на своих же граждан — она полностью опустила эту власть в моих глазах. Потому что если уж против граждан власть лжет — то она абсолютно нелегитимна, она себя дискредитировала полностью.

С тех пор я такая, какая есть. А потом появилось все больше и больше фактов. Я думала, что больше уже ничего не усилит моего презрения к этой власти, но когда узнала про расправы с Захаренко, Гончаром, Красовским и Завадским, то была шокирована. Ведь там еще, помимо лжи, беспредела, наплевательства на законы и права людей — еще и криминал и кровь!

Признаюсь, что об этих убийствах я узнала недавно — когда снова поднялась эта тема. Конечно, я видела, что люди выходят в центр Минска с портретами, но была обычным человеком, который не мог знать обо всем, что творила власть и что в этом есть кровь и криминал.

А когда узнала — поняла, что ниже эту власть опустить уже некуда. В 21-м веке нами правят люди, которые — это понятно абсолютно всем — причастны к исчезновениям самых ярких политических фигур. В то время, когда весы были примерно на равных и могли качнуться в сторону оппонентов власти — раз, и пропали ключевые люди… Любой умный человек понимает, что за этим стоит. Физические расправы — это переход серьезной черты.

- Вы счастливый обладатель самой завидной профессии в Беларуси — инженер-программист. Казалось бы, можно спокойно работать, покупать недвижимость, ездить на выходные за границу… Почему вы так остро реагируете на происходящее в стране?

- Открою небольшую тайну: в ИТ-профессии я уже не работаю несколько лет. А вообще, да — любая несправедливость всегда вызывала во мне внутренний эмоциональный отклик. Почему-то меня не радует, если я живу хорошо и мне всего хватает, а другие — нет.

И вообще для меня это странно — как можно быть зацикленной на себе и своем материальном существовании? Мы же живем в социуме. Из той же квартиры ты когда-то выходишь и идешь по улицам — а там грязь под ногами, машины запаркованы на зеленых зонах, люди лишены радости от окружающего мира… И как тогда меня может радовать, что на счету лежит какая-то сумма денег?

Ведь жизнь — это больше, чем просто квартиру построить. Я же вижу вокруг себя людей с их заботами, вижу, как я уже говорила, тех же бабушек, которые едва стоят в этих переходах на холоде… Даже я бы со своим более молодым организмом не выстояла там. Цветочки у них покупаешь не потому, что нужно, а потому что жалко бабушку.

Разве нормально это — идти по своему городу и испытывать жалость налево и направо? Мне мало того, что я свою жизнь как-то устроила материально. И более того — это как раз и способствует тому, чтобы браться за проблемы других людей.

Ведь я могу, например, позволить себя поехать за границу, посмотреть, как там все происходит. В итоге ты приезжаешь — и хочешь у себе такого же, замечаешь, что чего-то не хватает, что-то не так происходит вокруг.

Я не могу не сочувствовать другим людям. Не знаю, как это возможно — жить, радуясь только своим деньгам?

Я снова хочу вспомнить Площадь-2010. Разве то, что тогда происходило — это не подлость и низость власти? Это был плевок на всех людей. Ведь то, как разгоняли мирных протестующих — это не просто беззаконие, это государственный криминал. Они совершались на глазах у миллионов людей. И мне кажется простым и понятным, что после этого должно проснуться обостренное чувство справедливости, что человек перенесет на себя эту ситуацию и подумает: если я один, сам по себе, то я в их глазах — букашка, которую они захотят раздавить…

Мы не и имеем права дальше содержать такое государство. И в этом, 2020 году, у нас есть возможность сказать это им — громко, куда громче, чем даже в 2010 году.

- Из социальных сетей видно, что у вас есть довольно серьезное увлечение — каратэ. Давно ли им занимаетесь и почему выбрали именно этот вид боевого искусства?

- Я просто как-то увидела в фильме сцену с дракой — мне кажется, что это был Ван Дамм. И вдруг поняла: я хочу того же. У меня тело просто физически сказало, что оно хочет так же уметь. Я нашла очень сильное очарование в этой философии, в умении владеть своим телом — и меня это очень плотно захватило, я нашла секцию в Могилеве и много лет, начиная с 2000 года, этим занималась. На данный момент у меня коричневый пояс.

Признаюсь честно: какой-то амазонкой, женщиной-воином, я себя не считаю, но в нужный момент могу за себя постоять.

Почему-то это мне нравится: прийти в зал и потренироваться. Нравится какая-то энергетика силы — одной из любимых групп, например, в детстве был Rammstein.

Кроме того, это придает какую-то уверенность в себе, какое-то спокойствие. Конечно, против лома нет приема, но если что-то случится, я знаю, что не сдамся без боя. Конечно, я принимаю во внимание мою комплекцию и мой вес, но какие-то навыки в нужный момент мое тело может вспомнить.

- Чего вы ждете от этого года и от президентских выборов? Есть ли шанс поменять что-то в стране?

- Я ожидаю справедливости для Беларуси. А справедливость состоит в том, что власть у нас должна смениться.

- Как это может произойти?

- По моему мнению, через придание уверенности обычным людям.

Первый и главный компонент — тотальное недовольство властью — у нас уже и так есть. Это видно сплошь и повсюду, уже никого даже и не надо в этом убеждать.

Люди сами понимают, что происходит вокруг, и видят эту постоянную ложь от властей и отношение к себе в кабинетах чиновников, куда приходишь, как будто какой-то бедный крестьянин на поклон — а там сидят «о-го-го!». Они должны служить нам, а не мы им.

Так что люди сами все понимают: они недовольны и видят, откуда исходит все, что их раздражает.

А второй компонент — это уверенность людей в своих силах. Вот этого нам пока не хватает. Все понимают, что все в стране устроено неправильно, но каждый в отдельности считает себя бессильным. И объединение людей через их воодушевление — вот что нам сейчас надо. Хотите перемен? Выходите — ведь вы, граждане, источник власти в этой стране.

Вот я сейчас нахожусь в Польше (не момент записи интервью — ред.), здесь такие же люди, прямо не отличить, как будто я из Беларуси и не уезжала. Почему у них сейчас средняя зарплата больше 1000 евро, а в 1990-е годы мы стартовали вместе с чего-то похожего?

Мы — такие же, мы можем построить подобную страну, успешно развивающую и аккумулирующую свой потенциал.

Пришла пора перемен. База для этого в нашем обществе есть. Надо работать только над воодушевлением людей — чтобы они почувствовали свою боевую силу и вышли.

Я вижу, в том числе и из опыта других стран, что сегодня помогают именно массовое неповиновение и массовое волеизъявление граждан.

- Расскажите о ваших ближайших планах?

- Предвосхищая важные события, которые — я уверена — ждут нашу страну в этом году, я готова вовлечься в любую активность, способную приблизить перемены. Хочу отдать этому как можно больше сил — насколько смогу — чтобы 2020 год стал переломным для Беларуси. Время пришло. Потому что — хватит уже.

Если вам понравилась статья, вы можете поддержать сайт Charter97.org следующим образом:

РАСЧЕТНЫЙ МУЛЬТИВАЛЮТНЫЙ СЧЕТ ДЛЯ ПОЖЕРТВОВАНИЙ:

Название банка: Bank Millennium S.A.
Адрес: ul. Stanislawa Zaryna, 2A, 02-593, Warszawa
IBAN: PL 97 1160 2202 0000 0002 1671 1123
SWIFT: BIGBPLPW
Название владельца счета: Fundacja “KARTA ‘97”
Назначение платежа: Darowizna na cele statutowe

Связаться с нами можно по адресу charter97@gmail.com