Минстат считает темпы инфляции для нищих - на деле они гораздо выше

С начала года неоднократно дорожало топливо, сахар, поднимали цены на городской транспорт, мясо и молоко.

При этом инфляция в первом квартале составила весьма невысокие проценты. В чем подвох? Что влияет на изменение цен? Есть ли эффективные рецепты против роста цен? И, главное, применимы ли они в Беларуси? Можно ли минимизировать влияние инфляции на свою жизнь? В частности, как уберечь от инфляции свои сбережения?

На эти и другие вопросы в эфире TUT.by отвечал известный белорусский ученый-экономист, аналитик, кандидат экономических наук, доцент Леонид Злотников.

-- С начала года у нас уже неоднократно подорожало и топливо, и сахар, и молоко, поднимались цены на проезд в городском транспорте. При этом инфляция в январе-апреле составила чуть выше 3%. Что же тогда учитывает Белстат, когда подсчитывает уровень инфляции?

-- Я как-то пытался оценить подсчеты Белстата, и проанализировав информацию за 1996-2006 годы, увидел очень интересные вещи. За этот период валовой внутренний продукт вырос в два раза, зарплата выросла в четыре раза. Напомню, что темпы роста реальной зарплаты рассчитываются, исходя из номинальной зарплаты и темпов инфляции. Темпы инфляции были настолько далеки от темпов роста ВВП, что произошло расхождение: за десять лет реальная зарплата, по данным Белстата, выросла в четыре раза, ВВП - в два раза, а доля зарплаты в ВВП осталась той же самой. Любопытный парадокс.

В 1990 году уровень жизни в Беларуси был примерно таким же, как в России. Потом начинается распад СССР. Спад производства в России идет долго, до 1999 года, он более глубокий, чем в нашей стране. В Беларуси экономический рост начался в 1996 году, темпы этого роста, по данным нашей статистики, были гораздо выше, чем в России, глубина падения доходов населения, в том числе и зарплаты, была меньшей. То есть, мы начали рост заработных плат в 1996 году, находясь на более высоком уровне реальной зарплаты, чем в России. Но в 2006 году мы видим, что в России реальная зарплата примерно в 1,4 раза выше, чем в Беларуси. Как это может быть?

На самом деле, в белорусской статистике есть изъян, и я пытался его объяснить. У нас экономика не рыночная, многие цены контролируются, у нас есть так называемые социально значимые товары. Получается, что цены на социально значимые, недорогие товары придерживаются, сдерживаются искусственно, и эти товары остаются в корзине: в нее часто подбираются социально значимые товары белорусского производства.

- Товары в корзине дешевые, корзина в целом получается дешевой, потому и зарплата у людей кажется выше?

- Да, получается, что реальные цены на все товары могут расти быстрее. То есть, правильнее было бы считать не стоимость корзины, а индекс розничных цен, которые охватывают весь круг товаров, как это делают в других странах. Изъян статистики есть, но связан он с контролем цен.

- Как тогда оценить уровень инфляции, который показывает Белстат? Адекватен он или нет?

- Тут есть одна тонкость. Для людей, которые едят дешевые продукты, носят очень дешевые платья и туфли белорусского производства, инфляция составила 3%, а для людей, которые покупают товары подороже, инфляция совсем другая. Поэтому нельзя сказать, правильно или не правильно ведутся подсчеты - это зависит от круга, для которого считаются эти проценты.

В прошлом году правительство пошло на некоторую либерализацию ценообразования и сохранило контроль примерно над 50% социально значимых товаров. Сказалось ли это как-то на общем уровне цен в стране?

У нас контроль над ценами многоаспектный. Контролируются цены не только на социально значимые товары, но и на товары монополистов, на импортные товары. По большому счету, цены на две трети товаров регулируются государством.

- Стала ли легче жизнь предприятий, которым больше не нужно регистрировать цены на те товары, которые нужно было регистрировать раньше?

- Отмена регистрации была, но сохранилась необходимость калькулирования этих цен даже при отмене предоставления декларации. Наверное, только в Беларуси существует положение, прописанное в Законе о ценах, о том, что цены должны быть экономически обоснованными. Если это записано в Законе о ценах, то в любой момент весь этот контроль может вернуться. Причем никто из белорусских ученых понятия не имеет о том, что такое экономическое обоснование цены, но основание для контроля всегда можно придумать.

Возьмем, например, ценовое регулирование услуг предприятий-монополистов. На многие товары монополистов регулировать цены не нужно было бы, вообще не надо было бы считать их монополистами: мы находимся в одном экономическом пространстве с Россией, и конкуренция есть как минимум с российскими предприятиями. Даже в небольшом районном центре всегда можно найти российский товар. Конечно, есть какие-то отклонения, но формально внутри Таможенного союза надо считать предприятия монополистами, только если они являются монополистами в рамках Таможенного союза. Поэтому институт контроля цен монополистов существует, скорее, для того, чтобы контролировать не цены монополий, а цены вообще.

- Могут ли цены не расти? Есть ли какие-то эффективные методы сдерживать их?

- Конечно, но не такие, как в Беларуси. Например, в Литве лет пять тому назад в парламент пришли "левые", которые хотели сделать так, чтобы в Литве, как в Беларуси, цены на социально значимые товары были контролируемыми, более низкими, чем на другие товары. Но литовский парламент это не пропустил, так как в такой ситуации население теряет больше.

- Каким образом? За счет цен на контролируемые товары поднимаются цены на все остальные?

- Можно рассмотреть этот вопрос на примере цен на услуги ЖКХ, ведь пользуются ими все - и бедные, и богатые. Как правило, этими льготами богатые пользуются в большей степени, чем бедные. Какой смысл подпитывать богатый слой населения? В европейских странах, в России есть монетизация льгот: если государство хочет помочь бедным, оно может за них заплатить. Например, я как-то был в Бруклине в семье, которая переехала из Беларуси. Людям дали социальное жилье, двухкомнатную квартиру в частном доме, но государство платило за них их домовладельцу. Более того, оплачивало так, чтобы об этом не знали соседи.

В Беларуси цены выполняют социальную функцию. Например, тарифы на услуги тоже регулируются государством, и мы видим потери. Рынок без свободной цены не работает, не может быть эффективного производства и сервиса, если это находится вне конкуренции. Когда на цену накладываются социальные функции, она перестает быть регулятором рыночной экономики. Так быть не должно: цена должна выполнять функции координатора экономической деятельности, все производители должны ориентироваться на нее. Цену нельзя парализовать, иначе экономика теряет свою эффективность. Социальные функции нужно выполнять вне этого ядра экономики.

Цены регулируются во всем мире, но не так, как в нашей стране. Например, в той же Литве инфляция очень маленькая - около 1%. Правительство еще в 1992 году приняло закон о ценах, по которому государству запрещается вмешиваться в ценообразование, кроме случаев чрезвычайной ситуации, но и тогда государство может вмешиваться в этот процесс не больше, чем на полгода. Такого роста цен, как в Беларуси, где все регулируют цены, там нет: цены регулируются денежной массой, за которую отвечает Центральный банк. Мы же видим неэффективность государственного контроля, потому что государство контролирует не то, что надо.

-Насколько очевидна связь между мировыми ценами на те или иные товары и белорусскими внутренними? Например, на мировых рынках росли цены на сахар, внутренние цены у нас тоже повысились. Сейчас эксперты говорят о снижении этих цен. Снизятся ли эти цены у нас?

- Они необязательно должны снизиться. Мировые цены на товары, которые мы импортируем, могут привнести инфляцию предложения. Например, повысятся цены на газ, который составляет некоторую долю себестоимости нашей продукции, значит, и себестоимость нашей продукции повысится. Для того, чтобы сохранить рентабельность, предприятия повысят цены на свою продукцию. Это будет инфляция, привнесенная извне. Это нормально, это бывает во многих странах, особенно когда повышаются цены на энергоносители. Но ту инфляцию, которая вызывается ростом денежной массы, должен регулировать Центральный банк.

За четыре месяца этого года денежная масса наличных денег и депозитов в Беларуси выросла на 15-20%. Если соответствующий рост ВВП не будет компенсировать этот рост денежной массы, значит, будет инфляция. Но компенсации не будет, тем более что расчет ВВП тоже сейчас несколько запутан.

- Какие факторы сегодня оказывают наиболее заметное влияние на уровень цен в нашей стране?

- Один я уже упомянул - рост денежной массы, один из самых важных факторов. Второе, что влияет на уровень цен, - это то, что за последние четыре месяца реальное наполнение бюджета по сравнению с прошлым годом снизилось на полтора процента, при этом расходы растут. Кроме того, в этом году поступление валюты, прямых инвестиций, кредитов и займов практически иссякло. Нам нужен приток инвестиций не только для того, чтобы поддерживать неэффективные предприятия, но и для того, чтобы возвращать ранее взятые долги. А делать это не из чего, потому что то, что мы брали за рубежом, проедали. Нам не хватает того притока иностранной валюты, который обеспечивал жизнь сверх наших возможностей.

Нужно отдавать долги, поддерживать предприятия на плаву, тем более перед выборами, и на самом деле, идет ползучее повышение цен - потихоньку, не очень заметно, чтобы народ не возмущался. Государство не может сделать сейчас ничего другого. Население до выборов отлично себя чувствует, потому что ему увеличивают доходы за счет инфляции, которая через три-четыре месяца после выборов будет очень чувствительна.