Александр Класковский-младший: Лукашенко лично боится и Статкевича, и Санникова

Бывший милиционер Александр Класковский-младший, осужденный за «активное участие в массовых беспорядках» 19 декабря 2010 года, более трех месяцев провел вместе с Николаем Статкевичем в Шкловской колонии № 17.

«Декабристы» сошлись в колонии, держались вместе. Класковского освободили 14 сентября 2011 года. Николая Статкевича 12 января 2012 года в Шкловской колонии приговорили к трем годам заключения и этапируют в тюрьму № 4 Могилева.

Почему администрация Шкловской колонии решила избавиться от Николая Статкевича, бросив его в тюрьму? Об этом в интервью «Белорусскому партизану» рассуждает Александр Класковский-младший.

- Честно говоря, я и ожидал такого приговора. Это логическая цепочка по отношению не только к Статкевичу, а в отношении всех политзаключенных: Санникова, Автуховича... Сначала помещение в ШИЗО, затем бросают в ПКТ, а потом уже идет тюрьма.

Почему? Почему... Я немного изменил свое прежнее отношение к ситуации. Думаю, что такое отношение к Статкевича и Санникова вызвано тем, что Лукашенко боится их лично.

- До каких пределов Статкевича и других политзаключенных могут прессовать? В конце концов, терпение человеческое не бесконечно...

- Трудно сказать. Здесь многое зависит от внешних факторов, и в первую очередь - от Запада. Правда, Лукашенко уже не особенно обращает внимание на Запад, так как бросился в мертвые объятия России. Логикой здорового человека трудно понять, что будет дальше. Я же говорю, что немного поменял свою точку зрения по сравнению со временем, когда находился в колонии и первые месяцы на свободе. Личная обида. И страх, страх... Лукашенко лично боится и Статкевича, и Санникова.

- Какую атмосферу создали вокруг «декабристов» в Шкловской колонии с самого начала, и прежде всего - вокруг Статкевича?

- Все было по-разному. Сначала особого отношения к политическим не было. Три недели в карантине, а затем неделю в отряде - все было, как и в других зэков, но особого отношения не было.

После того, как Лукашенко посетил Шкловскую бумажную фабрику, в Шкловской колонии побывал начальник Департамента исполнения наказаний, - с того момента и начался пресс на политических. Наблюдались три волны усиления давления: в середине августа, когда выпустили первых политзаключенных, и постепенно-постепенно-постепенно закручивали гайки. Я думал, что сильнее уже нельзя, однако, оказывается, есть инструменты, как зажать еще больше.

В тюрьму же сразу не попадают. Сначала как минимум раз надо побывать в ШИЗО, затем - ПКТ, и только после речь может вестись о тюрьме. Однако очевидно, что Лукашенко форсирует события, возможно, что-то планирует. Ведь как-то очень быстро политзаключенных (и Статкевича, и Санникова, и Автуховича) проводят по цепи «колония-тюрьма». 14 сентября меня освободили. За следующие четыре месяца Николая Статкевича отправили в тюрьму. Для обычного зэка за четыре месяца почти нереально пройти весь этот цепочку - от колонии до тюрьмы. Видимо, это вообще первый случай в Беларуси. Ведь Статкевич довольно осторожно вел себя, и об этом мы неоднократно говорили, старался не допускать даже мелких нарушений. А то, что-то не было указано из вещей, - так за это каждого заключенного можно спокойно сажать в тюрьму.

- Судилище в Шкловской колонии и перевод Николая Статкевича в могилевскую тюрьму - это признание поражения администрации колонии? Или перевод в место, где есть больше средств давления на политика, место, еще более закрытое от общественности?

- И это тоже. Психологически в тюрьме сидеть тяжелее. И Ермолицкий (это начальник Шкловской колонии) заинтересован, чтобы побыстрее избавиться от Статкевича - или в тюрьму, или хоть куда. Ведь Статкевич был для них страшной головной болью. Администрация колонии делает каждый день отчет в Минск: когда проснулся, когда зубы чистит ... Поэтому сам Ермолицкий был очень заинтересован, чтобы избавиться от Статкевича, чтобы политика не было в его хозяйстве.

А что у Лукашенко в голове творится, то тут можно только выдвигать версии...