Кризис в Беларуси перекинется на реальный сектор

Тесно связанная с Россией, белорусская экономика готовится в 2015 году к кризису.

С валютного рынка он уже грозит перекинуться на реальный сектор, передает Rambler.

Прошлый год оказался для экономики Беларуси разочаровывающим. Так, ВВП вырос, по предварительным оценкам, всего на 1,6% (МВФ полагает, что еще меньше, см. график) при прогнозе в 3,3%. Складские запасы составили 76% от объема промпроизводства, а валюта с декабря начала новый раунд девальвации, сопоставимой с событиями 2011 года. Отчасти это было вызвано сложностями в экономике России — ключевого торгово-экономического партнера Беларуси. Несмотря на диверсификацию внешней торговли последних лет, на Россию приходится около 42% белорусского экспорта и 55% импорта. Но в прошлом году экспорт в Россию сокращался, поэтому ситуация усугубилась внутренними белорусскими причинами.

Экономические сложности заставили Лукашенко провести серьезные кадровые перестановки прямо перед Новым годом. 27 декабря белорусский правитель сменил весь экономический блок. Новым премьером стал занимавший до этого должность главы президентской администрации Андрей Кобяков; Нацбанк возглавил Павел Каллаур, а министром экономики стал статистик Владимир Зиновский. Перед ними поставлена задача сохранить в 2015 году экономику на плаву. Ведь в ноябре нынешнего года — очередные президентские выборы.

Успехи печатной промышленности

Прошлый год для белорусской экономики в целом характеризовался высокой степенью инерции. Основные процессы продолжали развиваться в рамках тенденции на замедление, а власти не решались активно вмешиваться. Как отмечает белорусский экономист Ярослав Романчук, главной тенденцией прошлого года для Беларуси стала «структурная прокрастинация, то есть острый дефицит воли для принятия необходимых решений по опасно обострившимся проблемам».

Но все изменилось за две недели до новогодних праздников, когда белорусское министерство торговли решило заморозить все потребительские цены в розничной торговле и общественном питании на ближайший месяц. Нацбанк, озабоченный ростом спроса со стороны населения на иностранную валюту, ввел временный 30-процентный сбор (фактически — налог) на покупку иностранной валюты для физических лиц и обязательную продажу 50% (вместо ранее установленных 30%) валютной выручки для экспортеров. Затем белорусское правительство объявило тотальный запрет на повышение цен, что оказалось равнозначно введению чрезвычайного положения в экономике. (Хотя Россия крепко удерживает Беларусь в сфере своего влияния, продавая ей газ по цене 134 долларов за 1000 куб. м (цена для Украины - 329 долларов), девальвация белорусской валюты стимулирует высокую инфляцию, уменьшая тем самым выгоды от газовых субсидий).

Давление на ситуацию с ценами и на курс белорусского рубля было вызвано неадекватно мягкой денежно-кредитной политикой на фоне стагнации экономики. По итогам года рублевая денежная масса (М2) выросла на 14,5%, а рост требований банков к экономике (М3) — на 23,9%. И это на фоне крайне низкого роста экономики. Инфляция в 2014 году приблизилась к 20% годовых (впрочем, в условиях жесткого регулирования потребительских цен этот показатель стал иметь ограниченное значение). При этом ситуация с процентными ставками решена так и не была. При ставке рефинансирования 20% к концу 2014 года коммерческие банки зазывали вкладчиков на депозиты под 50%, что создавало на банковском рынке ситуацию, напоминающую финансовую пирамиду. (Перемены в этой политике произошли уже при новом руководстве белорусского Нацбанка. Так, 9 января 2015 года банк повысил ставку рефинансирования до 25%, но верхняя граница по депозитам юридических лиц была снижена с 50 до 40% годовых).

На фоне мягкой кредитно-денежной политики в Беларуси обострились межведомственные конфликты, значение которых для экономики, где на государство приходится около 75% ВВП и около 80% активов, является решающим. В ситуации политического единоначалия весь 2014 год прошел в условиях обострения отношений между Нацбанком и правительством, Нацбанком и отраслевыми министерствами. Минфин стал объектом критики со стороны министерств промышленности и сельского хозяйства, которые требовали все новых кредитов под 2–5% годовых в рублях. А министерство торговли пошло на конфронтацию с минэкономики и Нацбанком, которые стремились провести полную либерализацию цен. «Экономика Беларуси продолжает регулироваться государством. Не в такой мере, как в СССР, но целые ведомства в государственном аппарате задействованы в том, чтобы регулировать экономический процесс», — полагает Андрей Суздальцев, специалист по Беларуси из Высшей школы экономики.

На те же грабли

Своими действиями основную часть негативных процессов белорусские власти перенесли на 2015 год, загнав их внутрь денежной системы. Однако, как полагает Романчук, в результате белорусское «правительство полностью перешло на ручной режим управления экономикой, признав наличие острого кризиса».

Так, в Беларуси произошла заморозка реальных доходов и зарплат. После двух лет не обеспеченного ростом производительности труда увеличения зарплат ресурсы системы оказались истощены. За первые 10 месяцев прошлого года реальные располагаемые денежные доходы в Белоруссии увеличились на 1,5%, а реальная зарплата (с учетом инфляции) выросла всего на 0,5%. По данным белорусского Статкомитета, средняя месячная зарплата в декабре 2014 года составила 6,8 млн белорусских рублей. При переводе ее по официальному среднемесячному курсу это 621 доллар США — самый высокий уровень за постсоветскую историю Беларуси. Более того, это существенно выше обещанного Лукашенко перед последними выборами в 2010 году среднего уровня зарплаты 500 долларов в месяц. Правда, после скрытой девальвации в конце декабря реальный курс валют оказался на 30% выше, в результате чего средняя зарплата снизилась до 478 долларов США. В январе 2015 года Нацбанк отказался от принудительного сбора, позволив девальвацию открытую — по январскому курсу средняя зарплата в стране упала до 445 долларов в месяц.

Это напомнило белорусам о совсем недавних событиях — в 2010 году, перед очередными президентскими выборами, правительство, желая угодить избирателям, накачало экономику ничем не обеспеченными деньгами. Тогда рост зарплат обогнал рост производительности труда на 16%, а средняя зарплата выросла до 409 долларов в месяц. В результате в 2011 год Беларусь вошла с очередным кризисом, который привел к девальвации. Средняя зарплата тогда рухнула до 317 долларов; рост производительности труда обогнал рост долларовых зарплат на 23%, а стране впервые удалось свести платежный баланс с положительным сальдо.

«Очевидно, что средняя зарплата около 320 долларов, плюс-минус 30, и является тем максимумом, который может позволить себе белорусская экономика при нынешнем уровне производительности труда», — считает белорусский экономист Владимир Ковалкин. Чтобы эта корректировка произошла, девальвация белорусского рубля должна продолжиться. По оценкам бывшего главы Нацбанка Станислава Богданкевича (при котором в 1994–1996 годах была проведена успешная стабилизация), при условии сохранения занятности (а белорусские госпредприятия с трудом сокращают персонал), номинального уровня зарплат и отсутствии внешнего финансирования (кредиты — у России или у МВФ — получить сейчас Минску крайне сложно) белорусской валюте предстоит падать до коридора 17,5–19,5 тыс. белорусских рублей за доллар. На начало февраля 2015 года курс составлял 15,4 тыс. белорусских рублей за доллар, что означает продолжение девальвации и снижение уровня жизни граждан.

Поэтому предвыборный год окажется непростым для белорусских властей, которые упорно отказываются реформировать экономику страны, сохраняя ее квазисоветский, частично плановый характер. Вместо настоящих реформ они предпринимают популистские шаги, как, например, введение «налога на тунеядство». По официальным данным, около 400 тыс. из 9,5 млн граждан страны (или 10% всего трудоспособного населения) официально нигде не работают и не платят налоги, следовательно, являются «тунеядцами». На самом деле большинство из них — это трудовые мигранты, уехавшие в Россию (доступ к российскому рынку труда белорусы имеют без каких-либо ограничений), или люди, работающие на аутсорсинге у международных компаний. Министерство труда предложило ввести специальные сборы для «тунеядцев», которые должны увеличить доходы бюджета. Эту инициативу поддержал сам Лукашенко, заявивший, что «нужно заставить этих людей работать».