Олег Сидорчик: Перемены в Беларуси произойдут внезапно

Потому что у белорусов есть сильная жажда свободы.

Актер Свободного театра Олег Сидорчик, который вынужден был уехать из Беларуси, рассуждает, могут ли театр и кино противостоять пропаганде, рассказывает, почему бы он хотел сыграть Лукашенко и будет ли это комедия или трагедия, передает «Радыё Свабода».

- Олег, мы с вами встречаемся в Праге. Почему вы сейчас здесь?

- Я политический беженец - вынужден был уехать после последних выборов, поэтому с 2011 года живу в Лондоне и не могу ездить в Беларусь. А в Праге я потому, что хотя я в Лондоне, жена моя живет в Минске. Вот и встречаемся в Варшаве, Праге, Лондоне.

- Как, на ваш взгляд из-за рубежа, с большей дистанции, происходят ли перемены в Беларуси?

- Да ничего там не меняется! Пока будет Лукашенко, изменений не произойдет. И вообще, пока будет Путин, то будет и Лукашенко. Это одно из другого вытекает. Но основания для перемен есть, потому что у белорусов и даже россиян есть жажда свободы.

- Изменился ли, на ваш взгляд, вектор заинтересованности международного сообщества, в связи с событиями в Украине, и белорусский вопрос отошел на второй план?

- Вектор изменился, но это верно, по моему мнению. Очень важно то, что происходит в Украине. Я выступал на митинге возле российского посольства - это была годовщина ввода российских войск в Крым. Я сказал, что решается и российский, и белорусский вопрос. Заварилась эта каша в Украине, они этот гадюшник растолкали. Это дорогая цена, но с Украины все может начаться. Украинцы, наверное, более активны, чем белорусы, и не такие убитые, как россияне, которых оболванили эти российские СМИ.

- Стало также меньше заинтересованности белорусским театром в Лондоне?

- У нас много театров в Минске. Подпольно, но даже несколько постановок в неделю у нас проходит. И это подвиг белорусских актеров Свободного театра, работающих в Беларуси в таких сложных условиях. Вне пределов Беларуси меньше проходит спектаклей - это когда есть фестивали, гастроли или туры. Но сейчас их гораздо меньше, чем раньше. В нашем репертуаре есть «Король Лир», мы играли его в шекспировском «Глобусе». На 10-летие театра также показываем эту постановку.

- Вы играете в этой постановке как раз Лира. Кого бы вы еще хотели сыграть?

- У меня никогда не было желания играть какую-то конкретную роль - ни Гамлета, ни Лира. Я также Анатолия Красовского играю. Но вот вы спросили, и я теперь задумался. Возможно, я бы сыграл белоруса 21 год назад и белоруса сейчас. Интересно было бы посмотреть, чем он живет, о чем думает, чем дышит, проанализировать современную трансформацию. Это была бы разноцветная роль, но скорее позитивная, ведь актер должен находить позитив. Есть еще один человек - на сегодняшний день самый знаменитый, у многих на устах, такой «недобелорус». Это Александр Григорьевич Лукашенко.

- Лукашенко также хотели бы сыграть?

- Я бы хотел его сыграть, так как обычно играют тех, кто уже ушел, ушел от работы, от деятельности, стал историей. Поэтому такой месседж нужно заложить, чтобы сыграть образ Лукашенко. Вот были такие времена в Беларуси, был такой а-ля лидер.

- Вы сказали, что как актер должны найти в каждой роли что-то хорошее. Или это был бы лишь негативный образ?

- Да, какого бы вора ты не играл... Но это будет не образ. Со своей профессионального взгляда я считаю, что это будет такой символ эпохи. История повторяется! Я вспомнил, что были постановки, в которых играли и Ленина, и Сталина, и Гитлера. Их же не рассматривали как интересных людей, а как носителей эпохи.

- И как вы видите это - как комедию или трагедию?

- Только смеяться и нужно, чтобы выжить. Это будет комедия, трагикомедия, фарс, водевиль! Но скорее бы это стало уже историей, чтобы мы об этом сняли водевиль. Наступят времена, когда на белорусских площадках будет много комедий и водевилей. Будет повод для этого - со смехом будем расставаться с прошлым.

- Поэтому искусство, театр так опасны для властей?

- Дело в том, что диктатура, несвобода не означает только то, что ты не имеешь возможности высказывать в адрес президента свои мысли, которые отличаются от официальных. 10 лет назад Свободный театр делал постановки, которые не имели к политике никакого отношения. Пугает власть не только, когда ты говоришь о ней. Я работал в государственных театрах, поэтому имею с чем сравнить: с самого начала был канон, 17 табуированных тем, которые нельзя затрагивать. Не существовало проблем алкоголизма, суицида, меньшинств, нельзя было неоднозначно говорить об Отечественной войне, религии. Если ты поднимаешь важные социальные вопросы, ты в лагерь врагов перемещаешься сразу.

- Вы снимались в фильме «Жыве Беларусь!», который был на Каннском фестивале. В этом году на Каннском фестивале покажут фильм «Мы, братья», который сделали совсем другие люди, это совсем другая тематика. Мы видим, что кино и театр - это тоже способ пропаганды. Как ей противостоять? Могут ли кино и театр противостоять пропаганде?

- Гораздо лучше и легче достучаться до людей через художественные средства, чем политические. В политике стерлись границы, где правда и неправда. Такой парадокс: в политике можно играть этим. А вот там, где действительно играют - в театре - там эта правда и звучит. Но в том же ТЮЗе или Театре белорусской армии, где я играл, выходишь на сцену и понимаешь, что ты лжешь, недоговариваешь или нарушаешь какие-то темы. В каждом сидит цензор. А как можно играть, когда ты врешь? А зритель - не дурак. Пусть он и не понимает, но он чувствует, что его обманывают, поэтому он не будет тебе верить. Но если ты говоришь правду, то это до него дойдет. Художественные средства - кино, театр, литература - это путь к тому, чтобы у людей изменилось понимание ситуации происходящего.

- Вы уехали после последних президентских выборов. Уже скоро - следующие выборы. Чего можно ждать?

- Я думаю, что не будет таких репрессий. Просто потому что репрессировать уже мало кого осталось. Не думаю, что что-то кардинально изменится, потому что машина уже так работает. Поддержка от России, деньги - все это не способствует тому, чтобы надеяться на быстрые изменения. Но у меня уже давно есть предчувствие, что в Беларуси все изменится почему-то внезапно, неожиданно, абсурдно. Что касается нашего сегодняшнего так называемого президента и его судьбы, то все будет как в страшном фильме. Но нам всем станет легче.