Мы правда сейчас будем обсуждать конституционную реформу?

Про это нельзя молчать.

Я буду про это писать, потому что про это нельзя молчать. Потому что это должны знать и слышать все.

А особенно те, кто до сих пор сидит в танке: «Че вы ходите? Мы нормально живем. Ничего все равно не изменится».

В бусе, в котором держали маму, людей били. В частности девушку Лену из Могилева. Ее душили, становились коленом на горло, били по лицу. Мама сидела рядом и кричала: «Не трогайте ее вы же ее задушите сейчас!». В ответ на нее замахивались дубинкой и отвечали: «Молчи, с..ка, а то и ты получишь сейчас!». Но косвенно мама все равно «получала». Размахи и удары девушке прилетали с такой силой, что маме тоже касательно «перепадало».

Когда девушка начала хрипеть, «коллеги» душителя закричали: «Рома, Рома, хватит! Ты ее сейчас убьешь!».

После того как маму и девушку перекинули в автозак в маленькую комнатку, где они вдвоем могли лишь стоять вдвоем, мама пыталась с ней поговорить. Избитая, со шрамом на лице, девушка Лена ничего не помнила. Это психическая амнезия. Признак сильнейшего шока и травмы.

В автозаке мама теряла зрение и просила воды. От газа, которым щедро поливали в лицо при задержании. Такая вот избирательная щедрость. На воду ее не хватило.

В Заводском РУВД оформляли две девушки. Уж простите за минутку сексизма, но от девушек интуитивно ждешь большей поддержки. Но не в этот раз. Две с..ки, на просьбу мамы: «девушки отведите меня, пожалуйста в туалет», отвечали хамским: «подождешь».

После того как мама сказала: «я сейчас сяду и схожу в туалет прямо здесь и мне плевать что будет потом!», в туалет ее отвел какой-то мужик. Эти две с..ки продолжали заполнять бумажки.

Сейчас мама лежит в токсикологии - жуткий кашель, тошнота, рвота, давление 180, и не понятно что со зрением будет, потому что сейчас не очень.

Рассказывает и плачет. «Это все невозможно забыть» - говорит.

От бессилия больше всего, конечно: «На твоих глазах убивают, уничтожают, а ты ничего не можешь сделать... Тебе кричат: заткнись, сука и наставляют автомат... или замахиваются дубиной...»

Страна разделилась на преступников и жертв. Преступников опознать сейчас достаточно легко - они носят погоны.

Я не могу работать.

Я не могу жить.

Я не могу дышать.

Мы правда сейчас будем обсуждать конституционную реформу?

Анна Матуляк, «Фейсбук»