Януш Леон Вишневский: Теперь все смотрят на Беларусь по-другому

Белорусы начали по-настоящему чувствовать себя нацией.

Популярный польский писатель Януш Леон Вишневский приехал в середине октября в Минск на презентацию своей новой книги «Конец одиночества» на фестивале PRADMOVA. Это продолжение бестселлера «Одиночество в сети» - первой книги Вишневского, изданной почти 20 лет назад. Этот роман с упоением читают и сегодня, потому что такая романтичная история любви - мечта миллионов людей. Многие считают, что эта история настолько невероятна, что не может быть правдой. Но она реальна. Как и история семьи самого Януша, хоть она тоже кажется невероятной…

- Моя мама родилась в Берлине, куда ее родители, поляки, уехали, чтобы зарабатывать деньги. Такие нормальные экономические мигранты, - рассказывает kp.by Януш. - Во время Первой мировой войны Торунь - город, в котором они жили - принадлежал Германии, как и вся западная часть Польши. Восточная часть принадлежала России, южная - Австрии.

А папа родился и жил в Торуни. Во время Второй мировой войны воевал против немцев, был танкистом. Он попал в плен и четыре года провел в немецком концлагере. Но ему повезло. В то время в Гданьске строили корабли, нужны были рабочие руки, и его взяли на эту стройку шофером.

С мамой они еще не были знакомы. Она в то время работала в Гдыне (портовый город недалеко от Гданьска. - Ред.) официанткой в самом дорогом ресторане, куда ходили только эсэсовцы. Может, они же после работы шли в концлагерь, где был мой отец. Может, утром они били папу, а вечером общались с мамой. Официантки в этих ресторанах не только обслуживали гостей, но и должны были танцевать с офицерами. Мама говорила, что эти немцы знали Шопена, прекрасно танцевали полонез и были очень образованные.

Когда Красная армия шла освобождать Гдыню и Гданьск, мама хотела бежать оттуда, потому что все говорили, что русские солдаты не пропустят ни одну женщину. Один немецкий офицер пообещал, что поможет ей попасть на «Вильгельм Густлофф» - огромный пассажирский корабль, на котором должны были отправиться в Германию те, кто хотел бежать. Вмещал он 2500 человек, а пассажиров набралось 9500. В основном женщины и дети. Мама на корабль не попала - тот немец не пришел. И это хорошо. Потому что командир русской подводной лодки Маринеско выпустил по этому кораблю четыре торпеды. Из всех пассажиров выжило меньше 500 человек. «Титаник» по сравнению с ним - каяк…

Мама вернулась в Торунь очень несчастной. Она скучала по мужу, который остался в Англии и не мог вернуться в Польшу, потому что ему там грозил расстрел. Однажды ее, плачущую на скамейке в парке, заметил мой папа. Потом он начал приходить в парк каждую неделю, чтобы увидеть ее. Мама поняла, что это серьезно. Так они познакомились. А через два года родился я.

- У родителей не было проблем из-за того, что они работали на оккупантов? И папа никогда не упрекал маму - мол, пока я в концлагере выживал, ты с немцами танцевала?

- Нет! Все знали, что это часть истории. Просто люди работали, и это была немецкая территория. В истории Польши много таких переплетений. И в моей семье тоже. Папа никогда не учил меня ненавидеть немцев, никогда не говорил, что они все - плохой народ. Только конкретные люди. Бабушка моя чувствовала себя полькой, но говорила по-немецки, а по-польски умела писать только печатными буквами. Мама была патриоткой. Когда играли немецкий гимн, она вставала, а когда польский - плакала. Это многих польских семей так коснулось. Очень сложная история… Мои дочери чувствуют себя немками. Они выросли и живут в Германии. Но очень связны с Польшей, часто приезжают сюда. Мы с женой сделали все, чтобы они не потеряли польского языка. Это было не так просто - дочки ходили в немецкую школу, с друзьями говорили по-немецки. Но если они с нами начинали говорить на немецком, мы не отвечали. Только по-польски! Я установил спутниковую антенну, чтобы они смотрели польские каналы. Я не мог представить, что они не будут говорить на нашем родном языке. Хотя тогда, в 80-х, было много поляков, которые поехали в Германию за лучшей жизнью и стыдились своего языка.

«Это был шок: я заплатил 47 марок за такси из аэропорта в университет, а в Польше со степенью доктора я зарабатывал в месяц столько же»

- Расскажите, как вы вообще попали в Германию и почему задержались там на 30 лет? В то время надо было быть очень ценным специалистом или диссидентом, чтобы оказаться в капиталистической стране.

- Немцы пригласили меня на работу. В Польше в университете я получил диплом физика, но работу по специальности не получил, потому что не был членом партии. Мой декан помог мне устроиться временно в компьютерный центр в университете, чтобы переждать год. Но мне так понравилась информатика, что через год я уже не захотел вернуться в физику. Знал, что информатика, компьютеры - это будущее. В 1983 году получил стипендию польской организации в США и год учился в американском университете, потом защитил кандидатскую степень и в Штатах, и в Варшавском университете. Я занимался алгоритмами компрессии данных - сжатием больших файлов в малые. Этой темой заинтересовались в Германии, где занимались созданием базы данных химических соединений. И в 1987 году меня пригласили с докладом во Франкфурт-на-Майне.

Я поехал. За доклад мне обещали 300 западных марок, за которые я собирался купить плитку в ванную. В Польше ничего не было в обычных магазинах, а в тех, где все продавали за валюту, было все. А я получил квартиру в Польше, и мне нужна была плитка (смеется) - это была моя мотивация. После доклада я получил не только 300 марок, но и приглашение на работу.

- Как в то время жили люди науки в Польше? Вам было о чем сожалеть, уезжая в чужую страну?

- Я прилетел во Франкфурт-на-Майне в январе в один из самых холодных дней. Чтобы не мерзнуть, взял такси и заплатил 47 западных марок, чтобы доехать из аэропорта в университет. А я со степенью доктора зарабатывал в месяц в Польше 50. Понимаете? Это был просто шок для меня. Когда мне в Германии показали контракт с зарплатой 5000 марок, я считал, сколько там нулей, не ошиблись ли они. Если бы и 500 дали - я бы там работал. Но я поехал не только ради денег. Возможность иметь доступ к передовым технологиям и использовать то, чему я учился в Америке, - это было самое важное. В Польше такого не было. Потом я там защитил докторскую, хоть это не нужно было. Но я обещал маме, что буду профессором, и сделал это. Только она не дожила до этого (мама Януша умерла, когда ему было 23 года, отец пережил ее на 6 лет. - Ред.). Думал, что буду в Германии 1 - 2 года, а остался на 30. Программа, которую я написал, имела огромный успех, ее продавали в разных странах, и немцы хотели, чтобы я у них работал.

- Это была интересная работа?

- Да. Я создал программу, которая облегчила жизнь химикам. В чем суть? Есть база данных химических соединений, их около тысячи, у всех своя формула. Надо назвать каждое это соединение, чтобы это название было понятно каждому химику и он мог по нему воспроизвести его картину. В институте, куда меня пригласили, восемь сотрудников каждый день по 8 часов смотрели в компьютер и давали названия этим соединениям. И каждый из них получал 120 000 марок в год. Институту стоило миллион в год только называть эти соединения. Они решили пригласить поляка Вишневского и посмотреть, может ли это сделать компьютер. Если сможет - всех уволим. Эти люди в институте меня ненавидели - знали, если я напишу эту программу, они потеряют работу. Сначала помогали, пока не верили, что компьютер может это сделать, потом перестали. Через четыре года, в 1991-м, первая версия моей программы уже работала, первая в мире среди подобных. Сейчас есть и другие, но моя работает до сих пор.

«Режиссер Адамек был Сталиным фильма «Одиночество в сети»

Вишневский не раз говорил, что наука для него - как жена, а литература - любовница. Сейчас, шутит Януш, жена и любовница живут под одной крышей, хотя книгами сегодня он занимается намного больше. Поначалу писательство было просто отдушиной, и успех «Одиночества в сети» стал для него шоком.

- Первая книга была издана в 2001 году и стала бестселлером, - вспоминает писатель. - В 2006-м по ней сняли кино, а в 2009-м - поставили спектакль в Балтийском доме театра в Санкт-Петербурге, где он уже 11 лет идет. Я там даже один раз сыграл роль бомжа. И в фильме тоже.

- Фильм Витольда Адамека зрители и критики очень ругают - мол, испортили такую историю, и если б сначала смотрели это кино, то книгу ни за что не стали бы читать. А вам он нравится?

- Не нравится. Я согласен с теми, кто критикует. Но со мной никто не советовался. В 2001 году была издана книга какого-то химика из Франкфурта-на-Майне, которого никто не знал. И когда я приехал в Варшаву с докладом по химии, ко мне подошел человек и попросил, чтобы я дал ему право сделать фильм. Книги еще не было в магазинах Польши, а человек уже хочет сделать кино по моей книге! Это известный польский кинооператор, очень хороший оператор. Он работал с Вайдой, Занусси, Агнешкой Холланд и другими знаменитыми режиссерами. Я сказал: «Делайте!» Он получил на фильм хорошие деньги от 1-го канала польского телевидения и сделал фильм. Даже два - двухчасовой фильм и телевизионный мини-сериал.

С точки зрения техники фильм прекрасно сделан: музыка, актеры, операторская работа. Но нет эмоций, нет истории чувств. В России, в театре Санкт-Петербурга, адаптацию сделали лучше, чем поляки. Витольд Адамек был режиссером, продюсером, оператором, он выбирал музыку и актеров - он был Сталиным этого фильма.

- Увы, есть много примеров, чем все заканчивается, когда один человек пытается взять в свои руки все, даже если у него нет компетенций в этой области…

- Да, это плохо, когда один человек делает все! И нет людей, которые бы ему сказали: «Ты делаешь плохой фильм». Он был уверен, что фильм хороший. А 85% людей не нравился. Никто не знал адреса электронной почты этого режиссера, но все знали мой адрес. И все претензии приходили в мой ящик. Люди думали, что я отвечаю за этот фильм. Мне писали: «Вишневский тебе что, мало денег? Почему ты дал так у***ть свою книгу?» Реклама этого фильма была невероятная в Польше, на каждом углу. И такое же было разочарование.

«Папа сказал: «Янушек, не будешь учиться - станешь политиком». И я сделал все, чтобы политиком не быть»

- Продолжение «Одиночества…» в Беларуси появилось сначала на белорусском языке - спасибо вам за это! - а потом на русском. Это было принципиально для вас?

- Да. И мне это нравится. Мне приятно принимать участие в популяризации белорусского языка в Беларуси. Помню, в 2013-м, когда я приехал с новой книгой в Беларусь, в книжном магазине мне показали, где находятся белорусские книги. Там была маленькая полочка, сказки для детей и Библия. Теперь - совсем другое дело.

- В Беларуси многое изменилось за последние месяцы. Но какими бы драматичными ни были события, люди сплотились…

- Всегда есть события, которые объединяют людей. Как в Польше было с движением «Солидарность». Началось все с вопроса зарплат, потом включили в это политические элементы. Что и стало началом конца советской системы в Польше и Европе. Я тоже был членом «Солидарности», как и все, кто работал в университетах. Потому что все образованные люди знали, что это движение может изменить эту систему.

К сожалению, мой папа не дождался этого. Он не верил политикам. После концлагеря он не верил ни коммунистам, никому. Он видел, что система делает с людьми. Когда мне было 10 лет и я не хотел учиться, а хотел играть в мяч, папа мне сказал: «Янушек, если не будешь учиться - станешь политиком». В 10 лет я не знал, кто это такие, но если папа говорит… И я сделал все, чтобы политиком не быть - я магистр по физике, по экономике, у меня кандидатская по информатике и докторская по химии.

- А «Солидарность»?

- Это было больше чем политика. Это то, что нас соединяло.

- Вы рассказывали, что следите за событиями в Беларуси по новостям из разных источников. Вы же оценили, какие потрясающие у нас женщины, правда? И возможно, когда-нибудь напишете книгу о сегодняшних событиях?

- Да, я всегда говорил что женщины - лучшая часть мира. Это правда. События, которые происходят сейчас в Беларуси, я, конечно, использую в каком-то романе. Многие сейчас первый раз услышали о Беларуси. Здесь в основном было спокойно, ничего не случалось. Если и знали о ней, то как о стране, которой 26 лет руководит один человек, или о том, что здесь женщины красивые и отличные специалисты по IT, создатели World of Tanks. Теперь все смотрят на Беларусь по-другому. У вас люди начали по-настоящему чувствовать себя нацией. Все видят это. Видят и то, что происходило после выборов на улицах, что делали силовики. Думаю, те, кто избивал людей, должны быть наказаны за это. В Польше, когда победила «Солидарность», все, кто был в ОМОНе, предстали перед судом. Кого-то штрафовали, кто-то пожизненно лишался пенсии, а те, кто бил людей, сели в тюрьмы.

- Как доказывали их вину? Тогда ведь не было мобильных телефонов, на которые можно было оперативно все снять, и даже фотоаппараты не у всех были.

- Их опознавали люди - иногда этого было достаточно. Были съемки, которые вела полиция.

Польский писатель Януш Леон Вишневский родился 18 августа 1954 года в Торуни. В 14 лет поступил в морское училище, получил диплом моряка. Позже в университете изучал физику, защитил докторскую диссертацию, получал образование на экономическом факультете. Защитил докторскую диссертацию по химии. Получил степень доктора информатики. Знает польский, немецкий, английский, русский языки. После успеха первой книги, изданной в 2001 году, написал еще более десятка книг.