«Это такая солидарность, столько юмора, поддержки!»

Экс-ведущий «Калыханки» рассказал о своем тюремном опыте.

Знаменитый белорусский актер Александр Жданович, известный тысячам белорусов как Маляваныч из передачи «Калыханка», вышел на свободу. Он был задержан 8 ноября в Минске, а 11 ноября получил 9 суток. О своем тюремном опыте Александр Жданович рассказал tut.by.

— Как вы себя чувствуете?

— Отлично (улыбается). Все издержки столкновения с системой покрывались замечательным общением с людьми, которые вместе со мной отбывали этот срок. Это такая солидарность, столько юмора, поддержки!

Когда находился в тюрьме в Жодино, возникло ощущение, что видел буквально две Беларуси. Одна Беларусь сидела в камере. Рядом со мной были мужики разных профессий: директор айти-компании, владелец СТО, профессор-философ, математик. Мы постоянно смеялись, общались. Книг не было — в здании раньше находилась тюрьма для малолетних. Один из сокамерников рассказывал, что им приносили какие-то сказки. Зато я читал сокамерникам «Онегина» возле параши, Бродского, Евтушенко, О’Генри.

А вторая Беларусь… Я не понимаю, как они общаются. Ладно, рычат как псы на заключенных. Но как они общаются между собой! Сплошной мат. Хотя, были разные люди. Один вывел нас в душ — единственный раз за все время. Этот человек и помягче был, на вопросы отвечал, не употребляя мат.

— Но условия в тюрьме, как понимаю, были так себе.

— Да, мы находились внутри вонючей камеры, где нас было 16 человек на восемь мест. Было гнусное питание, отсутствие света и полноценного отдыха. Не было матрасов. А еще первый день нас вообще не кормили — бросили на всех две буханки хлеба. Но все это окупалось ощущением, что нам хорошо.

— Вас узнавали?

— (Смеется) Слава Богу, контактов было минимум. В той же тюрьме нас приняли, был суд, а позже поход в душ. Потом слышал, как сотрудники переговариваются между собой: «А, это этот? Да-да». Но лично никто не подходил. Но вообще я не думаю, что моя известность на что-то повлияло, положительно или отрицательно.

— Надеюсь, вас не били?

— Нет, Бог миловал. В Партизанском РУВД, куда меня доставили после задержания был только один ранее избитый парень — ему сломали нос, и пришлось вызывать скорую. А вообще сотрудники в целом относились к нам вежливо. В одной камере со мной был парень — его рука сильно опухла. Подозревали перелом, поэтому просили вызвать врача. «Завтра придет фельдшер», — ответили нам. Но он не пришел ни завтра, ни послезавтра. Но обошлось: скорее всего, рука была сильно ушиблена, по ней топтались ногами. Мне рассказывали, как в Советском РУВД держали людей стоя по десять часов у стены. Но, повторюсь, меня Бог миловал.

— Как прошел суд?

— Была судья из Клецка. Мне завтра туда ехать, ведь постановление о судебном решении мне не дали. А без него не могу вернуть вещи, которые доставили назад из Жодино в Партизанское РУВД. Это телефон, документы, деньги.

Все продолжалось достаточно быстро, минут пять. Но шока не было. Я приблизительно знал, что меня ждет. И читал о судах, многие знакомые уже через них прошли. Судья зачитала, что я шел там-то и там-то, был с запрещенной символикой, выкрикивал лозунги. Я сказал, что все это неправда. Но никого не интересовало, как было на самом деле.

В тот день я шел с крестом по Немиге. Один из людей в черном подошел ко мне: «Что вы здесь делаете?» — «Молюсь, чтобы вы не обижали народ». — «Мы народ не обижаем», — ответил он, но отошел. Иду дальше и вижу, как омоновец орет на женщин. Я подошел и говорю: «Не кричите на них». Он буквально схватил меня за шкирку. Женщина как кричит:

— Батюшку схватили!

— Батюшку-матушку! — говорит Александр Жданович голосом омоновца и смеется.

Через минуту я оказался в автозаке.

— Говорят, коллеги поехали вас встречать в Жодино?

— Да, это было прекрасно. Приехали мои родственники и около пятнадцати актеров и сотрудников театра.

— А руководство?

— Руководство уже звонило. Завтра вызывает на разговор. Пока не знаю, чем все закончится.