«Бобры прогрызли?!»: Жители затопленного Оренбуржья требуют сменить правительство

Пострадавших от наводнения «кинули» с выплатами.

В начале апреля Орск — второй по населению город Оренбургской области РФ — накрыла небывалая волна весеннего паводка. Уровень воды в реке Урал достиг почти 10 метров выше нормы. Были затоплены тысячи жилых домов. Наводнение в области продолжается. О том как местные жители его пережили — в репортаже корреспондента RTVI Татьяны Пановой.

«Ни электричества, ни газа, ни отопления, у нас нет. Под тремя одеялами спим»

«Девчонки чаек захотели. Вот, варю», — посмеиваясь говорит житель Орска Андрей, указывая на импровизированную плиту, сложенную из нескольких кирпичей. На ней дымится чугунный чайник.

Электричество, как и другие коммуникации, в наполовину затопленном городе отключили еще несколько дней назад. Жители приспосабливаются как могут: запасаются теплыми вещами и электрогенераторами — по ночам на улице бывает минус.

Самодельную «плиту» Андрей расположил по левую сторону дома, на просохшем асфальте. Справа — пока еще сырой от наводнения палисадник. По словам местных, вода с улицы Радостева продолжает убывать с каждым днем на 10-15 сантиметров: «Если так и дальше будет — вообще классно. Числа до двадцатого может уйти».

«Девчонки», которые захотели «чаек», живут на втором этаже многоквартирного дома. Одна из них — Ирина — рассказала, что сейчас вынуждена ютиться вместе с пятью соседями в «однушке», потому что ее дом полностью ушел под воду.

«Работу тоже затопило, поэтому сейчас туда не ходим. Пропитание заканчивается, я вчера на Гагарина [главная площадь Орска, где расположены пункты МЧС и волонтеров] оставила заявку на гумпомощь. Сегодня воду нам принесли впервые. Еще сардельки и хлебушек привезли. Ни электричества, ни газа, ни отопления у нас нет. Мы вообще тут под тремя одеялами спим», — рассказывает Ирина и начинает плакать.

Прорыв насыпной дамбы на реке Урал в Орске — втором по величине городе Оренбургской области — произошел вечером 5 апреля во время паводка. Еше 3 апреля мэр города Василий Козупица осматривал дамбу вместе со своим заместителем и говорил, что «угрозы паводка нет».

Прокуратура Оренбургской области сообщала, что дамба была введена в эксплуатацию в 2010 году. Прорыв связали с несвоевременно принятыми мерами по ее содержанию. Региональный СК возбудил уголовное дело из-за нарушения правил безопасности при ведении строительных работ и халатности.

В результате прорыва дамбы в зоне затопления оказались около 7 тысяч домов. К 11 апреля их число сократилось на тысячу. Глава Оренбуржья Денис Паслер призвал «не искать ведьм» в прорыве дамбы в Орске. Он также отметил, что дамбу, с его точки зрения, «сложно назвать дамбой, поскольку речь идет о насыпном сооружении».

Самое востребованное средство передвижения в Орске теперь — лодка. Кто-то по улицам города плавает на «моторке», другим приходится «налегать на весла», а третьи предпочитают ходить на своих двоих. «Обстановка у нас тут по-кайфу», — шутит житель одного из затопленных домов Виталий. За спиной у Виталия — пакет с мясом, который он только что вынес из своей квартиры. В районе, где живет мужчина, воды теперь «чуть выше колена». Поэтому, чтобы попасть домой, он купил себе водонепроницаемый рыбацкий комбинезон: «Саша, готовь мангал. Завтра будем шашлыки жарить». «А лепешки взял?», — кричит с другого конца улицы своему соседу Саша. Виталий на секунду задумывается, потом улыбается. «Сука. Забыл. Сейчас схожу», — говорит он и снова уходит домой за очередной порцией провизии.

На площади Гагарина, которая, как говорят местные, соединяет «европейскую» и «азиатскую» части Орска, тоже оживленно. Пожилой мужчина корягой измеряет глубину воды рядом с «берегом» и горестно вздыхает: «Всю жизнь тут живу. В 57-ом году было наводнение, но быстро все ушло». Две женщины — Галина и Светлана — сидят на скамейке и смотрят на затонувший город, положив руки на пятилитровки с питьевой водой — еще одним дефицитным товаром в Орске.

«Никто нас об эвакуации не предупреждал. Говорили только „дамба подтекает, дамба подтекает“. Если бы сразу заделали… А у нас как обычно — пока жареный петух не клюнет, ничего не будет», — начинают они свой рассказ. Живут женщины в соседних домах. «Все уехали, я в своем подъезде одна осталась. Вчера смотрю — какие-то люди по улице ходят. Думаю, мародеры что ли. Уже боишься — вдруг убьют», — говорит Светлана, указывая в сторону трехэтажки, стоящей у кромки воды. На площадь соседки приходят каждый день — это единственное место, где ловит мобильный интернет. «Так дома лежишь, ничего не знаешь. Выйдешь — хоть новости можешь почитать».

«Тут вот приезжал к нам Куренков. Он на таком катере большом разъезжал, вся свита при нем. А люди вокруг — на лодочках. И они ему рукой машут. Глубинарии радуются приезду чиновника! А что толку-то? Я читала, что до 25 апреля вода будет стоять. Так я ж тут так повешусь», — дополняет слова соседки Галина.

Больше всего от паводка пострадал микрорайон Старый город в Орске — он находится в низине, поэтому вода тут стоит долго. Добраться до него раньше можно было за 20 минут на машине, но из-за паводка приходится объезжать большую часть города — новый путь занимает более часа езды. По пути почти в центре Орска встречаются еще не до конца высохшие от разлива воды улицы, которые коварно «ловят» неосмотрительных водителей. «Там менты застряли в яме, толкнуть надо», — кричит притормозивший нашу машину местный житель и просит трос. «Ну куда ж их понесло. Улицу совсем размыло», — говорит таксистка Ирина, но трос все равно отдает полицейским. Спустя 10 минут «УАЗик» правоохранителей удается вытащить и они уезжают.

«Сиди, телевизор смотри и не паникуй»

«Ну вот, приехали. Там чуть пройти — и уже вода», — говорит Ирина и указывает в сторону большого скопления местных жителей на лодках. Они увозят уцелевшее имущество из затопленных домов и развозят гуманитарную помощь на «остров» — так местные называют Преображенскую гору, на самом верху которой стоит церковь. «Островом» ее прозвали из-за того, что добраться туда сейчас можно только на лодке — гора полностью отрезана от суши.

Рядом с лодками ходит пожилая женщина и просит местных отвезти ее в сторону затопленного дома. «У меня там четыре кошки и собака, надо покормить. Отвезете за церковь?», — подходит она к одному из лодочников. «Нет, туда не поеду. Вода ушла, течение там сильное», — отвечает он. «Какие ***** кошечки, собачки. Там бы людей спасти», — говорит мужчина вслед уходящей женщине.

Вплавь до «острова» Старого города — всего 10-15 минут. По пути встречаются другие жители на таких же «моторках». Они тихо идут по воде, откидывая веслами плавающие в воде деревяшки с гвоздями — части разрушенных домов.

«Тут недалеко кладбище затопленное. Ребята лодку оградкой прокололи. Хорошо, что их быстро подобрали», — говорит Алексей, согласившийся «подвезти» к Преображенской горе. Петляя по затопленным улицам, он останавливается у лодок МЧС — служба развернула на «острове» небольшой штаб.

Первое, что бросается в глаза, — количество собак. Некоторые приплыли сюда сами, других — привезли. «Собаки цепляются к нам, дерутся за место», — рассказала одна из местных, которая вместе с соседкой спускалась с горы, где стоит церковь — туда волонтеры складывают гуманитарную помощь.

«Я с Форштадта в чем была — в том и побежала. Ходим теперь, побираемся — кто что даст. Успела из дома только документы взять. Вода прибывала очень быстро, сирены выли, собаки. Никто нас не предупреждал об эвакуации. Выбегу — говорят: «сиди, телевизор смотри, не паникуй». Опять выбежала — сосед кричит: «теть Маш, быстрее документы хватай и на чердак лезь». А я потом подумала — слава Богу, что на чердак не полезла. Я бы там умерла».

«Теть Маша» останавливается, перекладывает бутылку с питьевой водой в другую руку, а второй — указывает на «берег», где стоят сотрудники МЧС. «Столько трупов было…При мне тут старика в первый день выловили. Потом через день — уже бабку», — говорит она. В разговор вступает ее соседка. По словам женщины, в первые дни наводнения «ни еды, ни воды» на «острове» не было. Аптеку, несмотря на распространение инфекций, тоже сначала закрыли.

«И хоть бы кто из руководства приехал, посмотрел, как мы тут живем. Говорили воду кипятить. Но на каком, извините, хрену? Электричества и отопления же нет. На кострах додумались, все палки собрали. Я уже просила: «подайте, ради Бога». Никогда бы в жизни не пошла с протянутой рукой, а пришлось. В общем, насмотрелись мы тут ужасов, что даже рассказывать страшно», — говорит женщина.

Обе осекаются и несколько минут молчат. Затем — поднимают с земли бутылки с водой и спускаются с холма вниз, к своим домам. По пути указывают на золотистую корову, рядом с которой лежит теленок.

«Корову с теленком еле выловили. У нее, видать, судороги от холодной воды. Кое-как в нее бутылку водки залили, она согрелась и тогда встала — ее сейчас волонтеры подкармливают», — рассказали женщины, указывая на мирно жующее сено животное, и пошли относить провизию, предоставленную волонтерами, домой.

«Кушай, кушай», — приговаривают стоящие рядом с коровой мужчины. Они тоже живут тут, на «острове». А вот их друг — Дмитрий — наоборот, свой дом в районе Форштадта не покинул, чтобы его не разграбили мародеры. Он живет на втором этаже, куда перетащил все самое необходимое. «Дим, к тебе тут журналист хочет приехать в гости. Можно?», — спрашивает у него по телефону один из мужчин. «Дима», по-видимому, соглашается. «Поезжайте. Только вам надо будет самой добираться, приплыть за вами он не сможет — бензина у него мало», — говорит друг Дмитрия и машет рукой в сторону волонтеров на лодках и МЧС. — «Сходите туда, может, кто подвезет».

«Мы вчера по деревьям лазали, собак из затопленных районов спасали»

Подвезти соглашается хрупкая блондинка Регина. Вместе с отцом и мужем Юрием они купили моторную лодку и теперь помогают местным — кого перевозят с «острова» на «большую землю», кому ищут пропавших животных. Вот и сейчас они едут искать оставшихся в затопленных домах собак и кошек, чтобы вернуть их хозяевам. «Вчера тоже весь день по деревьям лазали, спасали…Вот, резиновые сапоги наденьте», — говорит Регина, протягивая пакет. После этого мы садимся в лодку и отходим от берега. Позади тащим на буксире семейную пару — они попросили довезти их на «моторе» до дома. На веслах туда пройти нельзя из-за течения.

«На светофоре на следующей улице налево, а мы там уже сами догребем», — говорят они и, отцепляясь от буксира, забирают влево. Мы продолжаем путь вдоль затопленных улиц. Деревянные дома, разбухшие от воды, теряют оконные рамы и сайдинг. То тут, то там встречаются разбитые окна магазинов — работа мародеров, говорят волонтеры.

На крыше одного из домов кричат петухи. «Плохо, что катамараны пропали. Сейчас бы парочки тут ездили, красота…романтично», — подшучивает отец Регины над одной из попутчиц. Вскоре мы высаживаем женщину на «большую землю», а сами отправляемся в Форштадт. Воды тут ощутимо больше. Если до этого лодка могла зачерпнуть мотором асфальт из-за небольшой глубины, то теперь приходится уворачиваться от стелящихся по воде проводов бывших трамвайных путей.

По дороге встречаем двух мужчин на такой же «моторке» — они пытаются спасти из затопленного дома кота. «А мы за собакой приехали. Тут она?» — спрашивает Регина. «Тут, тут. Это соседки моей собака. Только она вредная, не пойдет», — отвечает ей тот же мужчина. После этих слов Регина с Юрием высаживаются из лодки на крышу и начинают искать животное. Лодку приходится придерживать, ухватившись руками за конек, чтобы ее не отнесло течением. Через пять минут Регина выносит на руках черную маленькую собачку, похожую на таксу.

«Сейчас ты с ней вошкаться будешь, а она у тебя от страха сиганет в воду. Сажай ее в мешок и поехали», — говорит девушке отец. Мы плывем дальше. Отец Регины пересаживается ближе к носу — так удобнее следить за проплывающими мимо деревяшками. «Юра, влево, влево уходи. Глуши мотор», — кричит он, и лодка уходит от столкновения с плывущей по улице зеленой дверью.

Около дома Дмитрия — цели поездки — нас окликает пожилой мужчина. «Вы кто такие, зачем приехали?», — кричит он со второго этажа своего затопленного дома. «Мы к хозяину», — отвечает ему Регина. Незнакомец заметно смягчается. Вскоре на «моторке» появляется и сам Дмитрий. Вместе с другом Сергеем они отвозили бензогенератор своим соседям, чтобы те могли подзарядить телефоны. «Сейчас чуть ближе подойдем, пересядете к нам в лодку», —— говорит мне мужчина и, придерживая за руку, помогает перебраться.

«Второй этаж — не роскошь, а средство выживания»

«Паркуя» лодку во дворе, Дмитрий привязывает ее к перилам крыльца, почти полностью ушедшего под воду, и проводит к себе в дом. Первый этаж полностью затоплен. «Вот так детская сейчас выглядит. Вот тут жена рассаду выводила — она так плакала, когда все это тонуло. Идеальный порядок был», — говорит Дмитрий, шлепая сапогами по воде.

Поднимаемся на второй этаж. На лестнице стоят газовые баллоны, бутылки с водой и запасы топлива для бензогенератора. «Греемся с его помощью, потому что ночью холодно», — рассказывает Дмитрий. «А это — Анатолий», — говорит мужчина, кивая на большую клетку с зеленым попугаем. — «Он разговаривает, но сейчас не будет».

На входе во вторую комнату Дмитрий просит разуться: «Там в воде чего только нет, нельзя в дом заносить. Заправки растеклись, кошки и собаки сейчас всплывать начинают. Самое страшное, что в каждом дворе одна-две выгребные ямы», — говорит он, протягивая тапочки.

«Первый день был самый тяжелый, МЧС не могли сюда добраться, поэтому мы на своих лодках всех людей доставляли на дамбу. Вытащили 21 человека», — начинает свой рассказ Дмитрий. По словам мужчины, за ночь вода прибывала на 10 сантиметров в час — тогда спать приходилось по 15 минут. Сейчас же она медленно уходит. «Держимся благодаря бензогенератору. Можно сказать, что от города мы энергонезависимы», — рассказывает он, обводя руками большую комнату второго этажа, где стоит кровать, пара бутылок воды и микроволновка. На шкафах лежат импортные телевизоры — «чтобы не намокли». «В трех-четырех домах в этом районе еще люди живут. Оставлять дома вообще не вариант, потому что кто бы мимо не проплывал — все мы друг на друга с недоверием смотрим. Для самообороны взяли — вот, можете сами посмотреть», — с этими словами Дмитрий выходит на балкон своего дома и берет в руки большой кусок железной арматуры.

«Вода была высоко, лодка прям под балконом стояла. Тихо ночью можно было срезать, а лишиться лодки с мотором — это лишиться способов добраться до большой земли. Поэтому сосед привез мне железный профиль, продавцы срезали его на угол. Вида его было достаточно, чтобы к нам никто не подплывал в дом», — сказал он, медленно опуская арматуру с балкона.

По словам мужчины, мародеров они с другом видели лично. «Один точно не к себе в дом лез. Мы домой заходили и встретили соседа. Он сказал, что у него лодка чья-то стоит. Доплываем до лодки, а рядом с ней — мужчина по пояс раздетый, нанизанный рукой на пику забора. Он спустился, видимо, неудачно, и накололся. Вызвали 112. Человека сняли, а дальше будут расследовать, как и почему он там оказался», — рассказал Дмитрий.

Его дни проходят в разъездах — кому из соседей отвезти генератор, кому — воды и топлива. «Есть у нас еще с работой проблема. Мне в компании моей сказали: „а вот если бы вы сейчас эвакуировались, то могли бы работать“. Есть даже опасения, что после выхода на работу к людям могут санкции применяться, почему это они не эвакуировались. А на каких-то предприятиях достаточно руководству фото дома показать — и они входят в положение», — пожаловался Дмитрий, закрывая балконную дверь.

Мы спустились со второго этажа, оскальзываясь прошли по перилам крыльца, и сели в резиновую лодку. «Отвезем вас на дамбу, а потом на сушу», — сказал Дмитрий, и завел «моторку». «Серег, швабру возьми!» — крикнул мужчина, коротко пояснив. — «Лучшее изобретение, мы ей мусор от лодки отодвигаем».

«О, Витьковский сосед себе игрушку к дому прицепил. Из мультика, как его… «В поисках Немо!» — крикнул Дмитрий, указывая на ходу на кирпичный дом. Там висел воздушный шарик в виде тропической рыбки, прицепленной к мансардному окну. До дамбы «ехали» мимо затонувших заправок, которые пустили по воде грязные масляные кольца.

«Перед прорывом мы с сынишкой на велосипеде катались и сделали несколько звонков о том, что вода просачивается. На это нам говорили, что „информация такая имеется, все под контролем“. Не только мы об этом говорили, но и другие люди. Но картина понятна, грызуны у нас тут орудовали», — сказал Дмитрий, разворачивая лодку в сторону «большой земли».

«Хрен да сушки нам обещают, а не выплаты»

Пункты временного размещения (ПВР) открыты на базе нескольких школ и техникумов Орска. Люди круглые сутки несут туда продукты первой необходимости и воду. К 12 апреля в 13 ПВР оставались около тысячи человек, в том числе и 163 ребенка. «Люди уже начинают возвращаться домой», — написал в своем телеграм-канале глава Орска Василий Козупица, но многим, как жительнице Старого города Людмиле, возвращаться просто некуда. После того, как ее дом затопило, она остановилась у дочери, но вскоре и та осталась без жилья.

В тех же ПВР сотрудники Госуслуг регистрируют обращения жителей, которые пытаются добиться от правительства обещанных компенсаций — по словам мэра города Василия Козупицы, люди, которые лишились жилья, «получат выплаты по рыночной стоимости строительства одного квадратного метра». «Как с выплатами будет — никто не знает», — говорит Елена, которая сейчас вынуждена жить у своей соседки. Другие жители к заявлениям о компенсации тоже относятся со скепсисом. «Хрен да сушки нам обещают, а не выплаты», — проронил проходящий мимо ПВР мужчина. «Вчера у нас тут даже митинг был. “Позор, позор. Путин — помоги”. Потом наехали на нашего губернатора Паслера, а он сначала обещал 50 тысяч. Чтобы дом восстановить, нужно два-три миллиона. Ну какие 50 тысяч?», — сказал он, заворачивая за угол.

8 апреля жители Орска вышли на митинг и потребовали отставки мэра города. Они собрались на Комсомольской площади у здания местной администрации, чтобы записать видеообращение к президенту России Владимиру Путину. В видеоролике телеграм-канала Orsk.ru видно, что люди возмущались размером компенсаций, обещанных властями региона после наводнения, а также тем, что их не предупредили заранее о возможном затоплении. Представители мэрии предложили жителям создать инициативную группу и обсудить претензии в здании администрации. После этого с группой встретился губернатор Оренбургской области Денис Паслер. В начале беседы он потребовал, чтобы участники убрали мобильные телефоны, аргументировав это тем, что собрание снимает пресса. Жители заявили, что «пресса вырежет» часть кадров, в итоге им разрешили снимать встречу, писал телеграм-канал издания «Урал56.ru». Паслер пообещал, что орчане, которые находятся в пунктах временного размещения из-за паводка, будут получать по 10 тыс. рублей ежемесячно в течение полугода.

«У моей матушки жилье затонуло, а у меня там компьютер, принтер дорогой и инструменты. Инструменты тысяч под двести стоят, прикинь? За это все обещают до семисот тысяч, если дом рухнул. А если не рухнул, то тысяч 350 рублей. Представляете, в каком я *****. Бобры прогрызли…ну дебилы что ли?» — говорит попутчик Иван, с которым мы вместе едем из Орска в Оренбург.

Расстояние между городами — примерно 300 километров. Доехать можно либо на поезде, либо на такси за семь тысяч рублей — цены взлетели после «потопа». Но местным «ближе» совместные поездки на «логанах». Машины ездят между городами несколько раз в день, набирая по пять человек. В этот раз мы ехали только втроем. Иван включает на телефоне музыку. По злой иронии начинает играть песня Корнелюка «Город, которого нет».

Какое-то время мы молчим, затем тишину прерывает водитель Руслан. «Да они как дамбу построили — не обслуживали ее ни разу», — говорит он. «На этот миллиард, за который они построили, можно было весь „Старый город“ коттеджами застроить», — соглашается с ним Иван. Машина въезжает в низину, в стекло ударяет туман и поднимаемая впереди идущей фурой водяная взвесь — река Урал почти вплотную подобралась к дорожному полотну. Через час мы въезжаем в Оренбург.

Глава Минстроя России Ирек Файзуллин на встрече с журналистами отрицал, что дамба в Орске обошлась бюджету в 1 млрд рублей. По его словам, «та дамба, о которой говорят в Орске, это на самом деле не дамба».

«Вода в Оренбург на глазах прибывает»

Набережная Оренбурга встречает солнечной и теплой погодой, но поводов для радости у жителей нет. Они тревожно ходят вокруг моста и вглядываются в воду. «Я с шести утра тут, на 45 сантиметров вода прибыла. По ступенькам отслеживаю», — говорит один из местных жителей, указывая на небольшую затопленную лестницу, ведущую куда-то к реке. — «По идее, еще на полметра поднимется». Рядом с прибывающей на глазах водой работают сотрудники МЧС — они возводят водоналивные дамбы, чтобы хоть как-то обезопасить новый район от потопа.

На другой стороне улицы — в доме почти у самой кромки разлившегося Урала — стоит, уперев руки в бок, пожилая женщина. Дойти до нее можно только в резиновых сапогах — другие пути полностью затоплены. Воды уже по колено, хотя еще несколько часов назад было по щиколотку.

«Дом аварийный, кирпичи рассыпаются. Хожу и трубы затыкаю, чтобы вода не прошла, но уже не помогает», — сходу начинает жаловаться женщина.

По состоянию на 15 апреля, уровень воды в реке Урал снизился до 1171 см. 13 апреля, в мэрии отчитались, что паводок в Оренбурге достиг пика. Всего в городе затопило более 3 тыс. домов и 8 тыс. приусадебных участков. В частности, вода подошла к жилому комплексу «Гранд парк» и поселку Солнечный.

Страдает от паводков и Ленинский район Оренбурга. Местные жители, как и в Орске, пытаются спасти имущество из затопленных СНТ и ходят за ним на лодках. Две женщины, а с ними щенок кане-корсо, сидят на берегу и тихо переговариваются. «Что-то папа долго не возвращается», — говорит одна их них. Ее зовут Татьяна. «Мы до последнего надеялись, что нас обойдет, но по итогу у нас весь дом затопило и машину новую — только недавно в кредит за пять миллионов взяли», — рассказала она.

По словам женщины, в затопленном доме у нее жили родители и пожилая бабушка — сейчас они эвакуированы силами волонтеров, но денег за испорченное имущество могут не получить: «Обещали выплаты тем, кто прописан в доме, плюс компенсацию тем, у кого жилье частично или полностью пострадало. Так как у меня родители прописаны в доме не были — выплат никаких им не будет. Тут у нас на Уральской было собрание с властями и нам сразу дали понять, что выплаты получат только те, кто был прописан».

Рядом с «берегом» на той же Уральской волонтеры «ОренСпаса» разбили небольшой лагерь. На железном заборе они сушат водолазные костюмы и водонепроницаемые комбинезоны — по словам волонтеров, эвакуация проходит довольно сложно. Иногда, чтобы попасть в дом, приходится полностью нырять в воду, говорит участник «ОренСпаса» Булат Баеров. Осложняется работа и тем, что люди, которые сразу не эвакуировались, просят эвакуацию ночью, потому что вода резко поднимается. «Мы с фонариками ходим, но даже с ними ничего не видно. Текуха сильная, сбивает и в сторону уносит», — рассказал он.

Помогают волонтеры не только с эвакуацией, но и с товарами первой необходимости. Один из пунктов помощи развернут в небольшой кондитерской Mary Sweet. Сразу около входа в кофейню стоят мешки с детской одеждой, памперсами, питанием для малышей и канцелярией. Четыре девушки, бережно вытаскивая принесенные горожанами вещи, расфасовывают их по разным коробкам и наклеивают этикетки — так легче понять, что и в какой район отправлять. «Сначала в Орск много отправляли, но теперь и в Оренбург тоже», — говорит владелица кондитерской Мария.

«Мы выставляем списки того, что нам нужно. Первое — это, конечно, вещи, потому что многие люди в чем смогли — в том и эвакуировались. Собираем воду, потому что Орск по воде в критическом состоянии, а там еще ротавирусная инфекция у детишек началась. Чтобы ее побороть — только отпаивать нужно, — добавила подруга Марии Кристина. — Занимаемся этим, чтобы не рехнуться». По словам девушек, люди узнают о них «по сарафанному радио» и при помощи социальных сетей и мессенджеров. В последних, кстати, даже созданы специальные «чаты помощи». Там многие оренбуржцы предлагают тем, кто лишился жилья, свои дома и квартиры временно или «навсегда».

«Уже шесть или семь обращений было, но мы пока только рассматриваем», — рассказал Сергей, который дал объявление.

Губернатор Оренбуржья Денис Паслер назвал обстановку в регионе «сложной». «В ряде территорий пик паводка впереди. Мобилизуем силы и средства на илекском направлении», — уточнил губернатор.

«Сложно предсказать, когда будут пик и спад»

По словам научного сотрудника Института водных проблем РАН Артема Акшинцева, у таких крупных паводков есть две причины — «экологическая» и «инженерная».

«Почва перенасыщена водой. Она же не песочек, который в лотке у котика. Это довольно сложно составленный конструкт с разными слоями, и сейчас в те горизонты, которые водонасыщены, вода уже не проходит. То есть нужно время, чтобы все это впиталось, распределилось. Есть пределы устойчивости экосистемы, когда она может справиться и сколько-то воды отвести, а потом начинаются вот такие коллапсы, когда вода не уходит и стоит», — объяснил Акшинцев в разговоре с RTVI. По его словам, «нельзя сказать, когда будет пик и спад», потому что «очень много факторов сказывается»