Как власти превратили нацпарки в охотничьи угодья для иностранцев

Советские комсомольцы дорвались до власти и рассматривают ее как халяву.

Экологи Беларуси вздохнули с облегчением. 14 мая закончилaсь самая продолжительная в истории страны весенняя охота. Указом Лукашенко в 2018 году ее срок увеличили с 28 до 60 дней. Во всех странах Европы охота весной запрещено. Почему ее не запретят в Беларуси и как национальные парки стали главными лоббистами охотников, выясняет «Радыё Свабода».

• Все национальные парки Беларуси находятся под руководством Управления делами Лукашенко, в каждом есть большое охотничье хозяйство

• В отличие от зарубежных национальных парков, в белорусских разрешено охота. И она активно рекламируется

• По просьбе нацпарков в этом году указом Лукашенко в два раза увеличено количество дней весенней охоты, добавили новые виды птиц

• Беларусь остается единственной страной Европы, где разрешена весенняя охота более чем на 10 дней

• Несмотря на инвестиции, охота в Беларуси убыточна. Охотничьи хозяйства больше получают дотаций из бюджета, чем приносят прибыли

Главные лоббисты - директора нацпарка

В Беларуси хорошо умеют зарабатывать на запрещенном за рубежом. Когда в 2009 году в России ликвидировали все казино, их массово начали открывать в Беларуси. То же самое и с весенней охотой.

Полностью запрещена в Европе и сильно ограничена в России (там можно стрелять птиц только 10 дней весной, и далеко не во всех регионах. - прим.), весеннюю охоту расширяют в Беларуси. Каждый март и апрель сюда едут сотни иностранцев.

Они привозят немалые деньги, а потому охотничьи хозяйства идут им навстречу. В этом году, например, к 11 видам, на которые разрешена охота, добавили два новых - это утки свиязь и гоголь. В прошлом году за отстрел двух этих уток итальянцы и россияне получили штраф в несколько десятков тысяч евро. Делом занимался Следственный комитет.

Начальник отдела охотничьего хозяйства Минлесхоза Сергей Шестаков обосновывал изменения в правила тем, что охотники не всегда могут отличить птицу и ошибиться.

В природоохранных организациях говорят, что это не научный подход. Если сложно отличить охотничий вид от запретного для охоты, то следует запрещать охоту на оба вида, а не наоборот. Но национальные парки в этом не заинтересованы, так как они стараются привозить в Беларусь иностранных туристов.

«Главные лоббисты - нацпарки, - говорит Александр Винчевский, директор общественной организации "Ахова птушак Бацькаўшчыны". - В Припятском они имеют хороший доход с охоты и не могут от этого отказаться».

Речь идет именно о национальном парке «Припятский», так как он расположен вдоль реки Припять - одного из главных коридоров для перелетных птиц Европы. Приоритет охоты в национальном парке все скрывают. Рыбалка и охота - первое, что предлагает посетителям главная страница сайта этого парка.

Как национальные парки стали лукашенковскими и сколько они зарабатывают

Национальные парки организовывали охоту для иностранцев еще в советские времена.

Беловежская пуща, например, относилась к Управлению делами Совета Министров. В 1990-е советские заповедники реорганизовали в нацпарки и постепенно отдали управлению делами Лукашенко.

Сегодня все четыре национальных парка - «Браславские озера», «Беловежская пуща», «Нарочанский», «Припятский», - а также Березинский биосферный заповедник принадлежат Управлению делами. В каждом из них есть резиденция Александра Лукашенко.

Наиболее престижные лесные хозяйства, как и в советские времена, принадлежат высшей исполнительной власти. Ранее охоту устраивали исключительно для развлечения гостей, никто не ставил задачи, чтобы на этом зарабатывать. Сейчас национальные парки рассматривают как источник доходов. В них инвестируют, чтобы туда ехало больше охотников.

Из государственной программы «Белорусский лес» известно, что управлению делами принадлежат охотничьи угодья площадью 1,1 миллиона гектаров, или 7% от всех охотничьих площадей страны (16,6 млн га. - прим.).

В 2013 году охотничья деятельность принесла Управлению делами 32,4 миллиарда рублей (около 3,7 миллиона долларов). Такие данные озвучил на сайте wildlife.by Анатолий Моложавский, заместитель председателя Белорусского общества охотников и рыболовов. Он приводил хозяйства Лукашенко в пример, на который стоит равняться его организации.

На самом деле эта эффективность возможна во многом благодаря исключительным условиям, которые имеют нацпарка. Во-первых, это наиболее популярные и известные места. Во-вторых, управление делами в них постоянно инвестирует. В-третьих, «Правила ведения охотничьего хозяйства и охоты» предусматривают безвозмездное пользование охотничьими угодьями для учреждений управления делами Лукашенко. Это закреплено указом №551 от 2013 года. Или вот еще пример. К 2013 году в национальных парках можно было охотиться на большее количество видов птиц, чем в любой другой хозяйстве страны. Это правило было закреплено законом.

Недельный тур охоты стоит 2,5 тысячи евро

Открытых данных о стоимости охоты в национальных парках нет. На сайте «Припятского» в разделе об охоте только номера телефонов и электронная почта. В администрации подтверждают, что прайс-лист намеренно не публикуют.

Как узнали журналисты от иностранных охотников, которые в этом году были в «Припятском», минимальный тур на 2 дня охоты в нацпарке стоит 735 евро. В него входит проживание в номере люкс, сопровождение на охоте, добытая дичь, а также трансфер из аэропорта и обратно. 7-дневный с тур 6 днями охоты стоит 1990 евро. Наиболее дорогой вариант охоты - 2500 евро.

Дополнительно за 50 евро в день можно арендовать оружие в нацпарке. Тогда не надо ехать и оформлять свое ружье на месте. Один патрон будет стоить 1 евро.

Стоимость охотничьих услуг для граждан Беларуси и иностранцев отличаются. Но сколько будет стоить белорусу поохотиться в «Припятском» - неизвестно. Точнее, белорусов здесь не принимают. В туристическом отделе говорят, что все охотничьи туры рассчитаны на иностранцев. Чтобы принять белоруса, здесь посоветовали написать заявление, которое рассмотрит руководство.

В свою очередь Александр Винчевский говорит, что иностранные туристы более интересны охотничьим хозяйствам, так как приобретают туры с местожительством и питанием. Белорусам не нужно такое сопровождение. Вместо дорогого тура они могут поехать в лесхоз по обычной путевке за 3-5 рублей в день.

Охотиться в национальных парках за рубежом невозможно

Если такое государственное предприятие, как национальный парк, способное заработать 2,5 тысячи евро за неделю с одного иностранца, может, это и хороший результат?

Из этих денег идет заработок местным егерям, водителям, переводчикам, в конце концов - самому нацпарка. С точки зрения властей это может считаться хорошим примером хозяйствования на месте. Степан Бамбиза, директор нацпарка "Припятский", дает работу жителям агрогородка Лясковичи и окрестностей. Если бы не охота, труда и денег здесь было бы намного меньше.

По информации Сергея Шестакова из Министерства лесного хозяйства, уже в первый год после введения безвизового режима в Беларусь приехало на 30% больше иностранных охотников. Доходы от них выросли на 8%.

Среди 4,1 миллиона рублей, заработанных на охоте лесхозами, иностранные охотники оставили 975 тысяч рублей. Это без учета денег, которые получили за иностранцев национальные парки. Однако вопрос в том, почему охотой занимается такая структура, как национальный парк. За рубежом вопрос, разрешать охоту в национальном парке, не встает. По определению это важные для природы территории, охраняемые от воздействия человека.

В Беларуси национальные парки имеют не такой уровень защиты, как в большинстве стран мира. Например, если заповедник повышает свой статус до нацпарка, охота там только усиливается. Так это происходило с Припятским ландшафтно-гидрологическим заповедником, который в 1996 году стал национальным парком. Об этом рассказала Инесса Болотина, бывшая научная сотрудница национального парка «Припятский». В 2002 году с ней не продлили контракт, так как она активно выступала против охоты на Припяти.

Дело в том, что белорусские нацпарки не соответствуют по своей структуре иностранным. Вот как это выглядит. Например, в национальном парке «Припятский» есть заповедная зона 31 тысяча гектаров. Она составляет 34% от всей территории. В Беловежской пуще это 60 тысяч из 160 тысяч гектаров всего нацпарка.

В заповедной зоне запрещена любая деятельность, в том числе охота. А вот остальное - это хозяйственная, рекреационная и зона регулируемого пользования. Там и проходит охота, вырубка, открываются отели. Все эти зоны - часть национального парка.

Нацпарк - это как колхоз, который обязали выращивать различные культуры

В странах Евросоюза власти не рассматривают охоту как источник дохода. К охотникам обращаются, если есть потребность совладать с определенным видом, который превращается во вредный. В Нидерландах на просьбу властей отстреливают серых гусей, так как стало много случаев их столкновения с самолетом. Всего там разрешена охота на 4 вида птицы. В Беларуси - на 27.

Нацпарки поставлены в условия ЖРЭУ или колхозов, которые обязывают выращивать различные культуры. Это не только природоохранная организация, но большое многофункциональное хозяйство. С одной стороны, это государственная собственность, а с другой, она должна зарабатывать себе на жизнь. Вместо того, чтобы создавать отдельные заповедники, куда бы приезжали наблюдать за природой, и отдельные частные охотничьи хозяйства, нацпарки превратили в предприятие с перекрестным субсидированием. То есть, заработанные деньги в одной сфере идут на финансирование убыточной второй сфере. Хотя, по большому счету, это государственное предприятие и цели зарабатывать деньги у него быть не должно.

Но заработать на охоте до сих пор не удается. Эта сфера убыточна. Например, за 2016 год расходы на ведение охотничьего хозяйства составили 5 миллионов рублей, а прибыль - 4 миллиона рублей, на 20% меньше.

По словам экономиста Михаила Залесского, пользовательский подход к природе начался в конце 1980-х годов. В то время в СССР вводилась практика хозяйственного расчета - экономика оставалась государственной и плановой, но предприятия и организации стремились, чтобы заработать дополнительные деньги.

«Причина лежит не в экономической сфере, - говорит Залесский. - Проблема в том, что советские комсомольцы дорвались к власти, рассматривают ее как халяву, которая досталась им. Хватают, как перед последним днем, где могут. Охота в нацпарке, застройка центра Минска - это все явления одного порядка».