Макрон шокировал Кремль

У Франции есть веские аргументы.

Нынешнюю внешнеполитическую позицию президента Франции Эммануэля Макрона я бы рассматривал в контексте общей эволюции стратегической мысли на Западе. На тот момент, когда Макрон делал заявления вроде того, что нельзя унижать Путина, то он, очевидно, что был искренен. Но повторяю еще раз: произошел процесс общей эволюции стратегической мысли с принятия России, как угрозы, а не потенциального партнера в будущем, и относительно того, какие пути могут быть в урегулировании военного конфликта России и Украины. Релевантное, возможно, даже в начале конфликта, сейчас уже почти очевидно, что это была стратегическая ошибка.

Поэтому, во-первых, это общие психологические изменения, стратегические изменения не только в голове Макрона, но в целом среди европейских западных лидеров. Второе, это то, о чем Макрон даже публично сказал, что его целью является защита интересов Украины, и он также видит в этом французские национальные интересы. Сейчас трудно сказать, насколько это заявление было сюрпризом не только для партнеров, но и для собственного правительства Франции. Скорее всего, это был экспромт. Вряд ли этому предшествовали основательные консультации или по линии МИД, или по линии военных. Но, как бы там ни было, на мой взгляд это довольно положительная и могу предположить, что продуктивная провокация.

Этими заявлениями Макрон все-таки заставил европейских партнеров очередной раз серьезно задуматься над тем, какие могут быть сценарии конфликта, в случае, если Запад не мобилизуется до уровня, чтобы Украина победила в этой войне, какие могут быть потом сценарии и угрозы для европейского континента. Это, что Западу придется посылать своих солдат (один из элементов этого негативного сценария). Макрон говорит — если вы не хотите, чтобы нам пришлось посылать своих солдат, давайте сейчас все-таки думайте, как этого не допустить.

Во-вторых, Макрон сейчас сделал первым серьезный шаг в разрез общепринятой политики подходов, которые до сих пор доминируют как в США, так и во многих европейских государствах. Это то, что называется «менеджмент эскалации». Два года практически одним из ключевых маркеров был не допустить эскалации, не спровоцировать Путина на какие-то радикальные действия, вплоть до применения ядерного оружия. Макрон этим своим шагом, по сути, пошел на эскалацию. В Москве был шок, судя по тем обсуждениям, по той реакции. Ведь они привыкли уже к тому, что Запад и Европа (несмотря на введение новых санкций, поставки Украине дополнительного оружия) в критический момент будут давать заднюю. И тут Макрон, собственно говоря, сломал их парадигму, поэтому я в этом вижу, скажем, большой позитив.

Опять же, мы не можем заглянуть в голову Макрону — насколько он решительным собирается быть в практическом исполнении обещаний для Украины — угроз для России. Но, все равно — слово сказано, и после этого, оно уже выглядело бы с его стороны как подрыв своего авторитета, если Макрон изменит свою риторику на обратную.

Относительно военной мощи Франции. помнить, что она является ядерной державой, и французские вооруженные силы постоянно участвуют в операциях. У них есть, возможно, не такой большой, но боеготовый контингент, у них есть возможности оперативной передислокации этих сил. Но при этом я не думаю, что Макрон настолько серьезно уже настроен на то, что в какой-то ближайшей перспективе может предложить свою бригаду или даже батальон на помощь Украине.

У Франции есть ракеты дальнего радиуса действия. Франция уже поставляет Украине ракеты Scalp. Если Макрон и дальше будет продолжать делать подобные заявления, то прежде всего, речь может быть о неконтактной войне. То есть это может быть (я не говорю, что практически) декларация о готовности, например, по запросу Украины наносить удары по целям на оккупированной территории Украины. То есть речь не идет об атаке по территории России, а по территории Украины. Украина имеет суверенное право запрашивать такую помощь, и правительство Франции, имея также двустороннее соглашение и руководствуясь другими международными документами, могло бы откликнуться на это. Даже сами заявления такого рода — они могут произвести эффект.

В одном из своих заявлений Макрон упомянул Одессу. Понятно, что вход в Одессу с моря блокируется Турцией. Несколько недель назад была такая немного странная попытка провокации. То есть это заявление депутатов всех уровней Приднестровья, потом встреча лидера Гагаузии с Путиным лично, что вообще выглядело странно с точки зрения дипломатических контактов. Но это такой тревожный сигнал о том, что Россия не оставила намерения поджечь этот замороженный конфликт. Поэтому еще как более-менее реалистичный вариант Украина могла бы пригласить международные силы, например, для блокирования украино-приднестровской границы. То есть это не участие в боевых действиях, это что-то вроде кризис-менеджмента. Вот собственно те варианты, которые, на мой взгляд, имеют более-менее реалистичный вид.

Многие видят в этих заявлениях амбиции Макрона на европейское лидерство. Это такое здоровое соревнование с Германией — кто будет первым в ранге союзников Украины. То есть если мы говорим о каких-то собственных политических интересах Макрона, то это, видимо, заявка на его лидерство в Европе. В контексте этого естественного соревнования Парижа и Берлина. Правда, пока Шольц ему не конкурент, потому что, как мы знаем, восприятие этой решимости очень часто базируется не столько на конкретных показателях, но того, кто какие делает решительные заявления. Потому что медийный фактор иногда может играть более мощную роль, чем практический.

Ну и заявления Макрона по Украине — это может быть также попытка не то, чтобы спровоцировать, но где-то немножко подбодрить администрацию Байдена, чтобы они были также более решительны в своих действиях. Была же серия визитов европейских лидеров в Вашингтон, где они всеми силами пытались как-то их призвать к здравому смыслу.

Алексей Мельник, nv.ua