Годовщина попытки переворота в Турции: эхо путча не утихает

Год спустя последствия попытки переворота по-прежнему остро ощущаются в стране.

Сабри Унал носит на себе шрамы неудавшегося путча в Турции. В буквальном смысле. Ночью 15 июля прошлого года он вместе с тысячами других граждан вышел на улицу, чтобы помешать захвату власти военными.

"Я увидел танки и бросился на землю перед первым из них, - рассказывает он BBC, указывая на место, где это произошло. - Танк не остановился и проехал по мне".

Камеры наблюдения запечатлели этот невероятный момент: Сабри встает на ноги, пропустив проехавший над ним танк - но тут на него наезжает другой танк, и на этот раз под гусеницей оказывается его рука.

"Я не боялся и ни о чем не жалею, - говорит он мне. - Я выполнял волю Аллаха ради его благословения".

Сначала он боялся, что руку придется ампутировать. Даже сейчас, после пересадки кожи и трех месяцев, проведенных в больнице, шрам покрывает полруки.

"Чтобы действительно стать героем, я должен был остановить танки, - говорит Сабри. - Тогда я мог бы добиться куда большего".

Год назад восставшие турецкие военные нанесли несколько воздушных ударов по зданию парламента и другим правительственным учреждениям - под огонь попали и гражданские лица. Погибло не менее 260 человек, но к утру попытка переворота была подавлена.

Но год спустя его последствия по-прежнему остро ощущаются в Турции.

За прошедший год по подозрению в причастности к попытке переворота в стране было арестовано более 50 тысяч человек. Еще 150 тысяч человек были уволены по обвинению в связях с бежавшим из страны проповедником Фетхуллой Гюленом, который отрицает свою причастность к заговору.

Его сторонников действительно можно было найти повсюду - в деловом мире, в школах и университетах, на государственной службе и в прессе. Но многие обвиняют турецкие власти в том, что те воспользовались заговором военных, чтобы попытаться подавить все проявления оппозиции.

"Создана комиссия для пересмотра всех дел уволенных и снятых с должности, - говорит заместитель премьер-министра Мехмет Симсек. - Если были допущены ошибки, комиссия их исправляет. Мы уже восстановили в должности тысячи госслужащих".

Он настаивает на том, что в ответ на попытку переворота правительство действовало законными методами.

"На самом деле мы спасаем демократию в Турцию, верховенство закона и будущее страны от преступной группировки, рвущейся к захвату власти, - говорит он, имея в виду движение Гюлена. - Никто не ставил под сомнение законность действий американских властей после 11 сентября. В Британии также были совершены теракты - и власти тоже на них реагировали".

Но ни одно западное правительство, реагируя на террор, не увольняло десятки тысяч людей без предъявления им обвинений и не бросало в тюрьмы 150 журналистов.

"А почему вы не допускаете, что Турция поступила правильно? - возражает вице-премьер. - Действия турецких властей заслуживают понимания, нам ведь через многое пришлось пройти. В конце концов, вы поймете, что демократия и правосудие в нашей стране работают".

Но где люди?

Некоторые из причастных к путчу просто исчезли.

У себя дома в Анкаре Эмин Узбен не может сдержать слез, рассказывая о своем муже Мустафе, который преподавал в связанном с Гюленом университете.

Как рассказывают очевидцы, в мае этого года он шел с работы, когда на него набросились люди в масках и запихали в автомобиль. С тех пор его никто не видел, и полиция не дает никакой информации.

Об аналогичных похищениях рассказывают еще несколько семей.

Такое уже происходило в 1990-х годах, когда на пике конфликта между турецким государством и курдскими сепаратистами многие курды просто бесследно исчезали.

"Я молюсь о том, чтобы он был жив, - плачет Эмин, прижимая к себе полугодовалую дочь. - Я не верю, что он поддерживал переворот. Если они хотят его судить, то пусть делают это законно, а не путем похищения. Я не могу растить детей без отца".

Другие пытаются сопротивляться, хотя в условиях чрезвычайного положения возможности для этого невелики.

В Анкаре проходят регулярные акции протеста в поддержку двух ученых - Нирие Гюльмена и Семиха Озакча, которые уже четыре месяца держат голодовку, требуя восстановления на работе.

Они были уволены по обвинениям в терроризме, но никаких доказательств вины им предъявлено не было, а позже обоих арестовали.

Акции протеста проходят рядом с памятником правам человека, подходы к которому перекрыты полицией - мрачная метафора того, что случилось с Турцией.

Эзра, жена Семиха, тоже держит голодовку - в знак солидарности с мужем.

"В один прекрасный день ваше имя оказывается в списке - и вас немедленно лишают работы, - рассказывала она мне еще до своего ареста. - Ваша жизнь полностью переворачивается, и система начинает вас убивать".

Я спросил ее - готовы ли Семих и Нурие умереть во имя прав человека?

"Они хотят жить, но так, чтобы их требования были выполнены. А о другом исходе я не могу думать", - отвечает она.

Всё это происходит в стране, официально добивающейся вступления в ЕС. В стране, где не прекращаются беспрецедентные чистки, где произошел кровавый путч и не утихает террор.

По всей Турции в эти дни расклеены плакаты в память о попытке переворота - слегка аляповатые рисунки, изображающие людей, противостоящих солдатам, с надписью "легенда 15 июля".

Для некоторых этот день стал возрождением Турции - самым славным днем в ее истории. Для других - это болезненная глава в истории страны, которая еще далека от завершения.