Лукавый миф

Проблема здесь гораздо серьезнее и глубже, нежели только в персоналиях.

Мещанский районный суд Москвы отклонил иск родственников Рауля Валленберга к ФСБ России – они требовали предоставить информацию о его судьбе после ареста в 1945 году. Годом раньше шведский предприниматель и дипломат отправился в Будапешт спасать венгерских евреев от нацистской машины смерти.

Неослабевающая энергия позволила ему сохранить десятки тысяч жизней. Однако в январе 1945 года спаситель превратился в жертву, исчезнув в застенках сталинского ГУЛАГа. В 1957 году советское правительство сообщило, что Валленберг скончался от сердечного приступа в Лубянской тюрьме 17 июля 1947 года. Обстоятельства его пребывания за решеткой и гибели так и не были обнародованы. ФСБ в суде победила: доступ к некоторым документам, дескать, уже есть, а остальные нельзя опубликовать из-за того, что в них содержится деликатная информация о других людях.

На мой взгляд, этот судебный процесс, о котором теле- и радиоведущие скороговоркой сообщают в общем потоке новостей, – чрезвычайно важное, знаковое событие. Отнюдь не только для семьи шведского дипломата, члены которой несколько лет после окончания Второй мировой войны, несмотря ни на что, верили, что он еще жив. Исход этого разбирательства – вполне точный индикатор, показывающий, что российское общество в год печального юбилея, 80-летия Большого террора все еще не готово к серьезному, честному публичному разговору о своей истории.

Не так давно сообщили о том, что на "Аллее правителей" в Москве появятся бюсты первых лиц советского и постсоветского периодов, в том числе скульптурные изображения Владимира Ленина и Иосифа Сталина. Уже ни у кого не вызывают удивления автобусы с портретами Сталина, разъезжающие по улицам 9 мая, или празднично украшенные такими портретами станции Московского метрополитена. При этом суть проблемы прикрывается лукавыми разговорами о военных и индустриальных победах Советского Союза под руководством Сталина либо планами неких исторических реконструкций для просвещения публики.

Между тем причины происходящего, по моему глубокому убеждению, совсем в ином. В общественном сознании вновь укрепляется образ Иосифа Сталина как жесткого руководителя, но "эффективного менеджера". Высокопоставленные государственные чиновники не стесняются публично называть массовые репрессии, счет жертвам которых идет на миллионы жизней, "перегибами". Царившие при Сталине страх, подозрительность, ненависть, поиск врагов, "шпионов", "иностранных агентов", "пятой колонны", любовь к стукачеству культивируются и сейчас. А последние годы – точкой отсчета, как мне кажется, является 2014-й – поток агрессии, льющийся с экранов государственных телеканалов, стал невероятно полноводным. Написанная десятилетия назад повесть братьев Стругацких "Обитаемый остров" представляется точным отражением сегодняшнего дня. За создание атмосферы ненависти и страха прямую ответственность несут российские власти, в том числе представители высшего руководства страны.

Но, думаю, проблема здесь гораздо серьезнее и глубже, нежели только в персоналиях. Все будет продолжаться до той поры, пока коренным образом не изменится общественное сознание. Пока в головах будет по-прежнему существовать тоталитарная и авторитарная власть, не важно, как она при этом называется, советская, путинская или как-то иначе. Необходим беспристрастный и независимый суд над преступниками советского прошлого. Большая ошибка заключается в том, что такой суд не был организован в перестроечные и постперестроечные годы, когда правда о репрессиях, в том числе скрытая в секретных архивах, была общедоступной. Это, как мне кажется, предотвратило бы сегодняшнее почитание Сталина.

То, что большинство сталинских палачей уже умерли, ничего не меняет. Умерших можно было бы помиловать после вынесения приговора – из-за невозможности привести его в исполнение. А вопросы мщения и прощения здесь ни при чем, поскольку суд не должен быть орудием мести или расправы (как это, увы, неоднократно случалось в России). А прощение – дело сугубо личное, индивидуальное, частное.

Вера Васильева, «Радио Свобода»