Военный аналитик: Равновесие на фронте нарушится в течение месяца

Московский Карфаген будет разрушен.

Война в Украине длится почти полгода. За это время российская армия потеряла немало техники и личного состава, впрочем, она все еще имеет возможности для наступления. Россияне продолжают перебрасывать технику на юг и обстреливать украинские города ракетами. И пока мы боремся за свою свободу, над миром нависла новая угроза. Риск возникновения Третьей мировой войны уже не кажется чем-то нереальным. Особенно на фоне роста напряжения между Китаем и США.

Как будут развиваться события войны в Украине, почему не стоит надеяться на скорую победу и будет ли третья мировая война? Об этом в эфире программы «Руно. Война» на Апостроф TV рассказал военный эксперт и аналитик Петр Черник.

– В день, когда весь мир наблюдал за самолетом спикера Палаты представителей Конгресса США Нэнси Пелоси, россияне в очередной раз обстреляли украинские города. У них еще много ракет осталось?

– К большому сожалению, ракетный запас у них еще достаточно большой. Такие ракеты как «Кинжал», «Искандер» и особенно «Калибр» у них доходят до критического запаса. Но старых советских ракет, особенно таких, как Х-22 с большой боевой частью весом до 960 кг, а также других, в частности, противовоздушных, которые они перерабатывают в класс «земля-земля» С-300, у них, к сожалению, достаточно много.

Общие запасы всех классов исчисляются в пределах восьми тысяч. Это то, что говорят открытые источники. Думаю, на самом деле их больше. Если вычесть около трех тысяч ракет, которые уже запустили по территории Украины, то по меньшей мере пять тысяч ракет у них есть. Такие ракеты среднего класса как Х-31 с дальностью стрельбы до 180 км и Х-59 с дальностью стрельбы до 290 км они могут поставить на конвейер. На мой взгляд, у нас нет никаких оснований полагать, что ракетное цунами закончится в ближайшее время.

– У них еще тысячи ракет, но и у нас оружия становится больше. На днях мы услышали о плюс четырех HIMARS, их общее количество в Украине уже достигло 20.

– Увеличивается количество не только HIMARS. Напомним, что есть и старший брат HIMARS в виде MLRS M270, и вот буквально на днях немцы передали свой вариант MLRS M270 – так называемые Mars II. На самом деле это одна и та же машина с некоторыми небольшими доработками в немецком варианте.

Действительно, наш вооруженный потенциал растет. Ствольной артиллерии в эту минуту у нас практически 10 классов. Совокупно это больше 400 стволов, а может и еще больше. Количество снарядов также растет. На мой взгляд, на середину осени можно ожидать и какие-то первые серьезные авиационные приборы. Но вместе с тем это наращивание вооруженного потенциала еще не позволяет полностью смотреть вперед и говорить, что есть уже все предпосылки для большого контрнаступления.

Для точечных контрнаступательных действий предпосылки имеются. Где они будут – большая дискуссия. Еще несколько дней назад все выглядело так, что будет вокруг Херсона, то есть на правом берегу Днепра. Но противник насытил эту территорию силами и вооружением. По-моему, так легко все не будет, эта война надолго.

– Вы какими терминами оперируете?

– Я могу сформировать свою стратегическую концепцию, я ее называю «4 призмы». Итак, эта война экзистенциальна – либо они нас, либо мы их, третьего не дано. Можно очень долго разговаривать почему. Это наш настоящий враг, начиная с резни в Киеве в 1240 году, заканчивая Голодомором. Но моя персональная позиция такова, что мы по-настоящему выдохнем только тогда, когда это недогосударство развалится на 15-20 государств и у них заберут ядерное оружие. Это первая и вторая призма соответственно.

То, что образуется на месте российского государства, какая-то условная «Русская республика», это и так будет большое государство где-то с миллионом квадратных километров, а может и больше, и 50-60 млн населения, которое будет отсечено от дармовых сибирских ресурсов. В первую очередь, нефти и газа, это третья призма. И самая главная, четвертая призма – мы вступаем в НАТО.

Зададим себе честный и откровенный вопрос: а будет ли это все быстро? На мой взгляд, быстро не будет. Следовательно, мы должны готовить себя к затяжному противоборству. Я не отрицаю, что война может закончиться через несколько недель - никоим образом. Это может произойти. История - очень специфическая вещь и дает нам множество подобных примеров. Но вместе с тем, настраивать себя на быстрые результаты – смертельная иллюзия.

– Вы сказали, что Херсон уже не выглядит столь успешной целью в плане контрнаступления, потому что оккупанты начали стягивать туда войска. Есть информация, что перебрасывают их с Донбасса. Почему? Они же ослабляют другое свое направление.

– Это еще одно свидетельство моего тезиса о том, что противник не собирается сдаваться. Они поняли, что на южном направлении для нас складываются предпосылки для успешных контрнаступательных действий и приняли решение усиливать эти направления для того, чтобы усложнить наше продвижение вперед. Но, вместе с тем, у меня очень особое отношение к противнику. Нельзя недооценивать их крайне специфический образ мышления.

Почему я подчеркиваю это слово «специфический»? Всегда в этой части я привожу такой интересный пример, как «сборная Чернобаевка». Все знают, что это такое. Есть еще сборный понтон, когда они через Северский Донец пять раз в одном месте возводили понтонную переправу. Сожгли 73 единицы техники и потеряли батальонно-тактическую группу. И это все произошло в пределах чуть больше суток.

С точки зрения здравого смысла трезвомыслящий командир такого решения принять не может. Ну один раз, ну второй раз – противник расслабился. Но третий, четвертый и пятый раз – это уже вне осмысления. Учитывая такую их логику, складывается такой интересный вывод - россияне непредсказуемы. В конце концов это не только сейчас, это их военная история - умение делать непредсказуемые шаги. Берем примеры из Второй мировой войны. Немцы представить не могли так называемую операцию «Багратион» через белорусские болота. Сталин на нее отважился и утопил там сотни тысяч человек. Это тоже факт. И это не один пример, который можно привести из их военной истории. Я к чему веду? Ждать удара можно где угодно. И нужно относиться к этому очень серьезно.

– Изменилась ли как-то линия фронта за последние пару дней?

– На мой взгляд, вообще со времени захвата Северодонецка и Лисичанска ничего прорывного по всей линии фронта кардинально не произошло, за исключением одного момента. Благодаря HIMARS мы нащупали болевые точки нашего противника и научились бить их боекомплект. В свою очередь это привело к тому, что называется понижением артиллерийского влияния противника. Я буквально неделю как приехал с линии разграничения и видел, что на самом деле артиллерийское влияние уменьшилось. Правда, в некоторых точках увеличились ракетные удары, в первую очередь, из авиации. Это, на мой взгляд, своеобразная квинтэссенция двух недель. По большому счету, фронт и на этот момент находится в точке равновесия.

У противника нет больших сил и средств, чтобы совершать прорывные контрнаступательные операции. А мы еще не нарастили так свою огневую мощь, чтобы создавать огневые валы и начинать их выбивать с нашей территории. Этакая точка стояния. Когда она нарушится? На мой взгляд, где-то конец августа – начало сентября. Это могло бы быть в нашу пользу. Но не забываем, что россияне имеют около около пяти тысяч артиллеристских стволов и практически бесконечный боезапас.

– Какие роды войск оккупантов несут наибольшие потери и имеют больше провалов? Знаем, что 16 июня сменили командующего десантными войсками за неоправданно высокие потери личного состава. То есть даже они признали, что их уничтожают в Украине гораздо больше, чем должно быть, на их взгляд.

– На мой взгляд, самые большие потери несут танковые войска. Более 1700 машин мы уже превратили в металлолом или затрофеили. Напомню, что общий танковый парк россии на момент агрессии насчитывал 3300 штатных единиц. Не надо их путать с бронетанковыми машинами, которые есть у них на складах, а их там около 13 тысяч, хотя они уже начали их снимать с консервации. Более 1700 машин мы уже уничтожили, что составляет 100% подготовленного контингента, который они готовили на старте, и составляет уже более 50% общего их запаса.

Очень хорошие показатели по прочей бронированной технике, которая уже приближается к почти пяти тысячам из общего количества около 14 тысяч. И действительно морально самые ужасные для россиян потери – это потери авиации, более 200 самолетов. Причем, этих невероятно разрекламированных Су-35, Су-34, Су-30 и особенно того, о чем они говорят «аналоговнет", вертолетов Ка-52, которых всего в рф семьдесят. Совокупно сбили около 190, думаю, не менее 20 машин как раз относятся к самому современному классу. Эти главные кластеры и несут большие потери.

Наконец, на самом деле их наибольшая потеря – это крейсер «Москва". Ничего подобного они построить уже не смогут. Напомню, именно этот тип машин строился на наших николаевских заводах во времена Советского Союза.

– О Николаеве. Арестович недавно сказал, что оккупанты собрали около 30 БТГ для наступления на Николаев и Кривой Рог. Николаев и Харьков обстреливают больше всего. Эти вещи связаны между собой?

– Целиком и полностью. Они будут прибегать к понятной для себя тактике. Это попытка посеять среди нас хаос, страх, ненависть и самое страшное – раздор. К счастью, враг достигает совершенно противоположного эффекта. Наша ярость к ним только крепнет и будет крепнуть. На самом деле, я не изменю свою позицию и еще раз буду о ней говорить: или мы их, или они нас. Третьего никогда не будет дано, и у нас уникальный шанс на самом деле их победить. Просто я как эксперт, как аналитик, как человек, разбирающийся в геополитике, считаю, что этот путь, к большому сожалению, будет долгим.

– Этот путь возник, когда весь мир горячится. Мы на днях наблюдали ситуацию в Косово, сейчас напряжение между Китаем и США из-за визита Пелоси на Тайвань.

– К счастью, если мы уже смотрим в большую геополитику, этот раунд наконец-то «большой орел» выиграл у «большого дракона». Но вы очень справедливо заметили, что мир горячится. Я твердо убежден, что он будет горячиться дальше. Очень коротко объясню, почему. Хуже всего, что сделал современный московский империализм, – он перечеркнул Ялтинско-Постдамскую систему международных отношений, сложившуюся по результатам Второй мировой войны.

В общей сложности их было четыре: первая – 1648 год, так называемая Вестфальская система по результатам религиозных войн. Вторая – по результатам Наполеоновских войн – Венский конгресс в 1815 году. По результатам Первой мировой войны - Версальский договор в 1919 году. И по результатам Второй мировой войны – Ялтинско-Постдамская система международных отношений. И вот четвертая система перечеркнута.

Если четыре первые системы сложились за счет больших войн, то может ли пятая сложиться другим способом? Не может, к сожалению. Поэтому нужно возвращаться к трезвому реализму. В мире накоплено так много проблем, начиная от геополитических…

Китай имеет территориальные претензии абсолютно ко всем своим соседям, с которыми он граничит, а это, кажется, более 20 стран. В мире осталось много неразрешенных конфликтов: индо-пакистанский, шриланкийский, армяно-азербайджанская война. Не решены Сирийский и Ливийский узлы. Есть нескончаемая арабо-израильская война. Боснийская и Кипрская проблемы заморожены. Баскские и каталонские сепаратисты заморожены. И даже благородная старая демократия Великобритания – проблема Северного Ольстера не решена. И это мы еще не начинали говорить о перенаселении, голоде и парниковом эффекте.

А теперь это все вкратце завязываем в этот большой узел. Предохранители сняты. К сожалению, будут выживать те государства, которые в милитарном смысле будут готовы отстаивать свое. И нам, наконец-то, нужно ставить вопрос не «будет ли война", а насколько мы к ней готовы, и в каком мы лагере. У нас нет выбора, кроме евроатлантической плоскости.

– Чтобы в этом водовороте нам еще не забывали помогать. Только внимание мира отвлеклось на Пелоси, все – ракеты полетели.

– Давайте будем геополитическими реалистами. Тайваньская площадка объективно для американцев важнее. Китайский гегемонизм проснулся, китайцы считают, что они могут быть мировым лидером в самом широком смысле этого слова. В 2013 году, когда Си Цзиньпин получил власть, он в своей речи сказал прямо: «Китай будет мировым лидером во всех смыслах до 2050 года".

Кстати, почему все так осторожны с расчленением России? Давайте напомним, что эта цивилизация является товарной. Весь наш быт построен на товарах и услугах, на множестве этих товаров, начиная от бытовой техники и заканчивая разнообразием продуктов питания. А 40% всех мировых запасов человечества находится в так называемой «пустой Сибири". Представим, что Россия распадается завтра, куда дрейфует эта «пустая Сибирь", где 40% нефти, газа, золота и так далее? Очевидно, что в Китай.

Есть старая как мир поговорка: «Аппетит приходит во время еды». Если кто-то думает, что китайский гегемонизм чем-то лучше русского, глубоко ошибается. Российская идеологическая система - это рефлексия азиатских деспотий как таковых. И Китай – такая же классическая деспотия. Просто мы здесь этого не ощущаем.

Геополитика действительно невероятно сложная вещь. К ней нужно подходить очень сбалансированно и разумно, хотя, несмотря на весь критический реализм, я уверен на 100%, что московский Карфаген будет разрушен. Вопрос только времени и нашего терпения, потому что мы являемся главным могильником этой последней рефлексии недоимперии.