Над отказавшимися писать прошения издеваются

Николай Статкевич в колонии работает на лесопилке за 18 тысяч в месяц. Мать Дмитрия Новика запретили свидание с сыном в день его 30-летия. Александру Молчанову не разрешили учиться в ПТУ.

От Дмитрия Буланова три недели нет писем, передает «Радыё Свабода».

Мать Дмитрия Новика, который отбывает наказание в шкловской колонии, на следующей неделе собирается подать жалобу в Генеральную прокуратуру:

«Мало того, что звонки запретили, я не получаю уже три недели писем от сына. Свидание запретили - у Димы 16 сентября день рождения, 30 лет, и я собиралась ехать, но свидание запретили, - говорит женщина. - Сказали, будто бы у него нарушения. Я знаю прекрасно своего сына, и не в его интересах - нарушать. Начальник колонии, когда я звонила, сказал, что Дима без разрешения оставил некое помещение. Я говорю: причина в одном - он отказался писать прошение о помилование».

Марина Адамович, гражданская жена Николая Статкевича, который также сидит в Шкловской колонии, рассказала, что в пятницу Николая посетил адвокат. Марина тоже очень обеспокоена отсутствием связи с Николаем - более трех недель от него нет писем:

«На меня выходило много разных людей, которые говорили, что на Николая в колонии оказывается давление. Писем и звонков нет не только мне, но и его старому отцу, которому 84 года. Письма Николая Викторовича зачитываются перед всем отрядом, потом уничтожаются, и на отряд налагается наказание. Действительно, реально был спилен турник на зоне из-за письма, в котором Николай описал, как его поздравляли с Днем рождения. Там были такие трогательные вещи ... Криминала там не было абсолютно. Тепло поздравляли его, кто шоколадки подарил, кто - яблоко. А человек, которому никто не присылает передачи, подарил кусочек хлеба. Николай это описал, и за это турник и спилили ...»

Николай Статкевич сейчас работает на лесопилке. Его зарплата - 18 тысяч в месяц.

Валентина, мать Олега Гнедчика, которого 1 сентября помиловали, и который также отбывал наказание в Шклове, рассказала:

«А у нас что, лучше было? Представьте, в минувшую пятницу поехал адвокат в колонию, а его не пустили. И она уже собиралась ехать в эту пятницу. А в четверг он под вечер звонит и говорит, что уже в поезде. Мол, вышел на работу, а после обеда говорят: «собирай вещи», - рассказывает Валентин Гнедчик. - Его ведь тоже лишили переписки, звонков, в СИЗО посадили, в карцер на трое суток. Что там происходит - одному Богу известно. Он говорит: «Мама, ну зачем я буду тебе рассказывать, чтобы ты расстроилась, уже все закончилось».

Клавдия Буланова три недели назад посетила сына в Могилевской колонии. И с тех пор от Дмитрия - ни одного письма:

«Писем мы почему-то не получаем, в полной прострации, не знаем, что там и как там. Недели три никаких ни писем, ни звонков».

От Александра Молчанова, который также отбывает наказание в Могилевской колонии № 15, писем нет, но, на радость матери Галины Андреевны, он стал часто звонить:

«Саша звонил 31 августа, 2 сентября, будет звонить еще 5 и 7 сентября. Рассказал, что хотел пойти учиться в ПТУ на деревообработку, но ему отказали. Требовали вновь написать прошение о помиловании, но он сказал, что ни за что не напишет».