Экс-замминистра Чехии: Жизнь в Беларуси похожа на жизнь под оккупацией

Бывшая замминистра иностранных дел Чехии сравнивает ситуацию в Беларуси с тем, что происходило в Чехословакии после 1968 года.

За участие в Движении революционной молодежи, которое выступало против нормализации, наступившей после оккупации Чехословакии советскими войсками, Петрушка Шустрова провела в тюрьме два года (1969 - 1971 годы). После Бархатной революции 1989 года оппозиционерка заняла место замминистра внутренних дел Чехии, пишет «Ежедневник».

- В 1969 году, когда я была студенткой, мы распространяли листовки. Эти листовки не особо кого-то интересовали, но нужно было показательно кого-то наказать, чтобы другие боялись. Эта ситуация очень напоминает ситуацию в Беларуси сегодня, - говорит Петрушка Шустрова.

- Чем принципиально отличается жизнь в Чехии и жизнь в Беларуси?

- Жизнь в Беларуси очень похожа на жизнь в Чехии во времена так называемой нормализации после оккупации советской армией. Тогда человек должен был проявлять лояльность к действующему режиму. Если человек начинал каким-либо образом критиковать режим, то есть у него были «неправильные» взгляды, он не мог работать учителем или библиотекарем, его вынуждали работать не умственно, а физически. Я знаю, что если в Беларуси у человека критические взгляды, для него не найдется работы в государственных учреждениях и не найдется хорошей работы в частных учреждениях.

- Когда вы в последний раз были в Беларуси?

- Последний раз я была в Беларуси в 2004 году. Потом я уже не получила визу.

- По политическим мотивам?

- Знаете, в посольстве вам не скажут, почему вам не открыли визу, но мне очень улыбался один кэгэбист и говорил: «Вам? Нет, госпожа Шустрова». Тогда я поняла, что визу мне не открывают по политическим причинам, потому что я часто писала и до сих пор пишу про Беларусь, а также являюсь председателем правления объединения "Гражданская Беларусь".

- Как у вас обстоят дела с прозрачностью выборов?

- Сейчас у нас будут проходить региональные выборы. Вообще выборы в Чехии и выборы в других постсоветских странах – это абсолютно разные вещи. Если у нас и были какие-то шероховатости с прозрачностью выборов, то это один случай на тысячу, но это нельзя сравнивать с выборами в Беларуси.

- Можно ли исправить политическую ситуацию в Беларуси?

- Люди в Беларуси уже знают, что критиковать и митинговать – это очень опасно, поэтому они молчат, но нужно выходить на улицы, писать, говорить и повторять, что в демократическом государстве не может быть политзаключенных. Об этом тяжело говорить, так как старшее поколение белорусов не хочет интересоваться судьбой посторонних людей.

У вас по телевидению все время рассказывают и вспоминают про Вторую мировую войну. Конечно, Беларусь пострадала больше других стран во время этой войны, но я не думаю, что есть еще много людей, которые по-настоящему помнят эту войну. Это физически невозможно. Я считаю, что это просто такой пропагандистский трюк.

У нас тоже так делали, когда у власти были коммунисты. Нам постоянно говорили, что нас оккупировали нацисты, пришла советская армия, значит советская армия наш друг и т.д. Когда я была в Беларуси и общалась с людьми, то одна бабушка мне доказывала, что Лукашенко делает для своего народа все возможное, причем у этой бабушки в котомке лежало всего 5 морковок и килограмм картошки. В Беларуси очень долго велась пропаганда, что уровень жизни в стране на высоком уровне, что по сравнению с Россией и Украиной у белорусов хорошие зарплаты, пенсии.

Я разговаривала еще с одним стариком, который хвастал, что у него пенсия 50 долларов, на что я ему ответила, что в Чехии нет ни одного пенсионера, которому хватило бы на жизнь 50 долларов. Люди в Беларуси старшего поколения живут в разных иллюзиях о том, как выглядит мир за границей, так как у них нет ни денег, ни интереса, ни знания языков, чтобы куда-то ехать. На мой взгляд, молодое поколение очень отличается от своих родителей, так как посредством сети интернет у них есть друзья по всему миру, они знают языки. Лукашенко уже не сможет сделать так, чтобы это молодое поколение чего-то не знало, так как это нужно закрыть интернет, что невозможно.

- Что нужно для того, чтобы Беларусь вступила в ЕС?

- Сменить правительство. Кроме того, Евросоюз не может принять страну в таком состоянии, в котором сегодня находится Беларусь. В Беларуси существует мягкая диктатура. Если кто-то не нравится Лукашенко, то он сядет в тюрьму или исчезнет совсем. Вы знаете, мой друг Алесь Беляцкий оказался в тюрьме только потому, что помогал политзаключенным и их семьям. Я тоже так работала во времена коммунизма, когда у нас были политзаключенные, и я думаю, что это героическая работа.

- Вы можете сказать слова поддержки Алесю Беляцкому?

- Алесь Беляцкий очень скромный и мудрый человек, для которого важно общественное добро. Он никогда не думал только о себе, ведь он хороший адвокат и мог работать на государство или для какой-нибудь крупной фирмы, но он выбрал иной путь, и я это уважаю.

- Какие вы видите плюсы и минусы вступления Чехии в ЕС?

- Я не почувствовала больших перемен после вступления Чехии в Евросоюз, но тем не менее плюс в том, что мы стали принадлежать к большому пространству группы западных государств и у нас появились европейские нормы и стандарты. Для меня это важно. Начиная от таких смешных норм, как должен выглядеть банан или огурец и заканчивая стандартами на законодательном уровне. Законы стали реально работать, а не как бы работать, что есть в России, Беларуси, Грузии и других постсоветских государствах, не считая стран Балтии.

- Как живут старики в Чехии? Им хватает на жизнь?

- На мой взгляд, пожилые люди живут здесь хорошо, по сравнению с белорусскими стариками. Многие работают. Среднестатистический пенсионер получает около 11 тысяч крон (550 долларов) и это невозможно сравнить с постсоветским пространством.

- Как насчет социальных гарантий в виде финансовой поддержки? Вы на себе это когда-нибудь ощущали?

- Да, была такая поддержка. Политзаключенные времен коммунизма могли бесплатно ездить на трамвае в Праге.

- Насколько дорогое у вас жилье?

- В городе очень дорогое жилье, но надо помнить, что в деревне практически у каждого свой дом, а значит, он не платит за аренду. В городе, если у тебя нет собственного жилья, платить за аренду становится неподъемно. Например, я живу в съемной квартире и ежемесячно плачу 14 тысяч крон (700 долларов). Моей пенсии не хватило бы оплачивать жилье, если бы не работа.

- Платят ли пенсионеры за медицинскую страховку?

- Нет. За них платит государство. Со своего кармана пенсионеры должны оплачивать лишь некоторые лекарства. Сегодня оппозиция борется за то, чтобы государство обеспечивало стариков всеми необходимыми лекарствами бесплатно.