«С кем митинг в тундре согласовывать?»: в России бунтуют народы Севера

Оленеводы и рыбаки Ямала выступили против властей РФ.

На Ямале полиция передала в суд дело об организации несанкционированного митинга. Он состоялся в конце марта посреди тундры в Ямальском районе Ямало-Ненецкого автономного округа. На "акцию" собрались 36 человек – оленеводы и рыбаки, пишет "Сибирь. Реалии".

Люди обсуждали самые насущные вопросы: решили попросить региональные власти снять запрет на вылов рыбы, разобраться с трудоустройством коренных жителей, взять под контроль работу промышленников в тундре. Эта встреча и была признана "несогласованным массовым мероприятием". В отношении местного активиста Ейко Сэротэтто, администратора паблика "Голос тундры" в соцсети "ВКонтакте", полиция возбудила административное дело. 22 апреля Ейко сообщили, что оно направлено в суд.

"Сами сказали: собирайтесь хоть на каждой кочке"

"27 марта возле Нового Порта, точнее 15 км от поселка, рыбаки и оленеводы, собираемся. Кто желает приехать, успевайте до 15.00 часов, вот, кстати, координаты 67 44.517, 072 34.846" – таким было приглашение на "несанкционированный митинг".

Наверное, это единственный в мире случай, когда участники "акции" находили место ее проведения по координатам. Но для местных жителей это дело привычное: у большинства есть средства спутниковой связи, а больше в тундре нужную точку никак и не найдешь.

Собравшиеся обсудили установленный в регионе запрет на вылов рыбы, нехватку работы, "разгулявшихся" в тундре промышленников. Еще одна тема – расследование убийства местного оленевода Николая Хоротэтто. Он был найден мертвым в начале марта, под подозрение попали вахтовики, работавшие в одной из добывающих компаний. Местные уверены: расследование сейчас хотят "спустить на тормозах": уж больно оно затягивается, хотя все подробности случившегося установлены.

На встрече оленеводы составили обращение к губернатору ЯНАО Дмитрию Артюхову: "1. Разрешить вылов сиговых пород рыбы для коренных жителей Ямала и ведущих кочевой образ жизни, сделать норму вылова рыбы для каждого члена семьи. 2. Обеспечить трудовой занятостью и жильем коренных жителей по месту работы, которые на сегодняшний день находятся в трудной жизненной ситуации. 3. Мы категорически не согласны с прокладкой газопровода через Обскую губу, все присутствующие на собрании единогласно подтвердили, что без нашего уведомления проходят слушания, пользуются ситуацией что нет возможности многим приехать в столь отдаленные места проведения слушаний. 4. Взять расследование по убийству Николая Хоротэтто под особый контроль".

А две недели спустя Ейко Сэротэтто узнал, что попал под статью за организацию несанкционированного мероприятия. Позже в СМИ прошла информация, что заявление в полицию на Ейко Сэротэтто по поводу "незаконной акции" написал глава ямальского общественного движения КМНС "Ямал" Валерий Худи. В заявлении, по данным журналистов, он указал, что участники встречи нарушили закон "О собраниях, митингах, демонстрациях, шествиях и пикетировании". А в качестве доказательств приложил к заявлению скриншоты постов из паблика "Голос Тундры" – тех, где люди обсуждают состоявшуюся встречу.

Ейко Сэротэтто утверждает: люди просто собрались поговорить – как делали множество раз до этого.

– Нас собралось всего 36 человек. У нас, вообще-то, каждый день люди встречаются. Да и как митинг в тундре согласовывать? С кем? В уведомлении даже место трудно назвать, где будет сбор: мы-то определяли его по координатам. В тундре можно хоть на любой кочке собираться – об этом даже депутат сказал. Мол, где с населением депутатские встречи в тундре проводить? Да на любой кочке! Мы и раньше сходы устраивали, и никого это не тревожило. В этот раз просто хотели написать письмо губернатору и депутатам. Но такая уж у нас политическая обстановка в стране. Не нравится властям, что люди выходят из-под контроля администрации. Народ начинает понимать, что местная администрация им лапшу на уши вешает – вот власти и забеспокоились, – говорит Ейко Сэротэтто.

– А что значит – лапшу вешают? В чем вас обманывают?

– Если какую-то вышку собираются поставить у нас в тундре – нефтяной генерал идет не к оленеводам, которые там живут, а к администрации Ямальского района. А там организуют липовые слушания – туда сгоняют бюджетников, которые на территории, где будет стоять вышка, и близко не были. Они ставят подписи, какие надо. И все, вопрос решен. Вот сейчас собираются газопровод через Обскую губу строить – у нас никого не спросили. Я ни одного человека не знаю такого, кто бы был на слушаниях. А тоже вроде уже все решено.

– Обычно промышленные компании обещают, что с их приходом жизнь людей если изменится, то к лучшему…

– Это неправда, у нас жизнь сильно ухудшилась. Там, где мы кочуем, почти все земли отобрали под промышленное освоение. Зайти туда с оленями мы уже не можем. Я сам вижу – за последние 15–20 лет иммунитет очень слабый стал у оленей, животные массово болеют. Да и люди. Думаю, скоро онкологические заболевания начнут косить людей, которые живут на территории промышленного освоения – рак у наших земляков выявляется все чаще. И на охраняемые территории промышленники заходят – недавно вот предложили границы заказника "Мессо-Яхинского" передвинуть. Наши местные на встречу с промышленниками приходили, высказывались против, но послушают ли людей? Задвигают нас помаленьку… Еще одно требование было у нас – разрешить вылов нельмы и муксуна. Сейчас лов сиговых рыб на Ямале под полным запретом. А это часть нашей жизни. Белая рыба – основа нашего рациона. Но нас и того лишили.

– А чем объясняется запрет?

– Рыбу почти истребили. Причем в последнее время часто говорят, что это местные сами и браконьерствуют. Но это неправда. Это тоже промышленность виновата. Я в прошлом году ездил на Обь – а там мазут и непонятно что еще во льду. Рыба задыхается, умирает. И нашей вины тут никак быть не может. Нам не оставили ничего: олени гибнут от нехватки пастбищ и от болезней, а рыбачить нельзя, потому что по закону это преступление. А как тогда жить? Так еще и компании, которые в тундру к нам зашли, местных на работу не берут. А наши уполномоченные представители по блату сперва устраивают родню. Экология у нас уже, считайте, убита. Исчезновение рыбы и оленя – вопрос времени. Так уж пусть лучше люди хоть там, на этих предприятиях, работают, чем с голоду помирают. Такое требование в обращении к губернатору у нас тоже было.

– Но ведь много говорится о том, что государство помогает коренным народам Севера, поддерживает традиционное хозяйствование северян…

– Традиционное хозяйствование никто не запрещает. Но сегодня у меня есть олени, а завтра полстада помрет. Если оленеводу работать официально, чтобы поддержку получить, и свою организацию регистрировать, так там налоги по закону надо вперед платить – за тех оленей, что сейчас есть. А где гарантии, что они будут жить завтра? Меры по поддержке коренных жителей тоже есть: кочующим дают по 3 тысячи в месяц на человека. Иногда еще – китайские генераторы. Но это тем, кто специально едет за сотни километров, пишет заявление, потом этот генератор привозит… А для большинства людей выбраться в поселок – целое дело. Так что многие на эту поддержку просто махнули рукой.

"Нас и так обсмеяла вся страна"

"Митинг недалеко от п. Панаевск, 600 голов оленей, 4 оленегонных лаек, 8 человек, цель несанкционированного митинга: отделение спутавшихся с другим стадом оленей, между перекурами обсуждение маразма властей, возможно на этом митинге выдвижение требований к окружным властям, на бумаге А4!"

А это объявление о "недозволенной акции" появилось уже после того, как стало известно, что в отношении Ейко Сэротэтто заведено дело. Активист решил следующие встречи рыбаков и оленеводов, 18 и 19 апреля, согласовать с властями, подал оформленную по закону заявку (правда, смягчил в ней выражения по сравнению с объявлением для земляков). Указал, что во время акции будут к тому же использоваться "арканы, возможно, снегоходы". Пообещал соблюдать в тундре общественный порядок. И… получил отказ: в администрации Ямальского района заявили, что в установленном законом порядке никаких уведомлений не поступало.

– Ейко, а этот второй "несанкционированный митинг" 19 апреля все-таки состоялся?

– Да, мы встретились, оленей отделили, поговорили маленько…

– То есть теперь рискуете попасть под вторую административную статью… А первую-то как возбудили? С какой формулировкой – за акцию в месте скопления людей?

– Мы нашу встречу не скрывали. К тому же написали обращение к властям, все под ними расписались. Оно было опубликовано в интернете.

Полиции до нас, конечно, далеко добираться. Но 14 апреля у нас был День оленевода, приехали полицейские за порядком следить. Ну и мне заодно говорят: "Пойдем, дело против тебя завели, ознакомишься с материалами". А сегодня из полиции позвонили – сказали: приезжай, дело в суд передаем.

– Других участников встречи полиция вызывала?

– Да, вызывали, пытались допрашивать. А значит, получается, давить. Но люди отказались давать показания.

Ейко Сэротэтто написал по этому поводу открытое письмо губернатору Ямала Дмитрию Артюхову:

"Сейчас началось "преследование" – опрос "митинговавших" в тундре. Обращаюсь открыто к губернатору ЯНАО Артюхову Дмитрию Андреевичу: успокойте, пожалуйста, власти Ямальского района. Ведь ситуацию с "митингом" и так обсмеяли всей страной, а сейчас еще продолжают мусолить эту тему – митинг, которого не было. Как у губернатора у вас, думаю, есть возможности прекратить это абсурдное преследование полицией присутствовавших на собрании в тундре, возле чума, оленеводов и рыбаков".

– А скоро мы решили провести еще один митинг. Нам, кто в тундре живет, всегда есть какие проблемы обсудить, – говорит Ейко Сэротэтто. – Кто на него придет? Думаю, 800 голов оленей и человек десять оленеводов.

...На свое первое обращение, то самое, что составлялось на "митинге" посреди тундры, оленеводы 23 апреля получили ответ из администрации губернатора ЯНАО. На 10 листах там перечисляются законы и нормативные документы, на основании которых действуют ведомства и учреждения, куда люди пытались обратиться за помощью. А по существу – ничего.

– Зато читать это можно долго. Может, кто-то что-то полезное извлечет из этой отписки, – замечает Ейко Сэротэтто.