Рефат Чубаров: Война должна закончиться для нас возвращением Крыма

Украина восстановит свою территориальную целостность.

Из-за начала массированного наступления России на Украину внимание людей отвлечено от того, что сейчас происходит в оккупированном Крыму. Глава Меджлиса крымскотатарского народа Рефат Чубаров рассказал сайту Charter97.org о ситуации на полуострове, борьбе крымских татар против агрессора, а также поделился своим видением деоккупации захваченных территорий:

— 24 февраля Россия начала полномасштабное вторжение на материковую часть территории Украины. Особенность этого вторжения была еще и в том, что Крым, оккупированный восемь лет назад, был одной из тех территорий, где месяцами накапливались российская военная техника, российские военнослужащие для планировавшегося вторжения. И один из основных ударов на материковую Украину ранним утром 24 февраля осуществлялся непосредственно из украинского, но оккупированного Крыма.

Поэтому, Крым является территорией сопредельной с теми, которые сейчас вновь оккупированы. Это Херсонская область, через Херсонскую область — Запорожская область. Значительная часть Запорожской области тоже оккупирована, там проходили бои. Затем русские войска пошли на Бердянск и Мариуполь.

И теперь Крым является территорией, куда возвращают из мест ожесточенных боев убитых русских солдат, раненых. В первые недели на территории Крыма, в городе Джанкой, одна из школ была переоборудована под военный госпиталь, туда свозили раненых. Убитых русских солдат раскладывали по крымским моргам. Для российской военщины было очень важно выдавать убитых русских солдат их родственникам по каплям, по частям, чтобы у них не было представления о том, какие большие жертвы. Теперь через Крым покореженная российская техника направляется на заводы в Керчи и на территорию России.

Все, что связано побочно с военными действиями, происходит на глазах у крымского населения. Именно поэтому российским оккупантам очень важно усилить контроль над крымским обществом. Для этого используется два способа. Первое — это безмерная пропаганда и днем, и ночью, 24 часа в сутки, семь дней в неделю. Это попытка зомбировать людей историями о нацистах и прочее. И второй способ — это запугивание, дальнейшее ужесточение репрессий, преследований.

В этом плане не только ничего не изменилось — преследования ужесточились, поскольку ввели еще несколько норм в административные кодексы Российской Федерации, как, например, «компрометация вооруженных сил России». Пока это еще административное правонарушение, но в Крыму уже, по крайней мере — неделю назад, когда мы проводили мониторинг, 36 человек привлекались по этой статье за высказывания, которые с точки зрения российского государства принижают, компрометируют российскую армию. Одним из первых был привлечен по этой статье председатель Центральной избирательной комиссии Курултая крымскотатарского народа Заир Смедляев. Он отсидел двое суток и ему присудили денежный штраф.

В Крыму продолжаются суды по ранее незаконно арестованным крымским татарам. Один из таких судов — это судебное заседание в отношении первого заместителя председателя Меджлиса Наримана Джелялова и двух молодых активистов крымскотатарского национального движения Азиза и Асана Ахтемовых. Их обвиняют в том, что якобы в составе организованной группы они «подготовили и совершили диверсионные акты в отношении российской военной части на территории России». Им грозит до двадцати лет лишения свободы.

Подавляющее большинство крымских татар судят по статьям за терроризм и в соответствии с законодательством России эти статьи рассматриваются военными судами. Наиболее близкий к территории оккупированного Крыма военный суд находится в Ростове-на-Дону. Там эти суды продолжаются. Люди получают по 13, 17, 19 лет лишения свободы.

Закончился [заочный] суд над лидером крымскотатарского народа Мустафой Джемилевым (все было высосано из пальца), якобы за незаконное хранение оружия в годы украинского суверенитета, а также несчастный случай, якобы связанный с этим оружием. Все понимали, что даже по условиям российского правосудия такая попытка ничего серьезного не сможет из себя выдавить, но для российских оккупантов очень важна постоянная компрометация руководителей крымских татар. И этот суд закончился условным сроком лишения свободы, но оккупационный прокурор не согласился, потребовал четыре года и теперь они опять повторно будут крутить это же колесо. Им так необходимо для их пропаганды.

— Получается, что плачевная ситуация с правами человека стала еще хуже после начала военных действий?

— Да, есть очень сильное информационно-психологическое давление, доносительство и провоцирование людей, не желающих публично высказываться в поддержку Путина и так называемой специальной военной операции, на публичные оценки. Заходят к руководителям, снимают все это на камеру и выпытывают: «Ну как же вы относитесь к Путину? Как вы оцениваете эту операцию?» И, конечно, некоторые нестойкие люди боятся и говорят то, что от них ожидается, на камеру.

— Среди украинских политзаключенных в России непропорционально много крымских татар. Есть ли хоть какая-нибудь надежда на их обмен?

— Российские спецслужбы, готовясь к оккупации РФ Крыма, отдавали себе отчет в том, что наиболее организованной силой в Крыму являются крымские татары. Соответственно, они попытались применить по отношению к Меджлису — представительному органу крымскотатарского народа – весь арсенал привычных для РФ инструментов. Начали с попыток подкупа и шантажа. Когда эти инструменты не дали должных результатов, перешли к репрессиям и преследованиям: начались насильственные похищения людей, некоторых из которых позже нашли убитыми, аресты, сфабрикованные суды, лишения свободы. При этом, российские оккупанты преследуют также цель полного вытеснения крымских татар из Крыма. Современная Москва открыто возвратилась к одной из целей крымской политики Российской империи, сформулированной в период первой аннексии Крыма (1783 год), который гласит: «Крым – без крымских татар». Вследствие этой политики, в XIX — начале XX столетий сотни тысяч крымских татар оказались вышвырнутыми за пределы Крыма. Отсюда, столь огромная диаспора крымских татар на территориях современной Турции (от 3 до 5 млн. человек), а также Румынии — около 40 тысяч человек.

Как известно, в ХХ столетии Сталин подверг 18 мая 1944 года крымскотатарский народ тотальной депортации, а последующие власти коммунистического СССР, вплоть до ноября 1989 года, подвергали крымских татар уголовным преследованиям за попытку возвратиться на родные земли.

Замечу также и то, что именно крымские татары массово и открыто выступали в первые недели оккупации против российского вторжения. Согласно решению Меджлиса крымскотатарского народа, крымские татары в абсолютном своем большинстве бойкотировали так называемый референдум 16 марта 2014 года, имитированный российскими спецслужбами в уже оккупированном российскими войсками Крыму.

Отсюда и объяснение тому, что с первых месяцев российской оккупации Крыма крымскотатарский народ стал целенаправленным объектом преследований.

Сейчас все контакты, которые касается политзаключенных, прекращены. Во-первых, теперь крымские политзаключенные, перемещенные на территорию России, не могут надеяться на посещение украинскими дипломатами. Мы очень четко подразделяем: к тем, кто содержится в СИЗО на территории Крыма, никто не может приехать, в том числе — украинские дипломаты, потому что это наша, но оккупированная территория.

Но тех, кого судят на территории собственно России или уже раскидали по тюрьмам разных регионов РФ, ранее могли посещать украинские дипломаты, консулы. Теперь крымские политзаключенные лишены этой возможности. И это, конечно, очень сильно бьет по их самочувствию.

Те обмены, которые идут в части военнопленных, связанных с полномасштабным вторжением российских войск — параметры этих обменов не выходят за рамки военных и гражданских, связанных с военными действиями.

— Если можно об этом говорить, оказывают ли крымские татары, находящиеся во временно оккупированном Крыму, помощь ВСУ?

— Прямая помощь из оккупированного Крыма практически невозможна. И не только со стороны крымских татар, но и со стороны очень многих людей, которые остаются верными украинскому государству. Самое возможное с их стороны — это участие в поддержке в судах, когда они приходят на площади перед судами, оказывая поддержку политзаключенным. И когда они демонстративно игнорируют мероприятия, связанные с поддержкой Путина или вот этой «специальной военной операции».

Других форм открытого сопротивления в Крыму почти нет. Хотя, есть (это было всегда и сегодня есть) случаи когда появляются надписи в поддержку украинского государства, против российской оккупации, когда прокалываются колеса автомашин, использующих рашистскую символику. Такие случаи есть, и их, в принципе, не мало. Но это то, что делается, как правило, в ночное время и незаметным способом.

— Какие уроки могут вынести белорусы из опыта крымскотатарского противостояния оккупантам?

— Меньше всего мне хотелось бы давать советы, но я, как правило, когда меня спрашивают и особенно на оккупированных территориях Украины, говорю, первое, что вы можете сделать без особых рисков для собственной жизни или жизни своих детей: не приближайтесь к оккупантам. В прямом и переносном смысле. Не приближайтесь к ним и не включайтесь в их действия, дела, проекты.

Попытайтесь найти такой вид заработка, который не будет укреплять состояние оккупантов. Но, это для Крыма, может быть, более приемлемо, но для Беларуси, возможно, это тяжело, потому что вы живете в собственном государстве, в котором режим антинародный. И вам тоже надо думать, как не укреплять режим, но при этом не разрушать само государство. Для нас на территории Крыма, для наших людей, а теперь уже на территории оккупированной Херсонской области, части Запорожской области, очень важно думать о том, как не укреплять оккупантов на нашей земле.

— Заглядывая вперед, после того как Крым станет свободным, что делать с оккупантами которые сейчас проживают во временно оккупированном Крыму?

— Мы говорим об этом в открытую. Буквально несколько дней назад мы в Меджлисе крымскотатарского народа принимали Генерального секретаря Совета Европы Марию Пейчинович-Бурич — это один из крайних наших разговоров на эту тему. Мы об этом говорим, пишем и, прежде всего, в тех международных организациях, которые по своим полномочиям предназначены для защиты прав человека.

Мы говорим о том, что за восемь лет российской оккупации Москва целенаправленно поселяет в Крыму своих граждан. И это подпадает под нормы Женевской конвенции 1949 года, которая запрещает государству-оккупанту (дословно, «оккупирующей державе») искусственно менять демографические и этнические составы населения оккупированных территорий.

Мы исходим из того, что за восемь лет около миллиона граждан России поселились в Крыму. Понятно, что значительная часть — это члены семей сотрудников ФСБ, прокуратуры, Следкома и других карательных органов Российской Федерации. Однако есть очень много людей, которые приняли собственное решение и поселились незаконно на оккупированной украинской территории.

Наиболее осторожные эксперты называют цифру 600 тысяч. Мы говорим о миллионе, но в любом случае — это колоссальная цифра, если исходить из того, что население Крымского полуострова вместе с городом Севастополем накануне оккупации составляло не более 2 миллионов 300 тысяч, из них крымских татар — всего лишь, 300 тысяч. Понятно, что такое колоссальное количество поселенцев очень кардинально меняет этнический состав населения Крыма.

Наша позиция — во-первых, у нас есть действующее миграционное законодательство Украины, которое говорит о том, что иностранец или лицо без гражданства, незаконно оказавшееся на территории Украины, подлежит выдворению.

Разумеется, наше законодательство предполагает в определенных случаях денежные штрафы, потом рассмотрение позиции этого человека — такое бывает из гуманистических соображений. Но в нашем случае мы говорим о том, что все, кто въехал и поселился на постоянное жительство в Крыму после 27 февраля 2014 года (даты, отмеченной в решении ЕСПЧ о том, что Российская Федерация осуществляет эффективный контроль над Крымским полуостровом) должны сами покинуть территорию. Если они этого не сделают, они должны быть выдворены с территории Украины.

У нас другой позиции нет и не будет.

— Как бы вы определили понятие «победа Украины» в этой войне?

— Всегда принято говорить о том, что в любой войне могут быть всего лишь два исхода: одна сторона побеждает, вторая проигрывает.

Для Украины, кто бы как ни говорил (и это не является каким-то

моментов пафоса) проигрыш просто невозможен, потому что сам по себе проигрыш означал бы уничтожение украинского государства, а в последующем — и украинской этнической нации. Украинское общество это очень глубоко осознает. И поэтому для нас в этой войне не может быть никакого иного исхода, кроме как завершение войны на условиях Украины.

В этих условиях первое, что должно быть отражено и реализовано, это восстановление территориальной целостности украинского государства в рамках международно признанных границ, включая Крым. Российско-украинская война идет уже более 8 лет, а с 24 февраля началась новая фаза, фаза полномасштабного вторжения. Для нас российско-украинская война должна закончиться восстановлением территориальной целостности украинского государства.

Потом — другие моменты, связанные с контрибуцией, с наказанием военных преступников, с определением критериев гарантий неповторения войны. Это все — второе, третье, четвертое, пятое. Пункт первый — Украина выходит на собственные территории и восстанавливает свой суверенитет в рамках своей территории.

Если вам понравилась статья, вы можете поддержать сайт Charter97.org следующим образом:

РАСЧЕТНЫЙ МУЛЬТИВАЛЮТНЫЙ СЧЕТ ДЛЯ ПОЖЕРТВОВАНИЙ:

Название банка: Bank Millennium S.A.
Адрес: ul. Stanislawa Zaryna, 2A, 02-593, Warszawa
IBAN: PL 97 1160 2202 0000 0002 1671 1123
SWIFT: BIGBPLPW
Название владельца счета: Fundacja “KARTA ‘97”
Назначение платежа: Darowizna na cele statutowe

Связаться с нами можно по адресу charter97@gmail.com