Ночь чудесных обманов

Ну как, скажите, понять такую замысловатую "загогулину"? С одной стороны, утверждает Лукашенко, избирательная кампания проходит в полном соответствии с законами и Конституцией страны, а с другой — "мы сплошь нарушаем законы и ведем "выборы" по понятиям Запада и ОБСЕ".

В ночь с субботы на воскресенье, вознамерившись двинуться за грибами хотя бы в шесть, я пробудился где-то во втором, может быть, в третьем часу.

Все лето о грибах ходили разные слухи, мой же собственный опыт был крайне неудачен и скуп. А тут, в самую непогоду, пошло-поехало — один приятель набрал два ведра боровиков, другой столько же красноголовиков, дав повод отшутиться в том духе, что красноголовиков у нас в любую пору года хватает…

В общем, мысли о грибах не давали уснуть, и я включил телевизор. Выступал Александр Григорьевич Лукашенко…

Как все-таки все изменилось!

У Иосифа Виссарионовича Сталина (Джугашвили) телевизора не было, и это оборачивалось бессонными ночами совслужащих, с благоговением и страхом ждущих, что еще скажет вождь, страдающий неусыпным бдением о благе народа.

Нынешним вождям, да и нам, слава Богу, можно спать спокойно. Все, что надо, сделает телевизор — и покажет, и скажет. Хоть солнечным летним утром, хоть в глухую осеннюю ночь.

Надо сказать, что накануне, отправляясь пораньше спать, я избежал пытки "Большой политикой" и ее ведущим, сопровождающим посвящение в "тайны" многозначительным прищуром провинциального конферансье. Удалось отдохнуть и от пламенной публицистики нескончаемой "Панорамы", поддержав тем самым здоровое состояние духа, грибного в особенности…

Но тут, увидев посреди ночи главу государства, я, конечно, забыл о грибах и стал внимательно слушать. Тем более что говорил Лукашенко о парламентских выборах, до которых оставалась всего неделя, а я так и не ответил на вопрос внучки, за кого буду, и буду ли, голосовать. К концу монолога мне показалось, что Александр Григорьевич окончательно запутал все, что отчаянно, каждый в своем духе, пытались распутать кандидаты от оппозиции, журналисты, западные в том числе, наблюдатели, а также госпожа Ермошина в своей неподражаемой, можно сказать, эксклюзивной манере.

В общем, чем внимательней я слушал, тем хуже получалось что-либо понимать.

Ну как, скажите, понять такую замысловатую "загогулину"? С одной стороны, утверждает Лукашенко, избирательная кампания проходит в полном соответствии с законами и Конституцией страны, а с другой — "мы сплошь нарушаем законы и ведем «выборы» по понятиям Запада и ОБСЕ". Если бы я был в числе журналистов, тянущих к Лукашенко микрофоны и диктофоны, я обязательно спросил бы у него, чем объяснить столь чудесное сосуществование несовместимого и нет ли тут повода для самоотверженных прокурорских инициатив.

Если бы я был в числе тех журналистов, я обязательно спросил бы, почему у нас нет парламентской оппозиции, без которой "понятия Запада и ОБСЕ" о демократии просто немыслимы. Речь, понятно, не о "крикунах", по нашим отечественным понятиям, и не о всяких там инакомыслящих диссидентах, а о партии или коалиции партий, предлагающих обществу альтернативный проект, обладающих реальным влиянием на законотворчество и власть. А может, известен в означенных пределах и даже далеко за ними хоть один парламент без оппозиции?

Тогда что мы выбираем?

Александр Лукашенко, правда, уверяет, что оппозиции у нас с гулькин нос, "в рамках арифметической погрешности". Тут, конечно, ему виднее. Но я не удержался бы от вопроса: а кто осуществил в нашей стране такую чудесную трансформацию, включая пресловутую безработицу оппозиционеров?..

Еще я обязательно уточнил бы, что имеет в виду Александр Григорьевич, грозя Западу прекращением разговора. Разговора о чем? О либерализации? Выходит, Западу эта самая наша либерализация нужнее, чем нам самим?

С этим Западом вообще получаются сплошные непонятки, если применить к нему логику Лукашенко. Вот-де у нас "…выборы идут спокойно. Это говорит о том, что наше общество здорово и этой власти люди доверяют". Выходит, в странах Запада, где власть меняется с обусловленной политическими системами регулярностью, общество нездорово и никакого спокойствия нет?

На Западе я не жил, в ихних выборах не участвовал, но почему-то сдается мне, что все как раз наоборот. Народ там, известно, живет неплохо, даже куда лучше нашего, но, тем не менее, с большой охотой и интересом пользуется возможностью поменять власть, если того захочет. И власть, что более всего удивительно, если и сопротивляется, то в дебатах, на митингах и возле избирательных урн...

Ну и последнее, о чем я обязательно спросил бы у Лукашенко: что у нас в стране вообще называется «выборами»? Если то, что я думаю, так это в лучшем случае называется голосованием. Что, как подсказывает изрядно прожитая жизнь, далеко не одно и то же.

Очень далеко…