Убить дракона

Нынешняя киргизская революция — чистое дежа вю; ремейк революции пятилетней давности. Совпадения — поразительные, вплоть до деталей.

Киргизская революция 2005 года вошла в историю как «тюльпановая». У революции нынешней — оригинального названия нет, хотя тюльпаны в Бишкеке, как и 5 лет назад, уже расцвели.

Я хорошо помню, как это было. Тогда, весной 2005-го, в составе передовой группы российских представителей я несколько недель провел в Бишкеке, находясь в самой гуще политических страстей; этакий Джон Рид киргизского разлива. Собственно, на моих глазах приходил к власти будущий президент Бакиев; не без российской, честно признаться, поддержки.

Кто же мог представить, что пройдет каких-то 5 лет и все повторится с точностью до мелочей. И те же люди выведут толпы на площадь к Белому дому, а потом снова станут громить его. И такой же точно неумный и жадный диктатор — только еще глупей и жадней — будет спасаться бегством от собственного народа.

Нет, предположить этого никто тогда не мог, в том числе и мой бывший друг Курманбек Бакиев…

Нынешняя киргизская революция — чистое дежа вю; ремейк революции пятилетней давности. Совпадения — поразительные, вплоть до деталей.

Впрочем, есть и исключения. У Аскара Акаева хватило совести не открывать по демонстрантам стрельбу, у Курманбека Бакиева — нет.

В 2005-м академик Акаев улепетывал из своего дворца так быстро, что забыл даже на столе конверт с зарплатой. Спустя пару дней я обнаружил его получку в полуразграбленном президентском кабинете. (К слову, зарплата у киргизского лидера невелика: 8581 сомов — чуть больше 200 долларов по тогдашнему курсу минус налоги и профсоюзные взносы. Хотя не очень понятно, в каком профсоюзе состоят президенты и как могут ущемляться их трудовые права.)

«Тюльпановая» революция началась с парламентских выборов, когда Акаев провел в депутаты массу своих родственников и родственников приближенных. (Больше всего мандатов досталось партии его дочери Бермет.) Подсчет голосов стал последней каплей. По всей стране вспыхнули митинги и акции протеста, очень быстро переросшие в массовые столкновения.

Первым пал юг: Ош, Джалал-Абад, Нарын, Баткен. Власть в городах начала переходить в руки восставших; почти без боя оппозиция захватывала административные здания, вокзалы, аэропорты, тюрьмы. 24 марта режим Акаева пал окончательно, а сам президент бежал.

Той же ночью на чрезвычайном заседании парламента временные полномочия премьера и президента были вручены одному из лидеров оппозиции, экс-премьеру Курманбеку Бакиеву.

Бакиеву банально повезло, как Брежневу — в 1964-м. Никогда он не был народным трибуном, повелителем масс; да и в раскол ударился лишь потому, что рассорился с Акаевым. Но в ту решающую ночь в стане оппозиции другой компромиссной фигуры просто не нашлось. Не лучший из лучших, лучший — из худших.

У оппозиции не было ни единой команды, ни плана действий, ни элементарной экономической программы. Люди собрались здесь преимущественно случайные, по принципу одной только нелюбви к Акаеву. Власть досталась им дуриком, и они оказались совершенно к ней не готовы.

Впрочем, поначалу в Москве виделось все иначе. Победа оппозиции стала для Кремля приятной неожиданностью; в Грузии и Украине «оранжевые» революции проходили совсем по другому сценарию. Не поддержать в этой ситуации Бакиева было бы верхом глупости.

Бакиев всегда, еще до прихода к власти, вел себя подчеркнуто пророссийски. Десять лет он жил и работал в Куйбышеве, там же окончил политехнический институт, женился на русской.

Первым, кому позвонил Бакиев, был Путин; он просил помощи в восстановлении разрушенных объектов.

В случае своего прихода к власти Бакиев обещал проводить ориентированный на Россию курс, убрать из республики базу американских ВВС «Манас», расширить нашу авиабазу в Канте.

Я сам слышал это от него множество раз, когда весной 2005-го находился в Бишкеке. «Мы не мыслим себя без России» — так называлось первое его интервью в «МК».

Хорошо помню свои ощущения: довольно приятный, доброжелательный, доступный мужик. Фанаберии и высокомерия в нем почти не замечалось, по крайней мере в первое время.

Почему-то врезалась в память советская майка на лямках, просвечивающая сквозь рубашку; этот пустяшный, в общем, штрих напрочь разрушал сакральность образа восточного правителя. Чувствовалось в Бакиеве что-то неуловимо провинциальное, старорежимное.

Хотя нет, один раз я посмотрел на Бакиева совсем другими глазами. 28 марта, на заседании парламента, с Бакиева собрались снимать президентские полномочия. Сутки напролет его люди обрабатывали депутатов, но положение все равно оставалось шатким.

И тут — Бакиев «поплыл». Его натурально бил пот, тряслись руки. Я никогда не видел, чтобы люди так болезненно страшились расстаться с властью. Когда Бакиеву сообщили, что толпа собирается на штурм, у него случилась почти истерика. «Меня же сейчас выкинут отсюда!» — едва не плакал будущий президент.

В конце концов все рассосалось. Штурм удалось предотвратить, Бакиев удержался у власти. Через три месяца, в первом же туре, он выиграет президентские выборы; правда, всерьез никто с ним и не боролся — других претендентов просто не нашлось. Да и поддержка России тоже явилась определяющей.

Никаких сомнений в искренности Бакиева у Москвы тогда даже не возникало. Особенно подкупало, что он демонстративно отмахивался от настойчивых объятий американцев. Это притом что западники всячески обхаживали его, охмуряя, как когда-то — ксендзы Козлевича.

Послы США и ОБСЕ были первыми, кто в 2 часа ночи поздравил Бакиева с назначением и.о. Российский посол в это время сказался больным; правда, успев заявить журналистам, что вместо тюльпанов «на революционной грядке Кыргызстана расцвел чертополох».

Только теперь я понимаю, насколько посол Шмагин оказался — сам того не ведая — прав…

Очень скоро Курманбек Бакиев станет бороться за власть совсем иными способами, без колебаний: политических оппонентов — в зинданы, настырных журналистов — из окон вниз головой.

7 марта 2010 года, когда тысячи людей собрались у Белого дома — на той площади, куда еще вчера он сам выводил демонстрантов, — его родной брат Жаныш, начальник службы госохраны, отдаст войскам приказ стрелять на поражение. 82 человека погибли на месте и умерли от ран, почти 600 — оказались в больницах.

Такова была цена сохранения киргизской демократии…

* * *

У каждого даже самого мудрого правителя есть своя ахиллесова пята. У Бакиева такой пятой оказался младший сын Максим. В том, что режим Бакиева пал, больше всего заслуг именно этого 32-летнего «бизнесмена масштаба СНГ», как он сам себя называл.

Тысячу раз был прав Путин, говоря, что Бакиев наступил на те же грабли, что и Акаев. Все лозунги и призывы, под которыми Бакиев приходил к власти, в одночасье оказались забыты. Видимо, верна древняя легенда: победитель дракона — непременно становится драконом сам. То, против чего Бакиев боролся, возродилось при нем с удвоенной, утроенной силой.

Максиму Бакиеву удалось невозможное: он затмил даже славу Айдара и Адиля — сына и зятя Акаева, некогда сосредоточивших в своих руках половину предприятий Кыргызстана.

Формально Бакиеву-младшему не принадлежит ничего, кроме дома в Бишкеке и автомобиля. Фактически — ни для кого в республике не секрет — Максим является самым богатым человеком Кыргызстана.

Под его контролем — практически весь бизнес в стране, в том числе структуры, ранее принадлежавшие клану Акаевых. Только сухой реестр бакиевской империи займет не один абзац:

Шесть крупнейших банков, на счетах которых сосредоточено 80% всех средств национального бюджета. (Государственные деньги неизменно шли через бакиевские банки, как правило — АзияУниверсалБанк.)

«Кыргызгаз», «Киргизтелеком», Киргизские железные дороги, аэропорт «Манас», оператор сотовой связи «НУРТЕЛ», почти все энергетические компании («Северэлектро», «Ошелектро», «Востокэлектро»). Крупнейшая сеть нефтезаправок «БНК», Бишкекский машиностроительный завод, золоторудное месторождение «Джеруй», сахарные заводы «Кошой» и «Кайынды-Кант», «Шампанвинкомбинат», Майлууский электроламповый комбинат, Пятый телеканал и телеканал «НТС».

Трудно найти отрасль, в которой у Максима Бакиева не имелось интересов. Менее чем за 5 лет он сумел приватизировать всю республику, заслужив в народе емкую, но очень точную кличку Доля.

Рейдерские захваты, проходящие под крышей Принца (еще одна кличка Бакиева), стали нормой жизни. Именно так сменились собственники кремниевого завода «Кристалл» и цементно-шиферного завода, телерадиокомпании «Пирамида» и иссык-кульского пансионата «Утес», оператора сотовой связи «Мегаком» и… — список можно продолжать еще долго. Среди пострадавших — немало и российских структур.

Знал ли об этом Бакиев-старший? Разумеется, знал — о похождениях Максима было известно даже ребенку. Но киргизский президент не только не препятствовал наследнику, а, напротив, потакал ему во всем. Де-факто — именно Максим последние годы управлял Кыргызстаном, сумев полностью подчинить отца своей воле. (Иногда дети оказываются сильнее родителей.)

Курманбек Бакиев пошел даже на беспрецедентный шаг: минувшей осенью он назначил сына главой специально созданного Центрального агентства по развитию, инвестициям и инновациям Кыргызстана (ЦАРИ). Все госпакеты акций перешли в управление этого органа; о месте и роли ЦАРИ во властной иерархии свидетельствует хотя бы тот факт, что в подчинении Бакиева-младшего оказался даже… премьер-министр.

На бумаге цели создания ЦАРИ выглядели вполне пристойно — для повышения «эффективности управления финансовыми средствами страны». В действительности же казенная собственность попросту перекачивалась в частные карманы. Председатель ЦАРИ был именно что царем. (Получив доступ к предприятиям электроэнергетики, Бакиевы тут же увеличили тарифы на ЖКХ в несколько раз; с этого и начались волнения.)

Президентский сынок и его друзья-компаньоны — выходцы из бывшего СССР Валерий Белоконь, Михаил Найдель, Евгений Гуревич (с двумя последними Принц даже создал финансовую группу MGN Capital: по инициалам учредителей — Максим, Гуревич, Найдель, на которую было записано большинство активов) — вели себя точно оккупанты на захваченной территории.

Партнеры не брезговали ничем. Их банки напропалую занимались отмывкой денег; в первую очередь — АзияУниверсалБанк: «системообразующий банк Кыргызстана», как вполне официально именовали его до недавнего времени.

Еще в 2006 году российский Центробанк письменно уведомил власти, что АзияУниверсалБанк является нежелательным клиентом для наших кредитно-финансовых структур. Чуть позже служба финмониторинга (финансовая разведка) сообщит: за 5 лет из России через «АУБ» было выведено порядка 350 (!) миллиардов рублей.

Не только отечественные, но и западные спецслужбы высказывали обеспокоенность происходящим. Месяц назад итальянский суд выдал санкцию на арест бакиевского партнера Евгения Гуревича (и одновременно финансового консультанта киргизского правительства) по обвинению в так называемой карусельной афере, когда из компаний «Телеком Италия» и «Фаствеб» было выкачано 2,7 миллиарда долларов. Не так давно в бега ударился и председатель совета директоров АзияУниверсалБанка Михаил Найдель. Он тоже подозревается в отмывании денег.

Нежданно-негаданно Кыргызстан превратился в новый центр финансовых афер и контрабандных каналов на постсоветском пространстве. Именно через республику шел теперь в Россию поток китайско-турецкого ширпотреба. Очень удобная схема: товар декларируется как киргизский, и по условиям таможенного союза пошлины за него не платятся. (Громкое дело ювелирного холдинга «Алтын» — из той же серии.)

…А ведь еще недавно этот человек встречал меня в аэропорту, самолично возил по Бишкеку, с жаром в голосе рассказывая о светлом будущем Кыргызстана и про то, как народ устал изнывать под акаевским гнетом.

Поначалу, когда только мы познакомились, Максим Бакиев производил вполне благоприятное впечатление. Современный, европеизированный, толковый; с красным дипломом окончил университет; учился в Англии и США.

Предскажи тогда кто-то, что этот юноша (ему было всего 27) очень скоро превратит республику в гигантскую коммерческую структуру, станет собирать дорогие часы и коллекционные машины, летать по миру на личном самолете, скупать недвижимость во всех частях света, содержать футбольный клуб и элитный бордель, ни за что б не поверил.

Впрочем, был один момент, резко изменивший мое отношение. Уже во время парламентских выборов, летом 2005-го, мы сидели в штабе. Разговор зашел об одном из лидеров антиакаевской оппозиции, будущем премьере Феликсе Кулове, в котором Бакиевы видели главного для себя конкурента.

«А что, если разобраться с ним кардинально?» — неожиданно спросил Максим.

Сперва я даже ничего и не понял: «Как разобраться?»

«Очень просто», — указательным пальцем Бакиев-младший изобразил курок пистолета. Стало противно и страшно одновременно: он не шутил…

…Сколько успел «заработать» Максим Бакиев — точно не знает никто. Цифры звучат разные: от миллиарда долларов до двух, не считая стоимости активов. (По заявлению вице-премьера революционного правительства Бекназарова, только за один день 6 апреля и только из банка Ауб-банк было вывезено за границу $200 миллионов.)

Но зато доподлинно известно, сколько средств осталось в киргизской казне после бегства «семьи»: 77 миллионов долларов. Для страны с населением в 5 миллионов — жалкие крохи, скоро просто нечем будет платить зарплаты и пенсии.

Что с того, что новая власть ввела внешнее управление во всех бакиевских банках, большинство денег из них давно уже выведено. На эти средства Бакиевы и пытались поначалу вооружить своих сторонников.

Впрочем, сам Максим в боевых действиях участия не принимал. Революция застала его на полпути в США. Домой, в Бишкек, Бакиев-младший уже не вернулся. Из Вашингтона он сразу улетел в Ригу, под защиту друзей-компаньонов.

Домой, в Бишкек, он вернется теперь не скоро, если вернется вообще. В Кыргызстане против него и других членов бакиевского клана уже начато уголовное расследование.

* * *

В моем архиве сохранились тезисы к первой пресс-конференции Бакиева в качестве и.о. президента, которую я помогал ему готовить. Практически все, что там написано, он перечеркнул потом сам — и верховенство закона, и свободу слова, и прозрачные условия для бизнеса.

И в марте 2005-го, и в апреле 2010-го толпы на улицы выводили одни и те же люди под одинаковыми лозунгами: только вместо «Долой Акаева!» теперь звучало «Долой Бакиева!».

Почти все лидеры нынешней оппозиции — это его же вчерашние соратники. Никто из героев «тюльпановой» революции надолго во власти не удержался. Президент сам, собственными руками превратил друзей во врагов, а потом принялся уничтожать их и преследовать; по степени жестокости и бесстыдства бакиевский режим намного превзошел акаевский.

Любое инакомыслие в Кыргызстане подавлялось предельно жестко. Все до единого СМИ перешли под контроль Белого дома. В стране процветала цензура, интернет-сайты, писавшие о коррупции Бакиевых, блокировались.

Оппозиционеров бросали в тюрьмы, избивали, если надо — убивали. Служба национальной безопасности (СНБ) и Служба государственной охраны (СГО) бесчинствовали почти в открытую: первой — де-факто руководил старший сын президента Марат (он числился советником председателя СНБ), второй — младший брат президента Жаныш.

Экс-спикеру парламента Текебаеву подбросили перед вылетом в аэропорту упаковку героина. Когда это не сработало (камеры наблюдения зафиксировали, как сотрудник СНБ сует наркотики в текебаевский багаж), его обвинили в незаконном хранении оружия.

За аналогичное преступление был арестован бывший министр иностранных дел Джекшенкулов. Экс-министр обороны Исаков дожидаться ареста не стал: после возбуждения против него трех уголовных дел он бежал в США. Попросила политического убежища и председатель Центризбиркома Кабилова: она заявила, что ей впрямую угрожал Максим Бакиев, требуя фальсифицировать результаты выборов.

До сих пор не раскрыта тайна загадочной смерти опального главы президентской администрации Садыркулова. По официальной версии, он погиб в ДТП, однако его родные и окружение утверждают, что это было убийство: к моменту столкновения Садыркулов был уже мертв.

Другая сакральная жертва — оппозиционный журналист Геннадий Павлюк, выпавший перед Новым годом из окна алма-атинской гостиницы. Павлюк вполне мог стать киргизским Гонгадзе: в его гибели след спецслужб прослеживался отчетливо, а сам он давно уже считался личным врагом президента. (Как установило казахское следствие, журналист был вывезен сотрудниками СНБ Кыргызстана.)

Однако мировое сообщество аналогий с Гонгадзе отчего-то не увидело. К тому времени Курманбек Бакиев уже пошел на сближение с Западом. Политическая целесообразность оказалась важнее демократических идеалов.

Штаты самым пошлым образом сдали киргизскую оппозицию. При Акаеве в республике действовали десятки благотворительных и неправительственных организаций. В развитие гражданского общества американцы вложили 2 миллиарда долларов. Здесь, например, существовал единственный в Средней Азии типографский центр («Дом свободы»), где бесцензурно печатались оппозиционные газеты.

Теперь работа эта была сведена к нулю. Какой смысл рубить сук, на котором сидишь.

Кыргызстан давно уже находится в зоне стратегических интересов США. Эта маленькая горная республика, где нет ни нефти, ни газа, ни леса, является воротами из Средней Азии в Китай. За ключ от этих ворот можно закрыть глаза на многое.

Никто отныне не хотел замечать, что страна скатывается в средневековье. В ближайших планах Бакиева было упразднение парламента (выборы депутатов — это для Запада, уверял он) и передача власти младшему сыну. Принц уже начал учить язык, как того требует конституция (он родился в России). По крайней мере, на недавнем юбилее матери Максим сумел исполнить песню на киргизском в сопровождении хора Турецкого.

Страшно даже представить, как далеко мог завести Кыргызстан такой правитель: национальными интересами Доля был готов торговать и оптом, и в розницу. Он и в момент волнений ринулся спасать не семью, а деньги; бакиевские люди, рискуя жизнью, вскрывали по всей республике банкоматы, отделения банков и подпольные «обнальные» конторы, вытаскивая последнюю наличность.

А тем временем его жена с ребенком тряслись от страха, ожидая расправы, еле-еле они успели перебежать в Казахстан. Все три бишкекских дома Бакиевых были разграблены и сожжены — народная ненависть к семье вчерашнего «освободителя» не имела границ.

…Чем теснее Бакиев сближался с американцами, тем дальше Кыргызстан отдалялся от России. Первые перемены стали видны сразу после выборов. Нет, новый президент не отказывался от братского союза с Москвой. На встречах и саммитах он произносил красивые речи, клялся в вечной любви.

Однако вслед за звучными обещаниями реальных дел так и не наступало. Вопреки заверениям российский бизнес, например, не получил в Киргизии никаких преференций; чтобы вести здесь дела, требовалось платить долю Бакиевым.

(«Мне дешевле оставить весь бизнес, чем содержать его», — сказал однажды в сердцах глава концерна «Альянс» Зия Бажаев, сдуру купивший в республике сеть бензоколонок и несколько заводов.)

Окончательной точкой водораздела стала ситуация с американской авиабазой «Манас». Много раз Бакиев обещал упразднить ее, но закончилось все откровенным обманом. База не только не закрылась, а, напротив, начала расширяться, превратившись в центр транзитных перевозок — ключевую точку американского влияния в Средней Азии. Об открытии новой российской авиабазы никто отныне не вспоминал.

Уже потом выяснится: пока Бакиев-старший вел переговоры с Москвой, клянча деньги за лояльность (первый транш — 300 миллионов долларов — он успел-таки получить), его сын торговался с американцами, кто даст больше. В итоге фирмы Принца получили право поставлять «Манасу» авиатопливо — миллионные барыши оказались для Бакиевых важней любых договоренностей. Эти люди словно забыли народную мудрость: жадность всегда ведет к бедности.

Клан Бакиевых так лихо распродавал собственную страну, что оказался в итоге в полнейшей изоляции. Против них объединились все — и левые, и правые, и север, и юг, еще крепче, чем против Акаева. Те же, кто находился рядом, в трудный момент предпочли отойти в сторону.

Запад отрекся от Бакиева в один присест, едва стало понятно, что его время закончилось. Американцы, например, с ходу вступили в переговоры с временным правительством. Российские лидеры высказались еще определеннее: многое можно было бы простить Бакиеву — только не стрельбу по мирным людям.

(Единственный, кто публично выступил в его поддержку, оказался Лукашенко, что само по себе уже диагноз.)

Свергнутый президент упирался ровно неделю. Укрывшись в своей родовой Джалал-Абадской области, он еще пытался было грозить кулаками, требовал введения в Киргизию голубых касок ООН и заявлял, что будет защищать конституцию. Но это была уже агония.

Бакиев не сумел даже собрать многотысячный митинг в свою поддержку, несмотря на щедрую «стимуляцию».

В минувший четверг, после получения гарантий безопасности, вместе с ближайшей родней он вылетел в Казахстан. Отречение от престола в Бишкек было прислано факсом…

История бывшего демократа, предавшего революцию, вознесшую его к власти, — классический пример того, к чему приводит жадность и самоупоение.

Всего за 5 лет из борца с диктатурой Курманбек Бакиев превратился в еще более кровавого и алчного диктатора, типичного восточного князька, считающего казну своей собственностью, а граждан — бессловесными подданными.

Власть киргизского президента казалась незыблемой, как и его богатства, но вдруг в один момент оказалось, что колосс стоит на глиняных ногах — малейшего дуновения ветра оказалось достаточно, чтоб рассыпался он прямо на глазах.

Бытует мнение, что Россия приняла посильное участие в свержении Бакиева. Для киргизов мы по-прежнему главный авторитет, в любых масштабных событиях здесь ищут руку Кремля.

На самом деле это не так. Путин не лукавил, говоря, что киргизская революция стала для него неожиданностью. Подобного исхода действительно не ожидал никто.

Это ровно тот случай, когда не было бы счастья, да несчастье помогло: падение Бакиева вновь открывает перед нами уникальный шанс вернуть Киргизию в зону своего геополитического влияния.

Нынешняя власть уже просит у Москвы деньги, зерно, ГСМ. В ближайшее время Бишкеку обещано 50 миллионов долларов. Впрочем, ровно то же просил когда-то и Курманбек Бакиев.

Было это совсем недавно. Каких-то 5 лет назад.

Не ошибиться бы только вновь…