Леонид Миндлин: «Власти «наезжают» на наиболее деятельных, компетентных журналистов»

Действия белорусских властей в отношении независимых СМИ и журналистов эксперты называют «зачисткой» в преддверии грядущей президентской кампании 2011 года.

Другие же, в частности медиаэкперт Леонид Миндлин, полагают, что происходящее с этим не связано, а является «рецидивом основного инстинкта» белорусского режима, основывающегося на принципе: кто не с нами, тот против нас. За последние несколько месяцев в Беларуси усилился, казалось бы, несколько приутихший «интерес» властей к независимым журналистам, изданиям и неправительственным организациям, пишет литовский портал ru.DELFI.lt.

Оказывалось давление на Союз поляков, неподконтрольный официальным властям, после – на журналистов оппозиционных изданий, прошла ветеранская кампания, в ходе которой объектом сначала было издание «Белорусский партизан», а после уже и «Народная воля», и популярный оппозиционный сайт charter97.org. Состоялись допросы и обыски у журналистов на дому и в редакциях в рамках дела о клевете на бывшего руководителя Гомельского КГБ Ивана Коржа. Кроме того, не так давно журналиста Павла Шеремета лишили белорусского гражданства.

Оргтехника журналистов была конфискована и не возвращена, что, по мнению медиаэкперта Леонида Миндлина, позволяет считать ситуацию сложной и опасной. «У них конфисковали носители, а как повернет следствие, никто не знает, – утверждал он DELFI. – При желании можно найти все что угодно, и из свидетелей быстро перевести в подозреваемые».

Старая песня о том же

«Это не начало, а продолжение того, что было, – полагает Миндлин. – В 1997 году Шеремет был арестован и осужден. Он, правда, не отсидел того срока, что ему полагался. В этом же году была задержана вторая группа ОРТ, которая якобы пошла по следам Шеремета на литовской границе. Происходили и другие вещи. Закрывалась газета «Свобода», было закрыто независимое радио «101.2», закрывались корпункты «Вестей», корпункты «НТВ». То есть, эти процессы периодически происходили. У того, что происходит сейчас, иными словами, есть далекий бекграунд».

Началось все в 1995 году, уверяет эксперт, когда цензура в Беларуси, прошлась сначала по государственным СМИ, прежде всего по телевидению, радио и государственным газетам.

«С эфиров снимались программы студии «Политика» белорусского телевидения, было закрыто «Радио-2». Была история, когда государственным газетам запретили публиковать антикоррупционный доклад депутата от БНФ Антончика», – утверждал Миндлин.

В Беларуси уже давно отработана политическая система, считает эксперт, когда за год до очередной большой политической кампании начинается давление на СМИ. «Зачищают все, что только шевелится, – констатировал Миндлин. – Прежде речь шла вообще о СМИ. Сегодня стали работать точечно, против журналистов, конкретных сайтов».

Основной инстинкт белорусского режима

Независимая пресса в Беларуси поставлена в очень жесткие рамки. Это касается издания, печати, распространения. И работать ей намного труднее, нежели государственным СМИ.

«Распространение независимой прессы – ограничено, подписка на нее – ограничена, – рассказывал о белорусских реалиях эксперт. – Насколько я знаю, газета «Свободные новости плюс» разрешена только в розничную продажу, «Народную волю» в провинции найти трудно, и, я считаю, что тираж этой газеты ограничивается сознательно».

Найти источники и заткнуть рот

У властей, считает он, «работает рефлекс, что любое иное мнение лучше погасить». «Поэтому это связано с наездами на наиболее деятельных, компетентных журналистов – Ирину Халип, Светлану Калинкину, Марину Коктыш, Наталью Радину. Это люди активные, динамичные, люди, которые достаточно хорошо работают в области журналистских расследований», – продолжал Л.Миндлин.

«Власти стремятся напугать, отбить желание этим заниматься, а также показать пример для других, – уверял Миндлин. – А цель обысков и допросов – установление источников информации журналистов. Но не для того, чтобы противостоять явлениям, о которых пишут журналисты, а чтобы это не попадало в печать, прессу, не становилось достоянием общественности. Так вот, если говорить о внутренних акциях, связанных с медиа, то они связаны с этим. А очередная политическая кампания – очередной хороший повод. Все, что болтается под ногами, нужно убрать, всему, что мешает – нужно заткнуть рот».

Советские мотивы

Белорусские власти активно используют и «ветеранскую карту». Вероятно, чтобы «пробить» рядовых белорусов, общественность, как говорится, на слезу. Л.Миндлин вспоминает в этой связи реалии советского времени, традиции коллективных писем и тому подобные вещи.

«Это старая советская традиция, – говорит эксперт. – Когда появляется очередной враг, прежде всего поколение, которое воевало, работало, создавая заводы и фабрики, начинает говорить, осуждать. Я помню еще с детства, когда осуждали Пастернака. Первыми, кроме братьев-писателей, его осуждали ветераны, общественность, передовики-рабочие, колхозники, передовая интеллигенция. То есть, это советская традиция, как и традиция открытых коллективных писем».

Однако ветеранские нотки в действиях властей Беларуси, по словам эксперта, приобретают «несколько фарсовый элемент, потому что среди тех, кто называет себя ветеранами войны, я видел таких, кто родился после войны – в 1946, или которым во время войны было 4-5 лет». В этой связи, полагает Л.Миндлин, «происходит некоторое смещение, аберрация».

«Я бы сказал, что общественное мнение в Беларуси не реагирует на такие вещи, – говорил он DELFI. – Возможно в силу того, что этому общественному мнению негде проявиться. Демографически Беларусь, стареющая страна. Интернет-пользователи – молодежь или среднее поколение. Медиа, которые так или иначе поднимали бы эти проблемы, ограничены в своих возможностях».

Свобода слова в Беларуси и реакция Европы

Политологи и аналитики ломают головы над тем, чем же вызвано такое развитие событий в Беларуси на фоне, казалось бы, шагов по сближению с Европой, для которой свобода слова является одной из базовых ценностей. К чему стремятся власти Беларуси: продемонстрировать свою реальную позицию или это очередное прощупывание: что можно, а чего нельзя делать, наводя мосты в Европу?

Миндлин считает, что это и то, и другое. « Это и демонстрация, и реальная позиция, – считает он. – Авторитарный режим понимает, что свобода слова, свобода мнений по определению опасны для его существования. Поэтому свобода слова будет ограничиваться».

За все эти годы стало понятно, что решительных действий Европа не может проводить, уверен эксперт. По его мнению, у Европы нет таких возможностей, да и Беларусь не та страна, которая реально влияет на европейскую политику, мировую политику.

«Здесь проходят трубы, транзитные пути, и они работают гарантированно, никаких сбоев на белорусской территории не происходит, – продолжает он тему. – Приходится иногда реагировать на ущемление прав и свобод, которые здесь происходят, но реакция – вполне политкорректная, которая ничего существенного не решает. Все понимают, что происходит игра: обе стороны делают вид, что реагируют».