Ругательство как способ самоконтроля

У меня утро начинается с чтения новостей, в том числе и белорусских.

Я, признаться, всегда этот момент оттягиваю. Боюсь. Организм рефлекторно портить утро не желает. И я гуляю по совершенно не интересующим меня новостям из других стран. Но всегда наступает момент, когда дальше тянуть невозможно, и я начинаю читать «Хартию». Настроение «доброго утра» улетучивается и сменяется тоской. Это первая стадия. Затем некоторое время я чувствую отчаяние, недоумение и безразличие. А потом приходит спасительное бешенство. Приходит и остается на весь день. Чем бы я ни занимался в течение дня, утреннее бешенство не покидает.

Ни на секунду. Наверное, если бы я был школьником и меня, как в давние времена, окликнул учитель - «расскажите-ка, Бельзацкий, о чем вы там грезите. Kлассу может быть интересно!» - я бы не топтался на месте и не мычал, как бывало, а заорал бы: «Лука - козел!!!» Или что-нибудь в том же роде.

Но я давно не школьник и не могу себе позволить такoй эмоциональной недисциплинированности, и потому спокойно и холодно, тихим голосом заявляю: «Лука – козел».

Даже без восклицательного знака, с микшированием голоса в конце слова «козел», чтобы подчеркнуть обыденность этого факта для меня и всех, кого я знаю, и продемонстрировать свою объективность и чисто академическую заинтересованность данным фактом. Я это произношу так же, как произнес бы «гадюка - змея» или «бычий цепень - паразит». Не оскорбляя, а констатируя неоспоримый факт, не зависящий от моего субъективного отношения к предмету.

Время от времени меня подмывает добавить слово «вонючий», и я мысленно повторяю про себя несколько раз: «Лука - вонючий козел», - но вслух не произношу. Строгий к себе и к своим мыслям комментатор фактов не должен переносить свое личное отношение в комментарий. Так что, горько вздохнув, я оставляю фразу «Лука - козел» в первоначальной редакции. И то сказать - я ж его не нюхал и тех, кто нюхал, не опрашивал. Так какое же я имею право называть Луку - «вонючим козлом»? Да никакого! А «строгий к себе и своим мыслям» комментатор не должен путать свои желания и персональные мнения с реальными фактами. Это же касается и прочих многочисленных эпитетов, которые неплохо вписываются в «Лука - козел», с успехом заменяя тире.

Когда-нибудь, когда я буду уверен, что меня не читают женщины и дети, я скину маску, которая жмет, и превращусь в себя прежнего - хулиганистого школьника ... ох, мой учитель бы присел на краешек стула и побледнел.

Но сейчас только неоспоримое может вырваться на свободу из моей глотки! Слово, как известно, не воробей, а Лука - козел.

Вадим Бельзацкий