Николай Козлов: Следствие не заинтересовано вскрывать факты пыток

Подполковник милиции в запасе уверен, что пытки в минских РУВД — не редкость.

На пресс-конференции 22 ноября сторож автостоянки Василий Сорочик засвидетельствовал, что добиваясь признания в краже, сотрудники милиции несколько часов подряд жестоко избивали его. Как оказалось, допрос с применением пыток и истязаний в 235-м кабинете Ленинского РУВД Минска был не первым.

Николая Козлов прокомментировал сайту ucpb.org показания Василия Сорочика.

– На ваш взгляд, насколько типичная подобная практика ведения допроса в нынешней системе МВД?

– Это нетипично, и долгий период времени к таким проявлениям относились очень нетерпимо. Честно говоря, я удивлен и особенно поражен тем, что среди сотрудников РУВД упоминается женщина. Мне кажется, все это следствие не то что низкого, а вообще полного отсутствия какого-либо профессионализма. Я не могу понять ни мотивов, ни способов данных сотрудников милиции.

– Сейчас по факту применения к Сорочику насилия проводит проверку Ленинский отдел Следственного комитета Минска и управление собственной безопасности МВД. Можно ли быть уверенным, что они заинтересованы в выявлении нарушений закона сотрудниками милиции?

– Однозначно – нет. Скажу больше: один момент в этой истории мне показался дежавю. То, что пострадавшего никуда не вызывают, никто его не опрашивает,  не пытается выяснять какие-то обстоятельства. Так вот, что касается моего незаконного задержания и обращения через газету к Генеральному прокурору, абсолютно та же ситуация – со мной никто не хотел разговаривать. А ответ, который я получил, был совершенно не связан с моим заявлением – набор каких-то бессмысленных фраз, не имеющих отношения к делу. Учитывая свой опыт и видя, что и с этим человеком никто не хочет говорить, видимо, результат будет тот же. Естественно, они не заинтересованы в установлении нарушений. Это ситуация такого разряда, когда нужно возбуждать дела, когда кому-то надо уходить с работы, я имею ввиду руководителя, потому что атмосфера, где возможно такое, создана руководителем.

– По свидетельству Василия Сорочика, одним из тех, кто его избивал, была женщина. Как думаете, если бы об этом узнали ее родственники, родители, дети – это было бы действенно? Насколько эффективным может быть предание гласности имен и поступков таких сотрудников милиции?

– Я считаю, обязательно надо называть их. Может быть, кто-то задумается и остановится. И это будет стимулом не повторить ситуацию. Об этом должны говорить все без исключения СМИ. Всё должно быть абсолютно прозрачно, отслеживаться, об этом должны знать все. Иначе такое будет повторяться.