The New York Times: У России, похоже, заканчиваются средства

Столкнувшись с санкциями Запада и падением цен на нефть, российские компании выстроились в очередь за государственной помощью.

Об этом пишет Эндрю Крамер в своей статье, которая называется «У России, похоже, заканчиваются средства на финансовое спасение компаний», опубликованной в американской газете The New York Times (перевод - УНИАН).

Но такой спрос на дотации намного опережает предложение, увеличивая риск наступления экономического кризиса, когда закончатся средства.

В прошлом году, когда российская экономика пошатнулась, правительство создало программу помощи предприятиям, используя для этого один из суверенных фондов благосостояния страны. Почти сразу же компании начали подавать заявки на получение помощи.

Государственный нефтяной гигант, компания «Роснефть» попросила 21,3 млрд. долл. «Газпром», одна из главных газовых компаний, попросила 3,2 млрд. долл. для дочерней компании.

И этот список начал расширяться: российская железнодорожная монополия, которая также является крупнейшим работодателем в стране; владелец московских аэропортов; компания венчурного капитала, инвестирующая в нанотехнологии; и компания, экспортирующая российские атомные электростанции.

На данный момент компании попросили предоставить им 37 млрд. долл., и, вполне вероятно, эта цифра будет быстро расти.

«Довольно большое количество компаний не имеет доступа к каким-либо другим источникам финансирования», – сказал Владимир Тихомиров, главный экономист BCS Financial Group.

Но средств из суверенного фонда, Фонда национального благосостояния, возможно, не хватит, чтобы удовлетворить все их потребности. Резервы Фонда составляли примерно 75 млрд. долл. в начале месяца.

Примерно четверть денег содержится в неликвидных активах, поэтому не может быть использована для антикризисной программы. Часть денег также выделяется на инфраструктуру. В целом, на неликвидные активы, обслуживание инфраструктуры и дотации необходимо, по меньшей мере, 82 млрд. долл.

Фонд национального благосостояния пытается экономно расходовать рубли, выделяя кредиты банкам, чтобы те покупали облигации компаний, которые нуждаются в помощи. Банки получают капитал, а компании получают столь необходимые средства. По сути, каждый миллиард рублей покрывает необходимую сумму для предоставления двух дотаций.

Эта стратегия, однако, может создать другие проблемы. Если цена на нефть будет продолжать падать, а экономика будет становиться все более слабой, облигации потеряют свою стоимость, из-за чего банки и компании будут финансово связанными.

«Это может помочь, если падение цен на нефть продлится недолго, но не в долгосрочной перспективе», – Кеннет Рогофф, бывший главный экономист Международного валютного фонда, сказал на Гайдаровском экономического форуме в Москве в начале этого года.

Как и многие страны-экспортеры нефти, Россия наполнила свои резервы в период, когда цены на нефть были высокими. Но сейчас правительство быстро использует эти средства, в то время как цена на нефть сейчас колеблется в районе 60 долл. за баррель. Финансовые проблемы усугубляют также и санкции, введенные Западом в связи с украинским конфликтом.

У России пока достаточно резервов. Они составляют 360 млрд. долл., хотя в прошлом году эта цифра была гораздо больше – более 490 млрд. долл.

Центральный банк использует эти средства, чтобы помочь поддержать рубль. Когда речь идет о компаниях, этот процесс становится немного сложнее.

Две главных сокровищницы России – это Фонд национального благосостояния и Резервный фонд РФ. Согласно российскому законодательству, Резервный фонд может использоваться только для пополнения федерального бюджета.

И судьба денег из Резервного фонда, примерно 77 млрд. долл., уже практически решена. В четверг правительство предварительно утвердило бюджет. Оно намерено потратить около 52,4 млрд. долларов США, или две трети Резервного фонда, в этом году, и большую часть оставшейся суммы в 2016 г.

Использование денег из Фонда национального благосостояния изначально вызывало много противоречий, поскольку технически это часть пенсионной системы России.

В первые месяцы этого года борьба за деньги из фонда была отражением более широкой экономической борьбы современной России, в ходе которой олигархи и их привязанные к государству предприятия жестко конкурируют с бедными пенсионерами, которые нуждаются в государственных средствах.

Большое беспокойство вызвало то, что деньги из пенсионных фондов могут быть использованы для оказания помощи компаниям, в отношении которых были введены санкции. Правительство даже обсуждало опасную в политическом смысле идею о повышении пенсионного возраста, чтобы избежать дефицита пенсий в ближайшие годы.

Раздача денег из фонда стала настолько пропитана политикой, что в феврале Владимир Путин ввел правило, согласно которому для всех новых ассигнований требуется одобрение президента. Он также перебрал на себя полномочия управления фондом, хотя раньше этим занимался его премьер-министр Дмитрий Медведев через Министерство финансов. Путин принял такое решение на чрезвычайно важной встрече с высокопоставленными чиновниками в своем загородном доме, резиденции «Ново-Огарево» под Москвой.

В ходе борьбы за ресурсы фонда возник план тратить каждый рубль дважды. Благодаря облигациям средства будут вливаться непосредственно в компании. В свою очередь, банки могут разместить облигации в Центральном банке в качестве залога по кредитам, увеличивая свой капитал.

Если предположить, что экономические условия не поменяются, это может сработать. Но если экономический спад увеличится, рыночная цена облигаций может уменьшиться. В этом случае банки должны будут уменьшить стоимость облигаций на своих балансах, из-за чего они могут лишиться части собственных средств.

План может также вызвать суматоху на рынке. В конце прошлого года Центральный банк решил принять облигации «Роснефти» от коммерческих банков в качестве залога по кредитам. Затем «Роснефть» выдала новые облигации на сумму 625 млрд. рублей. Эти облигации частично выкупили крупные банки, которые могли бы их использовать для того, чтобы получить кредиты от Центрального банка.

Эта стратегия, которая была, по сути, сложным маневром правительства, которое пыталось помочь «Роснефти», потрясла рынки. Рубль упал на 10 % в течение одного дня, что побудило Центральный банк резко увеличить основную процентную ставку посреди ночи.

Но у российских компаний, особенно в энергетическом секторе, практически нет других возможностей в нынешних условиях.

«Роснефть» сначала попросила у правительства 50 млрд. долл. В январе компания просила уже почти в два раза меньше – 21 млрд. долл., что примерно соответствует сумме долгов, которые она должна выплатить в этом году.

В четверг «Газпром нефть», нефтяное подразделение «Газпрома», подтвердила, что обратилась к правительству с просьбой о выделении ей средств. Александр Дюков, генеральный директор «Газпром нефти», попросил предоставить компании 3,2 млрд. долл. из Фонда благосостояния и в рамках программы субсидированного кредитования Центрального банка. В письме к вице-премьер-министру г-н Дюков рассказал об основных проблемах: санкции и отсутствие других источников финансирования в России.