Валютная драма c неопределенным финалом

Купить, подождать или продать?

«Купить!» — кричит расчетливость, подогреваемая отсутствием веры в завтрашний день. «Подождать, — щекочет нервишки азарт, — а вдруг завтра еще плюс 300?» «Продать! Продать? Нет, эта та стадия, когда в кошельке совсем не осталось белорусских рублей», — заключает неизведанное чувство гордости за свою национальную валюту.

Смешно, нелепо, грустно, жизненно — какое бы слово вы ни подобрали, внутренний монолог белоруса на тему курса рубля уже давно превратился в наглядный пример линейной логики с отказом от дизъюнкции и конъюнкции. Больше нет «или», отсутствует «и», есть только одно: купить, пока не подорожал!

И хотя Нацбанк введением непрерывного двойного аукциона в середине прошлого года пошатнул привычную модель рассуждения граждан, вселить веру в отечественную меру стоимости ему не удалось. Белорусы продолжают использовать импортные аналоги: доллар США, евро, фунт стерлингов, а для «экзотоманов» — юани и йены.

Вот почему неудачное начало 2016 года для белорусского рубля, потерявшего 5,5% своей стоимости к корзине валют всего за 16 дней, в очередной раз вызвало неприкрытый ажиотаж вокруг этой темы.

Кто-то с уверенностью может сказать, что девальвация белорусского рубля была предсказуема и нет ничего удивительного в том, что мы наблюдаем сегодня.

В среднесрочной и долгосрочной перспективах никто в этом даже не сомневался. Поэтому большого таланта в определении направления движения стрелок на биржевом табло не нужно было. Да и сами официальные власти в своих прогнозах закладывали курс на снижение стоимости национальной валюты в 2016 году.

Но никто не ожидал, что уже в самом начале нового года под шумок пузырьков все еще охлажденного шампанского белорусский рубль так быстро станет падать.

Нефть по $30 (и даже ниже) за бочку, конечно же, оказала свое влияние на отечественный валютный рынок. Ведь российский рубль — денежная единица основного торгового партнера Беларуси, входящая в нашу валютную корзину с наибольшим весом (40%), — напрямую зависит от стоимости «черного золота». С начала года старший собрат просел к собственной бивалютной корзине (доллар США и евро) на 4,8%.

Однако необъяснима столь быстрая реакция белорусской валютной биржи на происходящее в соседней стране. В прошлые периоды наблюдался определенный временной промежуток между девальвацией российской и белорусской валют. Даже несмотря на новый механизм непрерывного двойного аукциона. Это во-первых.

Во-вторых, если в прошлом году российский рубль, например, падал к доллару США, то белорусский рубль на этом фоне мог укрепиться к старшему собрату. В начале 2016 года наблюдается иная динамика: белорусский рубль падает в стоимости к российской валюте (1,4%), несмотря на ее слабость.

Следовательно, не только внешний фактор оказал существенное влияние на динамику белорусского рубля. Внутренняя ситуация с отечественной экономикой однозначно влияет на процесс.

С одной стороны, улучшение платежного баланса в 2015 году должно было положительно сказаться на ходе валютных торгов. Ведь один из дисбалансов в экономике постепенно устраняется.

Одновременно с этим Нацбанк впервые за всю историю суверенной Беларуси сократил рублевую денежную массу (М2), что отражает способность главного банка страны проводить приближенную к жесткой денежно-кредитную политику, несмотря на давление со стороны профильных министерств. Минимальная денежная эмиссия и сдерживание процесса расширения кредита — еще один довод за укрепление, а не девальвацию рубля.

Наконец, белорусы за год серьезно обеднели: после нескольких лет искусственного стимулирования роста доходов, в 2015 году производительность труда и темп роста заработной платы населения нашли правильную корреляцию. Отсутствие большого количества свободных средств не позволяет гражданам затовариваться иностранной валютой, как это было всего год назад.

С другой стороны, что-то все равно подталкивает белорусский рубль к обрыву.

Свое ограниченное влияние оказал декрет №7 с введением института безотзывных и отзывных депозитов. С момента подписания документа (11 ноября 2015 года) белорусы подчистили банки почти на 2,5 трлн рублей. Вряд ли эти средства были положены под подушку или спрятаны в чулки в национальной валюте, ведь объем продажи физическим лицам иностранных средств в наличной и безналичной формах за ноябрь — декабрь 2015 года оказался выше среднегодового значения.

Главными же факторами, которые негативно влияют на стабильность национальной валюты, остаются неуверенность в завтрашнем дне и пессимистические ожидания со стороны предприятий, растущие долги и падающие объемы продаж, сложности с поиском средств для замены выпадающих доходов бюджета, отсутствие реформ других секторов экономики на фоне относительно быстрых преобразований денежно-кредитной сферы. По этому поводу на ум приходят слова помощника президента по экономическим вопросам Кирилла Рудого, сказанные в ходе одной из научных конференций: « рыночный валютный курс не может быть в нерыночной экономике. Если мы регулируем цены, депозитные ставки, все факторы производства, но отпустили валютный курс, он — не рыночный, он — нестабильный, мы им не управляем». Не нужно дополнительных метафор, чтобы понять, о чем идет речь.

Наступление налогового периода в третьей декаде января, ограничительные меры на покупку валюты со стороны отдельных коммерческих банков, коррекция на российской бирже — все это может улучшить позицию нашей национальной валюты. Но фундаментальных факторов, которые бы говорили нам об укреплении белорусского рубля в среднесрочной перспективе без активных действий по реформированию экономики со стороны властей, просто нет.

Ведь неважно, насколько стабильна национальная валюта в течение месяца или даже года; важно то, как сделать так, чтобы она оставалась в этом состоянии как можно дольше.

Важна реакция экономики на девальвацию и скорость ее адаптации к новым условиям. Здоровая экономическая система способна справиться с серьезными колебаниями курса. Так, в Норвегии или соседней Польше (примеров гораздо больше) мало кто говорит о кризисе системы на фоне того, что их национальные единицы потеряли больше четверти от своей стоимости за прошлый год.

В то же время белорусская система уже неспособна адаптироваться к быстро меняющимся реалиям. Надежда, что слабый белорусский рубль поможет экспортерам, удешевив их продукцию на внешних просторах, тем самым увеличив экспорт и объем валютной выручки, мало чем подкреплена.

Высокая доля импортных составляющих в производстве отечественной продукции (иногда до 80%) не позволит серьезно снизить себестоимость. Будут сокращены только рублевые затраты, которые в основном выражаются в заработной плате. Однако чтобы товар стал конкурентоспособным, белорусский рубль должен обгонять по темпам девальвации хотя бы своего российского собрата. Ведь основной рынок для нашей продукции именно там. Но это означает слишком быстрые темпы падения стоимости рубля, что вызовет негативные последствия в других сегментах экономики: удорожание обслуживания раздутого внешнего долга, рост стоимости импортных товаров, падение относительной покупательной способности населения и т. д.

Таким образом, положительный эффект от улучшения ценовых условий для экспортеров вряд ли перекроет негативные последствия для экономики в целом. Девальвация конца 2014 года, а также быстрое ослабление рубля в августе 2015-го не принесли каких-либо значимых результатов для белорусского экспорта. Не будет их и в этот раз, если не изменить подходы к экономической политике в части реформирования реального сектора.

Вместо заключения: нефть по $20 за баррель, российский рубль выше 80 за доллар США, стагнация основных рынков сбыта — все это условия, в которых мы можем оказаться и на которые не можем повлиять. Но в нашей зоне ответственности остаются отечественная экономика и механизмы ее управления. Поэтому, как никогда раньше, сегодня на первый план выходит профессионализм государственных служащих нашей страны, которые будут определять политику в наступившем году. Пока же логический ряд очень прост: попкорн, диван, валютная драма c неопределенным финалом.

Антон Болточко, onliner.by