Николай Уласевич: На БелАЭС произошел большой пожар

На Островецкой АЭС полностью выгорела электрощитовая аварийной системы защиты реактора.

Активисту антиядерного движения Николаю Уласевичу стало известно, что 17 февраля на БелАЭС во время пробного испытательного запуска оборудования аварийной системы защиты реактора произошел большой пожар и полностью выгорела электрощитовая аварийной системы защиты реактора. Активист из-под Острова рассказал сайту ucpb.org о происшествии:

- Из вчерашнего, пусть и запоздалого, признания А.Лукашенко во время его выступления перед «парламентариями» стало ясно, что атомная электростанция Беларуси, оказывается, совершенно не нужна. При этом, как следует из его слов, он лично к этому злополучному строительству, которое уже вышло на финишную прямую, причастен постольку-поскольку, ведь до сих пор ему никто внятно так и не смог объяснить, каково будет место и роль АЭС в белорусской экономике.

Вот ведь как бывает: сам лично продвигал этот проект, пренебрег всеобщим референдумом по АЭС, как первоначально обещал, а сегодня – оказывается, он не при чем. Кто-то виноват, но только не он.

Что на самом деле может означать это запоздалое признание А. Лукашенко? Ну, конечно же, пусть и косвенно, он, наконец, признал экономическую несостоятельность строящейся в Беларуси АЭС, о чем мы, белорусские антиядерщики, начиная еще с 2008 года, упорно, но безуспешно, пытались ему втолковать.

Из чего также следует, что сегодня Лукашенко де-факто признал допущенный никем иным, а им самим лично огромный экономический просчет, который тяжелым бременем ляжет на плечи каждого белоруса. Но, спрашивается, почему за этот провал должны платить все мы, когда есть конкретные виновники, которых и следует привлечь к ответственности и кто должен возместить причиненный государству и всем нам ущерб?

Однако это совершенно очевидная огромная экономическая проблема. Причем это далеко не единственная проблема, которая грозно встает в связи со строительством АЭС в Беларуси. Второй, а может быть и первой проблемой этого строительства является безопасность АЭС. И что бы здесь ни пели нам соловьи «мирного атома» о том, что в строительстве АЭС в Беларуси якобы используются какие-то супернадежные или суперсовременные технологии, факты свидетельствуют об обратном.

Ведь за этим злополучным строительством упрямо тянется очень тревожный и нескончаемый шлейф серьезных чрезвычайных происшествий. Чего только стоят происшествия с двумя битыми корпусами реакторов! Но ведь битыми корпусами реакторов опасные происшествия на стройплощадке не закончились. Очередное серьезное чрезвычайное происшествие на стройплощадке произошло чуть более двух месяцев тому назад – 17 февраля 2018 года.

И это происшествие дирекция АЭС до сих пор тщательно скрывает от широкой общественности. Этим новым происшествием стал уже не первый по счету на стройплощадке пожар, который на этот раз случился не в каком-то второстепенном бытовом помещении, а на очень ответственном участке строительства АЭС – электрощитовой аварийной системы защиты реактора во время пробного испытательного запуска оборудования аварийной системы защиты реактора. Как свидетельствуют очевидцы, во время пожара, возникшего скорее всего из-за каких-то неполадок системы, щитовая выгорела полностью, а это довольно большое помещение, заполненное соответствующим дорогостоящим оборудованием.

Кроме этого, во время пожара огнем было повреждено большое количество мощных электрический кабелей, которые были подведены к этому объекту. На сегодняшний день в помещении щитовой произведен ремонт и установлено новое оборудование. Обгоревшие кабели вывезены на металлолом. Однако, по имеющимся у меня сведениям, полностью работы по устранению последствий пожара еще не завершены, так как ущерб, причиненный пожаром, по утверждениям очевидцев, большой, и на устранение его нужно и время, и соответствующие материалы и оборудование.

Об этом ЧП, как и когда-то о падении с высоты корпуса реактора, мне стало известно почти сразу, так как об этом заговорили не только строители, но и местные жители д. Бобровники, которые видели, когда пожарные с сиренами средь бела дня направлялись на территорию АЭС. Однако мне долгое время не удавалось установить, где именно, на каком участке строительства произошел пожар. Кроме того, у меня вызывали сомнения источники информации, которые называли очень уж невероятные причины возникновения пожара.

Я не мог поверить в то, что пожар, в результате которого сгорели мощные электрические кабели, мог возникнуть от брошенного окурка или даже в результате проводимых сварочных работ. А затем процесс моего расследования о том, что это был за пожар, неожиданно затормозился в следствие моего месячного отсутствия дома в связи с полученной травмой и госпитализацией. Сегодня мое расследование завершено, и у меня практически не осталось никаких сомнений или вопросов в отношении случившегося происшествия и, соответственно, его большой опасности для функционирования АЭС. А поэтому сегодня настоящим я считаю своим гражданским долгом об этом произошедшем проинформировать широкую общественность. Люди должны знать, что на самом деле происходит на этой очень закрытой от общественности стройке.

Кроме того, сегодня, исходя из вышеизложенного здесь, я полностью и всецело хочу поддержать очень своевременную инициативу, предложенную Белорусской антиядерной компанией, и Чернобыльский шлях в этом году в знак памяти о жертвах чудовищной атомной катастофы на ЧАЭС в 1986 году продолжить Шляхом Островецким.

В связи с этим я призываю всех неравнодушных граждан 26 апреля в 18-00 прийти к кинотеатру «Октябрь» в Минске и принять участие в Чернобыльском шляхе. Друзья, приходите и выразите свое отношение к этому трагическому памятному событию в нашей истории, чтобы Чернобыль никогда больше не повторился на нашей белорусской земле.

И помните! Островецкая АЭС – это абсолютное зло, это знак беды! Этот преступный проект на нашей земле должен быть остановлен любой ценой! Сегодня проблема Островецкой АЭС в Беларуси стоит как никогда остро и должна быть внесена в повестку широкого общественного обсуждения как первоочередная задача нашей страны!

Может, в Беларуси кому-то и нужен «чернобыльский краник», но нам-то, белорусам, он зачем?