Солдат-срочник: Если протестующие нажмут, все рухнет за секунду

Откровенный рассказ о настроениях в рядах силовиков.

Что происходит за кордоном силовиков, которые бьют, задерживают и пытают протестующих в Беларуси? Об этом журналисту интернет-газеты naviny.by рассказал экс-срочник, который лично видел происходящее по другую сторону баррикад. Мы пересказываем самое главное из его истории. 

Владимир (имя героя изменено) попал в армию в 22 года. Служил с осени 2019 по осень 2020-го в войсковой части 3310 в военном городке Околица. Срочники из этой части тоже участвовали в разгонах протестов, хотя Владимира на собеседовании на службу убежали в обратном, когда он говорил, что не является сторонников власти. 

В первые полгода службы Владимир иногда охранял «важные объекты». Например, несколько раз стоял в лесу, кода кто-то из высоких должностных лиц ехал в аэропорт – в том числе, Лукашенко. А еще в его части были люди, которые отвечали за хобби Лукашенко — косьбу травы. 

Готовить к августовским протестам срочников начали еще в конце весны. Часть срочников использовалась ОМОНом в качестве симуляции протестующих. Владимир говорит: «Нас готовили совсем не к тому, с чем пришлось столкнуться на улице. Предполагалось, что будет жесткий силовой сценарий со стороны протестующих, смертоубийство <...> То есть они не тренировались бегать за людьми, как это делается сейчас. Тренировались бить резиновыми палками, которые бывают, к слову, разные по массе — от 800 граммов до полутора килограммов <...> На улицах Минска после выборов использовали всё, что я видел на учениях, за исключением отравляющего газа, который вызывает рвоту».

9 августа Владимира вместе с другими другими срочниками приехал в Минск. До девяти часов они просто сидели в одной точке, уже начали думать, что протестов вообще не будет. Но потом им дали команду на выход. 

Владимир рассказывает: «Уже тогда протестующие кричали вслед: «Позор! Фашисты». Мы не понимали, за что, пока не увидели, что делает ОМОН, с которым люди нас отождествляли <...> Потом возле Немиги увидели, как работает ОМОН. Хорошо помню, как сотрудник ОМОНа с бешеными глазами (их шеренга в какой-то момент была перед нами) сказал нам матом в переводе на русский: «Пацаны, убивайте их. Либо они, либо мы. Они вас жалеть не будут, и вы их не жалейте». 

В какой-то момент сказали использовать баллончик. Я достал и тут же положил обратно, опустил и палку. И понял, что должен быть не с той стороны баррикад.

 <...> Лично я никого не бил, ни разу не поднял руку на человека. Большинство моих сослуживцев тоже этого не делали». 

Утром 10-го августа, по словам Владимира, в его части началась паника. Солдаты обсуждали, что должно случиться, чтобы они опустили щиты. Владимир говорит, что никто не хотел идти в бой. А когда августовские протесты кончились, по словам Владимира, со временем протесты стали частью рутины. 

«Мы в один из дней стояли в Малиновке. Нас предупредили, что с дороги мотоциклисты могут бросать коктейли Молотова <...> Стоит проехать мотоциклисту — вжимаешь плечи в голову, потому что в любую секунду ждешь, что тебе в спину прилетит. Было очень страшно. Казалось, что город на тебя охотится, но потом всё изменилось».

Владимир говорит, что ему жаль, что люди 9-го «оказались не готовыми к решительным действиям – нам было понятно, что если протестующие нажмут, всё рухнет за секунду». Но он сохраняет оптимистичный настрой: «Увидев ситуацию изнутри, я думаю, что если люди снова станут массово выходить в город, многое изменится».