Тюрьма для четверых, включая младенца

Понятия «меньшее зло» не существует. Зло можно только уничтожить.

Я не буду сегодня писать ни о Катерине Андреевой, ни о Дмитрии Дашкевиче. Да, приговоры чудовищны. Да, гнев и ненависть при каждом известии о новом тюремном сроке переполняют, как и прежде, и невозможно к этому привыкнуть. Да, подсчитываю вместе со всеми, сколько времени Дмитрий Дашкевич провел за решеткой. Но для меня самая невыносимая новость за последние дни – это три года «домашней химии» для Анастасии Дашкевич. Потому что ее восприняли почти как радостную.

Многие вчера действительно обрадовались тому, что Анастасию не арестовали: уфф, какая удача, мать четверых детей, младшему из которых всего три недели, не пойдет за решетку, а останется с детьми в благоустроенной квартире с горячей водой. Будет себе сидеть дома, детей воспитывать, мужа ждать. Выглядит почти уютно, правда? На самом деле «домашняя химия» в ее ситуации – это ад.

Тем «домашним химикам», которые работают, милиция предоставляет время выхода из дома только в рабочие дни и в тех пределах, которые необходимы для того, чтобы добраться на работу и с работы. Тем же, кто не работает – то есть и Анастасии, - органы надзора устанавливают лишь два часа в день для выхода из дома. Считается, что взрослому человеку этого более чем достаточно. В магазин, на почту, в аптеку, даже на базар успеваешь. В выходные и праздники выход из дома запрещен вообще.

А теперь представьте себе мать четверых детей, включая младенца. В выходные и праздничные дни дети лишаются возможности погулять. Свежий воздух – только в рабочие дни. И то не всегда. А если очередь в детской поликлинике, и до назначенного времени домой не попадешь? Это нарушение режима. А если ребенок заболел вечером, и нужно срочно бежать в аптеку, хотя два часа на личные дела уже закончились? Это нарушение режима. А если режутся зубы, или просто младенец беспокоится и плачет, а успокаивается и засыпает только когда его вывозишь в коляске и катаешь по улицам (у каждой матери найдется сотня подобных «лайфхаков» и историй)? Это нарушение. А если детей четверо, и все маленькие, как у Анастасии? Это гарантированные сплошные нарушения. Кстати, два нарушения – основание для пересмотра наказания. В сторону ужесточения, разумеется.

Даже если допустить, что в какой-то счастливый день все дети спокойны и здоровы, и даже заснули – тут начинаются новые испытания. Сотрудники уголовно-исполнительной инспекции имеют право приходить к отбывающему «домашнюю химию» в любой день и в любое время суток, даже по ночам, и сколько угодно раз. По ночам, кстати, они особенно любят приходить. И женщина, которая находится ночью в доме с маленькими детьми, без всякой защиты, обязана открывать дверь на любой звонок в дверь и слова «откройте, милиция». И, конечно, можно лишь представить себе, как будут реагировать дети на ночные звонки в дверь. Все знают, что проснувшийся среди ночи напуганный ребенок может потом и не заснуть. А проверки бывают и каждый день. Вспомните основательницу ивьевского музея национальных культур Регину Лавор, отбывающую такой же «химический» срок сейчас. Однажды она насчитала за месяц 23 проверки. Приходили и по ночам, и несколько раз за ночь. И это в небольшом райцентре, где милицейские штаты не так раздуты, как в столице. Здесь же к услугам домашнего зека и районная милиция, и городская, и департамент охраны, и ППС, и участковые, и совместные патрули, и внутренние войска. Могут себе позволить роскошь не оставлять без внимания ни на день.

А еще у милиционеров есть такое развлечение для отбывающих «домашнюю химию»: приехать ночью и забрать человека на алкогольное освидетельствование. Причем формально они имеют на это полное право: при этом виде наказания запрещено употребление алкоголя, и время от времени таким вот нехитрым способом – «собирайтесь, гражданка, проедем с нами» - они контролируют, не хлопнула ли рюмашку поднадзорная, пока находилась вне зоны действия всевидящего ока. Но главное, конечно, удовольствие: наблюдать, как сонная женщина лихорадочно собирается, пытаясь понять, куда и зачем ее везут и вернется ли она домой вообще в ближайшие годы. Регину Лавор так увозили в час ночи. Ей было, конечно, страшно, но по крайней мере у нее не было четверых малолетних детей.

Можно, конечно, и дальше пытаться представить себе все, с чем придется столкнуться Анастасии Дашкевич. Я объяснила, что де-факто означает ее приговор, вовсе не ради того, чтобы переубедить тех, кто радуется, что она не в тюрьме. Я пишу об этом, чтобы мы в очередной раз перестали мыслить категориями выбора из двух зол и радоваться тому, что удалось выбрать меньшее. Меньшего зла не бывает. Зло – категория абсолютная, к которой неприменимы степени сравнения.

Его можно только уничтожить. Начисто, безвозвратно, навечно, без права на апелляцию. Иначе так и будем радоваться, что не расстреляли.

Ирина Халип, специально для Charter97.org